Завораш (СИ) - Галиновский Александр

Ноктавидант все ещё не понимал, какую роль во всем этом играет он сам.

— Разбирательство, — повторил Дагал, — Может затянуться. А пока на место принципала назначается кто-то, кто будет его замещать. Кто-то, кто знаком с делами церкви.

Наконец Ноктавидант стал понимать. Таким человеком был он сам. Значило ли это, что только что ему предложили место принципала? Но ведь только церковные власти могут устанавливать, когда и кого назначить на место высшего иерарха… Или, когда дело касается нападения и убийства как в этом случае, все обстоит иначе?

Ноктавидант покачал головой.

— Услуга за услугу, как я понимаю?

Дагал остановил его движением руки.

— Пока мы ни о чем подобном не просим. Всего лишь небольшое содействие, как я это понимаю.

Внезапно Ноктавиданту захотелось оказаться за пределами комнаты. Не просто стоять у окна, ловя дыханием свежий, неиспорченный смрадом пожарища воздух, а вдохнуть полной грудью. Сейчас это казалось ему не таким естественным, как прежде. В конце концов, сегодня на его глазах погибали люди. Интересно, насколько осведомлённость члена тайной службы отличалась от его собственной?

— Выйдем на воздух? — предложил он.

***

Снаружи дворец выглядел так, будто в его стенах случилось одновременно землетрясение, извержение вулкана и небольшой потоп — потоки воды, которой гасили огонь в горящем здании, ещё стекали по его стенам, собираясь внизу в лужицы и небольшие озерца. Батраки из числа строителей и мелкие церковные служки бегали туда-сюда, нося охапки спасённого ими скарба, который сгружали в беспорядке в огромные кучи. Похоже, никто не знал, что со всем этим делать.

Едва они вышли во двор, агент тайной службы перешёл прямо к делу. Он рассказал, что во дворце принципала действовали двое его людей. Ноктавидант не знал, какой реакции от него ждали, поэтому просто промолчал. Дагал кивнул.

На самом деле то, что за принципалом шпионили, не было новостью. В конце концов это же Завораш. Здесь каждый приглядывает за соседом. Даже в церковной среде можно встретить что-то подобное: принципал велит одному клирику шпионить за другим, священник посылает молодого служку проследить за монахом, а монах в это время занимается тем, что подглядывает за иноком, который в свою очередь, шпионит за кем-нибудь другим. Не очень изящно, зато работает.

— Эти двое, — продолжал Дагал, — Выполняли моё поручение: найти человека и вернуть некую вещь, которая ему не принадлежит.

От Ноктавиданта не укрылась ирония ситуации: похоже, неназванная вещь точно так же не принадлежала и людям из тайной службы.

— А теперь оба они убиты, а вор скрылся. Вероятно, не с пустыми руками.

— Печально слышать.

— Ваши люди погибли?

— Да. Оба.

— Похоже, они столкнулись с серьёзным противником.

— Этот человек — вор и бродяга. Как думаете, ему под силу одолеть сразу двоих? К тому же, я слышал, есть ещё погибшие?

Ноктавидант склонил голову:

— Прискорбная случайность.

— Случайность?

— Да. Видимо кто-то из рабов забыл погасить свечу. В последнее время во дворце шло строительство. Очевидно, взорвалась бочка с селитрой.

Это было объяснение, состряпанное на скорую руку, и конечно, его было недостаточно, чтобы провести главу тайной службы. Идея с селитрой и якобы вызванным ею взрывом пришла Ноктавиданту в последний момент.

— Селитра, конечно, — кивнул Дагал, — Однако вор скрылся, а это значит, что остановить его было некому. По всей видимости, к тому времени оба моих человека были мертвы. Значит, взрыв прогремел позже. Повсюду пылает пожар, летят камни и прочее… А этот человек просто уходит. Странно, не правда ли?

Ноктавидант, который ещё недавно преследовал незнакомца в лохмотьях, только развёл руками.

— Возможно, он все ещё здесь. Некоторые тела обгорели до неузнаваемости.

