Легкая корона - Алиса Бяльская

Попадая внутрь, вы оказывались в каменном мешке, глухом и полутемном. Тусклая лампочка если и горела, то лишь слегка разгоняла темноту, но часто света не было вообще. До лифта надо было подняться по двум лестничным пролетам, довольно длинным, а до первых квартир еще два пролета. Таким образом, попади ты в этом подъезде в какую-нибудь передрягу, никто бы не услышал твоих криков ни на улице, ни в доме. Заходить туда одной поздно вечером было актом настоящего мужества. Бесчисленное количество раз стояла я внизу у двери, придерживая ее спиной, чтобы не закрылась, и прислушивалась к тишине в глубине подъезда — нет ли там кого, не поджидает ли меня злой человек. И если мне казалось, что все спокойно, тогда бегом, перескакивая через ступеньки, я неслась наверх, к лифту. Однажды вечером мама вошла в подъезд; лампочка не горела, царила кромешная темнота. И что-то такое она почувствовала, какое-то дыхание, как если бы кто-то стоял и ждал ее около лифта. Чтобы оттянуть время, мама подошла к почтовому ящику и стала греметь ключами, как будто пытаясь его открыть, а сама слушала тишину. Так продолжалось какое-то время, пока вдруг сверху не раздался мужской ГОЛОС:

— Сука! Иди сюда!

Мама, подавившись воплем, вылетела на улицу и чуть не угодила под машину. Она просто уехала, так и не попав домой. И была счастлива, что осталась жива.

Пора было задуматься о средствах самозащиты.

МАМА, БЕЖИМ!

Я сидела на заднем сиденье машины и, как обычно, слушала свой плеер на такой громкости, что звуки извне до меня не доходили. Машина затормозила у нашего подъезда, я уже собралась выходить, когда увидела, что мама о чем-то ругается с частником. Я ничего не слышала, но видела, что они кричат друг на друга, мама спорит и пытается выйти, а частник хватает ее за руки и не выпускает. Наконец я выдернула наушники из ушей.

— Отпустите меня немедленно! Вы с ума сошли? Мы договорились за три рубля, вот вам ваши деньги. Да пустите же!

— Уже. Ты видела, дорога была перекрыта, какой крюк пришлось сделать. Гони червонец, кому говорю.

Мама попыталась вырваться, но он крепко схватил ее за руки и не пускал.

— Немедленно отпустите ее! — я перегнулась вперед и попыталась оттолкнуть его от мамы. Мужик, даже не повернувшись в мою сторону, одной рукой ткнул меня в лицо, и я упала на сиденье. Я испугалась.

В сумке у меня была заправленная слезоточивым газом зажигалка — Глебов подарок. Я всегда носила ее с собой, но ни разу еще не пользовалась: случая не было.

— Смотри, что у меня есть! Смотри! Ну-ка отпусти ее! — Он посмотрел в мою сторону, увидел, что в руках у меня просто зажигалка, и презрительно отвернулся.

— Мама, закрой глаза! Закрывай глаза, говорю, и потом сразу выбегай! — крепко зажмурившись, я прыснула мужику прямо в лицо. — Побежали, мама, бежим!

Мы выскакиваем с ней из машины и бегом врываемся в свой подъезд. Когда, перепрыгивая через ступеньки, несемся к лифту, слышим, как хлопнула входная дверь — он бежит за нами!

— Господи! Только бы лифт был на первом этаже! Только бы не надо было вызывать! — молюсь я.

На наше счастье, кабина внизу. Начинаем подниматься на наш пятый этаж Древний лифт, как всегда, еле тащится, дребезжа и содрогаясь. Мы слышим, как наш преследователь грохочет сапогами по лестнице, стараясь нас догнать. Приехали на свой этаж. Бегом к двери. От страха уже ничего не соображаем и стучим четырьмя кулаками в дверь, сил достать ключи нет. Слава богу, отец дома, не спит, открывает. Сапожищи грохочут все громче, все ближе. Заскакиваем в квартиру, запираемся на все замки. Отец в домашнем халате, заспанный, ничего не понимает, но видит, что мы совершенно невменяемы.

— В чем дело? — орет.

— Мужик, частник! Требовал больше денег. Я не дала. Я брызнула ему в рожу газом! — одновременно орем мы в ответ.

— О!!! Ну и дуры! Ты совсем больная? — Отец хватается за голову. — Господи, какая идиотка! Он же знает теперь твой адрес, где ты живешь, может теперь сделать с тобой что угодно! А ты совсем не в состоянии ее контролировать? Голова не работает вообще? — это уже маме.

— Он начал меня бить, руку выворачивать, мы по-настоящему испугались, — пытается оправдаться мама. — Что было делать?

— Дать ему денег, сколько просил, и уйти спокойно.

А мужик барабанит в дверь изо всех сил и орет:

— Откройте! Милиция!

— Господи, что же делать? Он сейчас дверь выломает.

