Янтарное сердце - Елена Михалёва

за нападениями, было совершено еще два. Более крупных. И уже внутри Нордвуда.

– Где именно? – Гвин нарочито проигнорировала это официальное «Гвинейн» в свой адрес.

– На рассвете на хутор Литта напала стая из пяти волков, но мужчинам удалось отбиться, – обеспокоенно произнес Бариан Мейхарт. – А полчаса назад приехал гонец из Чаячьего Мыса. Сказал, что такая же стая напала на дровосека в окрестностях города и загрызла его. Вероятно, это были те же самые волки.

– Нападения все ближе к Высокому Очагу, – заметил Крис, подавшись вперед. – Я ни на что не намекаю, но вам не кажется это странным?

– Господа. – Керика скрестила руки на груди. – Не сочтите за хвастовство, но тут собрались лучшие чародеи нашего времени. Неужели нам не по силам разобраться с каким-то деревенским месмеристом и его зверушками? – Чародейка усмехнулась. Кивнула в сторону братьев Корвес, которые привычно сидели молчаливым дозором на случай, если кто-то начнет творить нечто опасное. – Можем послать Бергарда с Хелвитом. Или я могу сама это сделать, если…

– Дело не в этом, – холодно перебил сестру Авериус Гарана, – а в том, что Гвинейн вообще допустила человеческие жертвы на своих землях.

– Я допустила? – Гвин захлопала глазами, отказываясь верить услышанному.

– Гвин здесь ни при чем, – низкий, глубокий голос Ивроса заставил всех в зале умолкнуть и повернуться к нему. – Не нужно валить на нее. Еще на пути из Тернового Бастиона вороны донесли мне, что в Валиндер пришел незнакомец. Некто, прячущийся в тени. Он все время движется. Не сидит на месте, чтобы его нельзя было застать врасплох. Этот незнакомец пахнет смертью и заставляет зверей делать то, чего они не желают. Гвин не могла предвидеть, что он вдруг появится в наших краях. Никто не мог.

– Откуда нам знать, что за этими нападениями стоит не импери? – насмешливо заметил Кевендил. – Раз уж он общается с воронами, а его мертвая мать десятилетие приказывала мертвецам? Кто знает, кому может приказывать он?

Взгляды принца и колдуна встретились. Оба были полны столь жгучего гнева, что, если бы они могли высечь искру, весь замок уже полыхал бы от фундамента до крыши.

– Импери все это время был подле меня, ваше высочество, – спокойно ответил за Ивроса архимаг. – Кроме того, он показал себя как человек, необычайно любящий свою землю и людей, живущих на ней. Господин Норлан без причины и пальцем бы не тронул ни единой живой души. Уверяю вас.

Гвин невольно ощутила прилив негодования. Не так давно отец говорил ей, что импери вспыльчивы и непредсказуемы по натуре. И вот теперь он рассыпается в заверениях, что Иврос не опасен. Каков лис!

– Это не его земля, – процедил Кевендил, скользнув колючим взглядом в сторону супруги. – Тут вообще ничего его нет.

Иврос ответил снисходительным вздохом. Он откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди, словно был готов выслушать все, что накипело в душе принца. А потом ответить, но уже собственными аргументами.

– Сын, прошу тебя, – Бариан Мейхарт поднял руку, осаживая наследника. – Сейчас не время для ссор. У нас и без того хватает хлопот. Потому я и собрал всех здесь, дабы сделать важное заявление.

Король приосанился. Обвел долгим взглядом людей за столом. Прочистил горло.

– Ваше величество, не томите уже, – усмехнулась Керика, которая занималась тем, что меланхолично разглядывала свои ногти. – День не бесконечный. Что вы хотели нам всем сообщить?

Бариан Мейхарт часто заморгал.

Керика Гарана ответила лучезарной улыбкой, удивительно обаятельной и нежной для женщины, способной внушать ужас.

– Я решил прислушаться к словам мастера Гарана, – торжественно произнес монарх, искоса наблюдая за черноволосой чародейкой, – и созываю в Высокий Очаг на совет королей окрестных земель. Мы обсудим то, что на территориях старого Нордвуда живет импери. Ибо это дело не только нашего дома, но и соседей, чьи владения также подвластны крови Хагмор. И я намерен непредвзято услышать мнение каждого из них, прежде чем выскажусь сам.

– Мудрый шаг, ваше величество, – архимаг кивнул, давая тем самым добро.

Гвин скрипнула зубами.

Так вот о чем велись эти разговоры за закрытыми дверями. Отец настроил Бариана Мейхарта, чтобы тот созвал на совет местных корольков. И что они скажут? Что согласны с Мейхартами и импери в их землях не место? Или придут в восторг от того, что они под опекой колдуна с древней кровью? Сомнительная перспектива.

– Также я вновь публично прошу леди Гвинейн забыть о былых разногласиях, – продолжал король, обратив взор на невестку, – и искренне прошу ее уладить возникшее недопонимание с моим сыном. Вы оба молоды и склонны рубить сплеча. Постарайтесь понять друг друга и простить все обиды. И будьте уже счастливы, дети.

Бариан Мейхарт ласково улыбнулся. Вероятно, он задумывал этот момент как особенно трогательный. Но Гвин лишь фыркнула в ответ. Кевендил наградил ее сердитым взглядом и демонстративно отвернулся. Крисмер ВарДейк слишком громко вздохнул, но архимаг заметил его глумливую усмешку и едва заметно покачал головой в качестве немого предостережения. Адепту пришлось повернуться к братьям Корвес, дабы хоть как-то спрятаться от учителя. Но те, в свою очередь, также не выказывали особой бури эмоций, как и прежде. Равно как и Керика. Тетушка наблюдала за монархом из-под полуопущенных ресниц, как будто замыслила нечто недоброе. Но самым недовольным выглядел Иврос. Колдун буравил тяжелым взором принца, который сидел аккурат напротив него за столом. В его темных глазах томилось еле уловимое золотистое свечение – первый признак того, что сила импери рвалась наружу.

– И еще кое-что. Иврос. – Бариан Мейхарт повернулся к Норлану. Тот неспешно перевел мрачный взгляд на нордвудского монарха, точно король не просто назвал Ива по имени, но страшно его оскорбил. – Хочу прилюдно повторить сказанное мною в библиотеке. В смерти твоей матери моей вины нет. Есть свидетель того, как мы поссорились с ней в моем кабинете, после чего Ашада ушла на галерею над морем. Одна.

– Свидетель? – Гвин нетерпеливо забарабанила пальцами по столу. – И кто же?

– Я, госпожа, – подал голос камергер, который все это время стоял в стороне.

Единственный из слуг, кто находился в зале.

– Я пришел к его величеству как раз в тот момент, когда Ашада Норлан выбежала из кабинета, – продолжал Дарон. – Она очень гневалась. Чуть с ног меня не сбила. Унеслась прочь по коридору. Ни разу ее такой не видел. Я даже не понял, куда она пошла. Просто зашел в кабинет, где оставался его величество. Могу поклясться, что он непричастен к ее гибели.

– А раньше ты об этом сказать не мог? – Гвинейн с недоверием прищурилась.

Все эти откровения короля и внезапные признания