Виктор Цой – уста к небу, уста к земле - Сергей Шкляев

имеющих её. Сосны, в «юности своей», имеют крону, растущую во все стороны и на всю высоту растения. Но ближе к созреванию древесины, 15–20 лет, первые поколения веток отмирают. Ствол уподобляется прямой корабельной мачте с кроной, вознесённой кверху, как и у пальмовых деревьев.

Это образ всех, тянущихся к Богу истинно. Все устремления юности отмирают («ветви» начальных устремлений человека). Остаются ветви (образ молитвы и деятельного служения Богу и людям), устремлённые кверху и вознесённые максимально вверх.

В одной из самых нежных и трепетно-заботливых песен Виктор Цой спел о своей зарождающейся вере, юродиво прикрыв её названием «Дерево». Это тоже одна из ранних его песен.

Я знаю: моё дерево (вера) не проживёт и недели.

Я знаю: моё дерево (вера) в этом городе обречено,

Но я всё своё время провожу рядом с ним.

Мне все другие дела надоели.

Мне кажется, что это мой дом.

Мне кажется, что это мой друг.

Я посадил дерево (веру).

Я посадил дерево.

Я знаю: моё дерево (веру), может,

завтра сломает школьник.

Я знаю: моё дерево (вера) скоро оставит меня.

Но, пока оно есть, я всегда рядом с ним.

Мне с ним радостно, мне с ним и больно.

Мне кажется, это мой мир.

Мне кажется, это мой сын.

Я посадил дерево.

Я посадил дерево.

В Евангелии Христос веру в Него сравнил с мельчайшим зернышком, «которое вырастает в большое дерево, и птицы небесные обитают в его ветвях». Об этом же пел Виктор Цой. В «ветвях» его песен скрывается православное богословие «небесных птиц», «голос небес», как упомянет он в песне «Атаман».

Переулки молчат.

Переулки — это переходы «между улиц», меньшие улицы, пересекающие и этим соединяющие большие улицы, «идущие» параллельно, или почти параллельно. События дня можно уподобить улице, исполненной бурного движения. А переулок имеет меньше суеты, его можно уподобить позднему вечеру или ночи.

Поэт поёт о молчании переулков, указывает на ночь, исполненную молитвы или богомыслия, при которых человек своей властью как бы «выключает» всё земное, суетное, или, иначе говоря, сам становится «мёртвым» ко внешнему миру, исполненному суеты всяческой.

Под ногами уставший асфальт.

Здесь снова Виктор Цой употребил свое «шифровальное юродство». Он не давал своим стихам названий, так как они имели множество смыслов. И нельзя было их называть одним, узким названием. Их употребили позже, ради удобства. В выше приведенной мною песне Виктор Цой чаще других употребляет выражения: «я — асфальт», «я попираем всеми». Итак, он пишет, что «под ногами уставший асфальт». «Под моими ногами я сам (я — асфальт)».

В книге «Древний патерик» есть рассказ об авве Зосиме. Однажды его спросили, что значит быть монахом? (А это относится и к любому христианину). Авва Зосима снял свою монашескую шапку (куколь), бросил её на землю и, топча её ногами, сказал: «Если не смирится так человек, то не может быть монахом, не может спастись». Цой уподобил себя уставшему асфальту, по которому все люди и духи зла топчутся и попирают его.

Попрать самого себя — значит быть выше себя. А это возможно только с Божией помощью. «Без Меня ничего (доброго, сущностного, вводящего в святую вечность) творить не можете», — сказал Христос. Восхождение к Богу происходит по мере смиренного снисхождения человека, его гордого «Я» — «вниз», в смирение. Звучит взаимоисключающе, но это так. Все истины христианства не выводимы из обычной логики (не тривиальны): Триединство Бога, Рождество от Девы, распятие Богочеловека, спасение через крест и другие.

В богословской сказке «Золотой ключик, или приключения Буратино» есть тому хорошая иллюстрация. Открыв золотым ключиком (образ правильной духовной жизни) потаённую дверь (образ сердца человеческого), Буратино и его друзья спускаются по лестнице. Внизу виден был неземной голубой свет и доносилась прекрасная неземная музыка. И чем ниже они спускались (образ смирения), тем ярче становился голубой свет. Этот свет есть образ нетварного света, созерцаемого подвижниками-исихастами.

Это свет Преображения, открывающийся по мере глубокого смирения в сердце христианина, по мере жажды творить волю Божию.

«Войди во внутреннюю клеть сердца, и ты войдёшь в Небо. Вход в сердце и вход в Небо — суть одна», — писал преподобный Ефрем Сириец (об этом я говорил выше). Он же писал: «Воздаяние бывает не добродетели и труду ради неё, а рождающемуся от них смирению; и, если не будет смирения, напрасны все подвиги и труды».

Но под крышами город продолжает жить.

Люди свою суету вносят под крыши своих домов. «Крыши домов дрожат под тяжестью дней», — спел Цой в песне «Война». «Крыша» — образ ума человека. О людях, сходящих с ума, говорят, что у них «крыша поехала». То есть люди не имеют ума, не дают места для Бога в себе. «Сказал безумец в сердце своём «нет Бога» (Пс. 13, 1), — читаем мы в Псалтири. Здесь безумие — сердечное и умственное отвращение от Бога. Итак, безбожие, плотское мудрование, гордость житейская составляет «жизнь» города суеты.

И пускай фонари

Светят дальше далеких звёзд.

Фонари — образ людских ценностей и мировоззрений, не ориентированных на Бога, образ жительства по страстям, «идолам» плоти и крови. «Что высоко у людей, то мерзость пред Богом» (см.: Лк. 16, 15), — говорит Христос. «Свет» безбожных идеологий, с культами потребления, развлечения, гордого самомнения и прочих «светит» ярче для сознания самообманутых людей. Всё материально доступное не нуждается в свете «далёких звёзд».

Далёкие звёзды — это святые люди, возлюбившие Истину больше всего на свете. Их праведность далека от норм безбожного мира, они особые светильники, светящие нам сквозь века. «Звезда от звезды разнится в славе» (см.: 1 Кор. 15, 41), — писал апостол Павел. Путешественники и мореплаватели ориентировались по звёздам, а не по фонарям. Так и всякий, кто совершает свой путь к Богу, пусть ориентируется верными указателями, а не пустыми ценностями падшего мира.

Фонари все погаснут, а звёзды будут светить.

Все идеологии, культуры и культы, не основанные на устремлении к Источнику Красоты — Богу, а обслуживающие страсти человеческие, обречены погаснуть. «Всякое растение, которое не Отец Мой Небесный насадил, искоренится» (Мф. 15, 13), — говорит Христос.

Фонари, «горящие» на земных энергиях,