Это было правдой. На пепелище нашли достаточно изуродованных трупов — прислуги, строителей — всех тех, кого огненная стихия застала в доме. Некоторые превратились в уголь в буквальном смысле: когда тела пытались поднять, те прямо в руках рассыпались в мелкую золу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Вы уверены, что это не было чьим-то злым умыслом? Я слышал, селитру используют при производстве пороха, но… чтобы при строительстве…

Ноктавидант покачал головой.

— Я служитель церкви, и мало разбираюсь в подобном.

— Конечно. Но вам следует быть осторожнее с такими вещами.

— Само собой.

Некоторое время Дагал провожал взглядом двоих батраков, кативших перед собой тележки со спасённым скарбом. На самом верху кучи разнообразного хлама лежал серебряный канделябр. Ноктавидант вспомнил, что видел точно такой же в покоях принципала. Какой же силы должен быть взрыв, чтобы сотворить подобное? Наверняка об этом думал и глава тайной службы. Клирик был уверен — тому не составит труда сложить простые вещи: даже если и имела место некая «бочка селитры» по неосторожности подожжённая кем-то из прислуги, то располагаться она должна была не иначе, как в покоях наивысшего духовного лица в городе!

Когда агент тайной службы повернулся, с его лица исчезла прежняя подозрительность. Он вновь радушно улыбался, как если бы все сказанное некоторое время назад было всего лишь весёлой дружеской пикировкой.

— Разговор с вами доставил мне удовольствие. Видимо, мы ещё вернёмся к нему в ближайшее время.

С этими словами Дагал протянул ему руку. Ноктавидант пожал её в ответ. Прикосновение было холодным, гораздо холоднее, чем окружающий воздух. Клирик всегда думал, как может так быть, что конечности у отдельных людей гораздо холоднее, чем полагается? Разве что откуда-то изнутри этот холод поддерживает хорошо скрываемая злоба?

— Знаю, что у вас множество дел, — подытожил Дагал, — Что ж, надеюсь встретиться снова.

Почему-то Ноктавидант был уверен, что следующая их встреча будет скорой и отнюдь не случайной, однако вслух ничего не сказал.

Когда глава тайной службы ушёл, он ещё некоторое время стоял, глядя на пустые ворота впереди и прислушиваясь к постепенно нарастающей головной боли. Затем на глаза ему попалась пара батраков, которые не выглядели особенно занятыми.

— Эй, вы, — крикнул он им, — Заканчивайте бездельничать и принимайтесь за работу! И, бога ради, заприте уже кто-нибудь эти ворота!

В ПУСТОШАХ НЕТ НИЧЕГО — ТОЛЬКО ПУСТОТА И ОДИНОЧЕСТВО

За занавеской оказалось узкое помещение без окон. Пробивающегося сквозь неплотно прикрытую занавеску света хватало, чтобы Энсадум различил смутные очертания многочисленных предметов. Очевидно, это был товары, предназначенные на продажу. Часть из них Энсадум узнал по очертаниям, часть все ещё оставалось для него загадкой. Однако один, вернее сразу несколько одинаковых предметов он распознал мгновенно.

Энсадум увидел саквояж. И не один, целых два.

Значит, всего три, включая тот, что он видел недавно на прилавке.

Так много?

Мысль не успела сформироваться, поскольку из темноты в задней части комнаты на самом деле выступили незнакомцы. Их было трое. Один из них оказался продавцом, которого Энсадум преследовал ещё минуту назад. Другой выглядел на порядок старше. Между этими двумя было что-то схожее, так что Энсадум сразу же подумал, что перед ним отец и сын.

Третьим в этой компании был странный маленький человек с белой, почти прозрачной кожей, под которой проступали тёмные вены. Бескровная верхняя губа заворачивалась к носу, а нижняя, которая ничем не отличалась по цвету от соседки — к подбородку, обнажая длинные острые зубы, из-за чего крохотный человек выглядел довольно угрожающе.

Но не только поэтому. В лицо Энсадуму оказалась направлена стрела, лежащая на конце длинного ложа, которое, в свою очередь, заканчивалось рукояткой в руке с пусковым механизмом.

Внезапно Энсадум понял, что люди перед ним — скорее всего те же самые, что напали на него ночью. Возможно, они нападали на практиков, отбирали саквояжи с содержимым.