Благородный дом. Роман о Гонконге. - Джеймс Клавелл

Русским пришлось приложить немалые усилия, чтобы сдержаться. Задыхаясь от ярости, Суслев засунул кулаки в карманы.

— Пожалуйста, прошу вас... прошу вас уйти. Пожалуйста.

— Цзю ни ло мо на тебя, на твою мать, твоего отца и всех ваших советских говноедов-гегемонистов!

— Прошу — сейчас же — уйти.

Распалившийся Сунь обругал их по-русски и заорал в ответ:

— Мы идем с Востока, как саранча... Тут с палубы донеслась шумная перебранка, что-то глухо бухнуло. Он тут же повернулся и направился к двери. Остальные рванулись за ним.

Охваченный ужасом Суслев увидел Армстронга, который стоял у входа в радиорубку, расположенную рядом с капитанской каютой. Дверь была широко открыта, на англичанина уставились двое перепуганных радистов и застывшие рядом вахтенные матросы. Из внутренностей радиооборудования уже вился дымок. По «красной» тревоге старшему радисту предписывалось привести в действие систему самоликвидации секретного шифровального устройства, как только кто-то чужой откроет дверь или попытается взломать замок.

Обернувшись, Армстронг оказался лицом к лицу с Суслевым.

— А-а, капитан, простите великодушно, споткнулся. Простите, ради бога, — невинно проговорил он. — Я думал, тут «одно место».

— Что?

— Туалет. Я запнулся вот, дверь и открылась. Простите, ради бога. — Полицейский снова заглянул в радиорубку. — Боже милостивый! Здесь, похоже, пожар. Я сейчас же вызову пожарную команду. Малькольм, давай...

— Нет... нет! — запротестовал Суслев и рявкнул по-русски Борадинову и вахтенным матросам: — Тушите огонь!

Рывком вытащив руку из кармана, он подтолкнул Борадинова, чтобы тот вышел из оцепенения. Суслев не заметил, как обшлагом рукава зацепил одну из расшифрованных радиограмм и она упала на палубу. Из-за пульта управления мудреным радиооборудованием валил дым. В руках у вахтенного матроса уже оказался огнетушитель.

— Боже милостивый! Что же это могло произойти? — вопрошал Армстронг. — Вы уверены, что вам не нужна помощь?

— Нет-нет, благодарю вас. — От ярости лицо Суслева пошло пятнами. — Благодарю вас, суперинтендент. Я... увидимся в воскресенье.

— До свидания, сэр. Пойдем, Малькольм.

В растущей суматохе Армстронг направился было к трапу, потом наклонился, и не успел Суслев понять, в чем дело, как суперинтендент поднял какую-то бумажку и стал быстро спускаться на берег. Малькольм Сунь последовал за ним.

Ошеломленный Суслев снова сунул руку в карман. Забыв про пожар, он метнулся к себе в каюту, чтобы проверить, какой радиограммы не хватает.

Внизу на пристани у обоих трапов уже выстроились полукругом полицейские в форме. Армстронг опустился на заднее сиденье машины рядом с Синдерсом. Несмотря на тёмные круги под глазами и помятый костюм, шеф Эм-ай-6 был спокоен и бдителен.

— Сработали вы прекрасно, и тот и другой! Да. Насколько я понимаю, связи у них теперь не будет примерно целые сутки.

— Да, сэр. — С колотящимся сердцем Армстронг шарил в кармане, ища зажигалку.

Синдерс наблюдал за Малькольмом Сунем, который садился за руль.

— Что-то случилось? — задумчиво спросил он, озадаченный выражением землистого лица.

— Ничего, ничего особенного, сэр. — Малькольм Сунь повернулся к нему: вся спина у китайца была мокрая от пота, сердце покалывало, и во рту до сих пор оставался тошнотворный привкус возбуждения, смешанного с яростью и страхом. — Когда... когда я старался задержать их, чтобы отвлечь внимание от суперинтендента, я... они меня подзавели, два эти ублюдка.

— Да? Каким образом?

— Ну... стали браниться, так что я... я тоже сказал им пару ласковых. — Сунь отвернулся и устроился поудобнее, чтобы избежать пронизывающего взгляда Синдерса. — Только поругался, — добавил он, стараясь не выдать голосом напряжение.

— Жаль, что никто из них не ударил вас.

— Да-да, я был к этому готов.

Синдерс бросил быстрый взгляд на Армстронга. Тот щелкнул зажигалкой, прикурил сигарету и стал в свете пламени изучать бумажку. Синдерс перевел взгляд вверх, на судно. Там, у трапа, стоял Суслев и не сводил с них глаз.

— Видать, он на самом деле сильно разозлился. Хорошо. — На лице у Синдерса промелькнула улыбка. — Очень хорошо.

Именно он с одобрения сэра Джеффри отдал приказ нанести внезапный визит на «Иванов», чтобы попытаться лишить русских связи — и самоуспокоенности — и тем самым оказать давление на «Артура» и агентов «Севрина» в надежде, что это заставит их проявить себя. «И „крота" у нас в полиции, — мрачно добавил сэр Джеффри. — Ведь Брайан Квок не может быть тем шпионом, о котором упоминается в бумагах АМГ, не так ли?»

И Синдерс с ним согласился.

Армстронг погасил зажигалку. После недолгого колебания он сказал:

— Ты бы лучше собрал подразделение, Малькольм. Довольно уже тут околачиваться. Верно, мистер Синдерс?

— Да-да, теперь можно уезжать.

Сунь послушно вышел. Армстронг наблюдал за стоящим на палубе Суслевым.

— Вы... э-э... вы ведь читаете по-русски, сэр, да?

— Да, читаю. А что?

Армстронг передал ему бумажку, осторожно держа её за края.

— Это выпало у Суслева из кармана.

Синдерс так же осторожно взял бумажку, не спуская, однако, глаз с Армстронга.

— Вы не доверяете старшему агенту Суню? — негромко спросил он.

— Доверяю. О да. Но китайцы есть китайцы, а это написано по-русски. Я по-русски читать не умею.

Синдерс нахмурился. Через секунду он кивнул. При свете зажигалки он дважды внимательно пробежал глазами бумажку и вздохнул.

— Это сводка погоды, Роберт. Жаль. Если только она не зашифрована, это лишь метеорологическая сводка. — Он осторожно сложил бумагу по тем же сгибам. — Ценность могут представлять отпечатки пальцев. Возможно, это шифровка. На всякий случай я передам листок нашим шифровальщикам.

Синдерс снова устроился в машине поудобнее. В бумаге говорилось:

Сообщите «Артуру», что в ответ на его просьбу применить к предателю Меткину «срочное мероприятие номер один» отдан приказ о немедленном перехвате в Бомбее. Второе: встреча с американцем перенесена на воскресенье. Третье и последнее: папки АМГ остаются «приоритетом номер один». «Севрин» должен приложить максимум усилий, чтобы добиться успеха. Центр.

«Ну и что это за американец? — гадал Синдерс. — И кто должен встретиться с ним: „Артур" или кто-то другой? Капитан Суслев? Такой ли он безобидный, как кажется? И кто из американцев? Бартлетт, Чолок, Банастасио или кто-то ещё? А может, Питер Марлоу, этот англо-американский писатель-всезнайка с его любопытными измышлениями?