Религии мира. История духовных поисков человечества - Олег Витальевич Корытко

многочисленные последователи горько оплакивали его. Они три года, как и положено было в древности, жили у его могилы. А после этого начали активно пропагандировать идеи гармонизации небесного и земного начал как залога процветания государства и общества.

Познай волю Неба

В Китае религия понималась весьма специфически. До относительно недавнего времени не было даже оригинального китайского термина, аналогичного европейскому «религия». То, что проповедовали Конфуций и его конкурент Лао-цзы (об этом – в следующей главе), называлось просто словом «учение» – цзяо. При этом не важно, был ли в нем религиозный компонент. Любопытно, что и коммунистическая идеология тоже будет называться цзяо.

В китайских учениях нет единого личного Бога, диктующего Свою волю людям, как это мы наблюдаем, например, в иудаизме или исламе. Почитаемые в древности предки к периоду осевого времени сменяются абстрактными категориями. Над всем господствует Небо.

Происхождение человечества и посмертная участь людей не так сильно волнуют Конфуция, как исполнение нравственного долга здесь и сейчас, при жизни. Благородство, по мнению философа, не дается от рождения, а приобретается посредством должного образа поведения, включающего в себя выполнение ритуалов. Простой человек, если он стремится поступать достойно, может стать благородным мужем, «цзюн цзы».

Всю свою жизнь Конфуций собирает древние авторитетные тексты, перерабатывает и систематизирует их. Он настаивает на том, что не создает ничего нового, а лишь передает то, что было ранее. Однако переосмысленные Конфуцием и переработанные его школой нормативные тексты начали жить новой жизнью и закрепились как культурообразующие для Китая.

* * *

Для Конфуция было важно самому служить примером следования высоким нравственным нормам. Он всегда категорически отвергал предложения порочных людей, пытавшихся наделить его властью и использовать его авторитет для достижения неблаговидных целей. При этом он с огромным благоговением относился к законной власти и даже видел в ней выражение некоего божественного начала. Если правитель вызывал его к себе, Конфуций спешил на встречу бегом, не дожидаясь, пока подадут повозку.

С другой стороны, у него не было социальных предрассудков: он принимал в обучение даже вольноотпущенных рабов. Всякая учеба в ту эпоху была платной, но Конфуций говорил, что готов назначить минимальную цену и учить людей всего лишь за три связки сушеного мяса.

Даже в общении с природой он соблюдал законы чести: стрелял только в летящую птицу, считая подлым убивать сидящую жертву, на рыбалке не загребал рыбу сетью, а ловил только удочкой. Он считал, что охота должна быть соревнованием в ловкости и точности, а не проявлением коварства.

Согласно конфуцианству, главная задача человека, и прежде всего правителя, – следовать воле Неба, которую надо как-то познать.

Небо – одна из важнейших категорий в традиционной китайской культуре.

В древние времена Небо воспринималось как место обитания предков, и в том числе – первопредка. Со временем Небо стало пониматься более абстрактно, философски, как источник норм бытия, безличный законодатель и судья. И конфуцианство внесло серьезный вклад в осмысление этой категории в подобном ключе.

Земной мир, как мы говорили выше, мыслился отражением мира небесного. Однако по вине человека, из-за его несовершенства гармония между небесным и земным постоянно нарушается, земной мир становится искаженным отражением небесного. Для того чтобы вернуть нашему миру должное положение, следует постоянно упражняться в понимании воли Неба, а это возможно сделать, только следуя конфуцианскому учению. При этом конфуцианские ритуалы мыслились как средство вернуть земному пространству правильное состояние, в соответствии с его небесным архетипом.

Правда, надо понимать, что Конфуций не считал, что небеса выносят свое решение в конкретной ситуации, скажем, когда нужно казнить или миловать преступника. Речь идет об общем принципе: властитель поставлен на свое служение Небом. Если он следует этическим законам в целом, то в каждом случае сможет сам вынести правильный вердикт.

Конечно, Конфуций прекрасно понимал, что жизнь иногда входит в противоречие с идеалом. Сами обстоятельства зачастую подталкивают к безнравственному поступку. Что же делать? Не искать своей выгоды. Именно стремление к выгоде, согласно великому китайскому учителю, может подтолкнуть человека к безнравственным поступкам, противоречащим воле Небес.

Кстати, поэтому призвание крестьянина, возделывающего землю, всегда выше призвания купца, который только и делает, что выгадывает (в этом же вся суть его занятия). Нечто подобное, кстати, утверждал Карл Маркс, говоривший, что при 300 процентах прибыли нет такого преступления, на которое не рискнул бы пойти капиталист – даже несмотря на страх виселицы. В погоне за сверхприбылью он готов продать своему палачу – «борцу за свободу трудящихся всех стран» – веревку для собственной казни.

Итак, Конфуций проповедует «действие без цели», то есть без личной заинтересованности. Тот, кто выполняет высшую волю, будет выше всего материального. Его мотивы чисты, он не боится поражения и не стремится к победе любой ценой.

Именно поэтому, как указывал Конфуций: «Благородный человек всегда счастлив, низкий человек всегда удручен».

Тексты, над которыми, как считается, трудился (в основном систематизируя и редактируя) сам Конфуций, в совокупности именуются Лю И. Это:

• «И цзин» – «Канон перемен» – гадательный текст, состоит из 64 многосоставных символов, с весьма туманными комментариями. Вспомним практику гаданий на костях. Предполагается, что каждый символ описывает одну из типовых универсальных ситуаций;

• «Ши цзин» – «Книга песен»;

• «Шу цзин» – «Книга истории» – о важнейших событиях и самых главных действующих лицах прошлого;

• «Ли цзи» – «Записи о ритуале»;

• «Юэ цзин» – «Книга музыки» (не сохранилась);

• «Чунь цю» – «Вёсны и осени» – летопись родного для Конфуция княжества Лу (с 722 по 479 год до н. э.), составленная, по преданию, самим учителем.

* * *

Конфуций формулирует два ключевых этических принципа, которым должен следовать всякий человек, если он стремится быть благородным мужем. Это гуманность и справедливость. Отсюда вытекает его знаменитая сентенция о том, что не следует делать другим того, чего ты не хотел бы для себя.

Вот слова самого учителя, как донесли их до нас тексты конфуцианской традиции: «Не делай другим людям того, чего не желаешь себе, и тогда и в государстве, и в семье к тебе не будут чувствовать вражды». Вполне евангельский принцип! Можно сказать, Конфуций предвосхищает этот элемент нравственного учения христианства.

Гуманность, то есть человеколюбие, выводится Конфуцием на первый план. Он полагает, что это свойство укоренено в самой природе человека. Равно как и чувство справедливости. Нельзя быть гуманным по отношению к одним и негуманным по отношению к другим. Гуманность и справедливость уравновешивают друг друга и помогают упорядочить жизнь государства и общества.

Реализовать на практике принципы гуманности и справедливости помогают еще две конфуцианские добродетели – разумность и искренность. Можно действовать гуманно, но быть при