— Я вызываю милицию. Милиция! Нападение на квартиру! К нам ломятся, может быть, он вооружен. Слышите? — он выставляет трубку в направлении входной двери. — Скорее!

— Высылаем патрульную машину. Ваш адрес?

Отец одевается, на ходу давая мне наставления:

— Так, прежде всего нужно выбросить твою зажигалку. Теперь бери мою. Милиция будет спрашивать, скажешь, что всегда носишь ее с собой для самообороны, зажигалка большая, необычная, для отпугивания дураков. Вытащила ее, чтобы напугать водителя, который на вас напал. Поняла? Никакого баллончика, никакой зажигалки с газом в глаза не видела. Вот только эта зажигалка, и все.

Грохот все усиливается, ощущение, что дверь вот-вот вылетит.

— Убирайтесь, я вызвал милицию! — кричит отец через дверь.

— Откройте! Милиция! Открывайте, или мы выламываем дверь! — в ответ кричат нам с лестницы.

Отец смотрит в глазок и на цыпочках отходит в глубь коридора, поманив нас с мамой за собой.

— Они стоят по сторонам двери, чтобы их не увидели. Я думаю, что это на самом деле милиция, их там не меньше пяти человек Но они не те, кого мы вызывали, они, наверное, из районного отделения. Этот ваш сумасшедший, может быть, их вызвал.

Опять начался грохот. Я высматриваю в окно патрульную машину. Наконец-то приехали! Зашли в подъезд… Вот уж не думала, что когда-нибудь так обрадуюсь милиции!

Опять раздался стук в дверь.

— Откройте. Это милиция.

— Вы нам уже час говорите, что милиция. Мы сами вызвали милицию, а вы кто такие?

— Я майор Ширяев — дежурный по городу. Мы приехали по вашему вызову. Те, кого вы не пускаете, тоже милиционеры — представители вашего районного отделения. Посмотрите в глазок — я покажу вам свое удостоверение.

Когда отец открыл дверь, в квартиру ввалилось человек десять. Все — огромные мужики, в милицейской форме, с оружием в руках. Пока дежурный по городу, которого мы вызвали, представлялся отцу, менты из отделения топтались по квартире — явно проводили обыск.

— Простите, вы, собственно, что здесь ищете? — спросил отец. — Хочу напомнить, это мы подверглись нападению, к нам ломились в дверь неизвестно кто. Мы — потерпевшие.

— Начальник районного отделения Хохлов, — неохотно представилась одна из красных рож. — Ищем баллончик с газом, которым вот они (кивает на меня и маму) прыснули в лицо водителю машины, чтобы не платить денег, и убежали.

— Простите, а у вас есть ордер на обыск? — по-прежнему спокойно спросил отец, когда один из блюстителей порядка перешел от наружного осмотра к детальному ознакомлению с содержимым ящиков комода.

— У меня есть свидетель, — продолжал Хохлов, не обращая внимания на слова отца, — вот, Дудукин все видел. Дудукин, расскажи, как все было.

Подошел постовой, метра два ростом, плечи широченные.

— Стою на углу Карлмаркса и Лукьянова. Подъезжает машина, останавливается недалеко от меня. Дверь открывается, потом захлопывается изнутри. Вижу — там борьба в машине, крики. Потом эти две женщины выскакивают из машины и вбегают в подъезд. Подхожу к машине, проверить в чем там дело. Водитель держится руками за лицо, говорит, в него прыснули слезоточивый газ. Побежал за бабами, кричу им остановиться, а они от меня убегают.

— Мы вас не заметили, — сказала мама.

Все десять мужиков заржали в голос, Хохлов покачал головой, как Станиславский, типа «не верю», и передразнил маму:

— Не заметили… Нашего Дудукина трудно не заметить.

— Мы не поняли, что вы — милиционер, мы думали, что это водитель нас преследует. Так это вы за нами бежали?

— Так, ну а что с баллончиком-то? — спросил Хохлов.

— Нет и не было никакого баллончика. У дочери есть зажигалка, она просто хотела напугать этого водителя, когда он напал на ее мать, — вмешался отец.

— Вот она, — я протянула им отцовскую зажигалку.

Они попробовали ее — простая зажигалка.

— Да. Мужик так и сказал, что вроде как зажигалка, но там был слезоточивый газ. Я сам видел, что он глаза не мог открыть, и запах был в машине, — сказал Дудукин.

Тут вмешался дежурный по городу, которому почему-то захотелось насолить коллегам из районного отделения:

— В общем, товарищи, ситуация совершенно ясна. Потерпевшие, гражданка Бялая и ее дочь, подверглись нападению, хотели напугать нападавшего и убежать. Потом произошло непонимание — они не поняли, что Дудукин — представитель сил правопорядка, и испугались еще больше. Вызвали нас. Никакого баллончика с газом я не вижу. А вот нападавшим мы сейчас займемся. Где он?