Пушкин и пустота. Рождение культуры из духа реальности - Андрей Ястребов

Главное из главных. Как тут не сказать о пользе ТВ. Вот что в России больше, чем оно должно быть, так это ТВ. Хотя бы потому, что ТВ в России обеспечивает информационную целостность страны.

ТВ демократично. В отличие от элитарной книги ТВ отмечено демократическим характером. Озвучим распространенный миф: принято эффектно рассуждать о благотворном воздействии книги на читателя. Набор истерзанных долгим употреблением доказательств всегда под рукой: «Творчество Пушкина будило чувства добрые в народе…», «вся мыслящая Россия читала Толстого…» и т. д. Подобные заявления стали настолько привычными, что с каждым повтором из них уходит изначальная бессмысленность. Бравурные реляции, безусловно, хороши в качестве доказательств мыслительного резонанса идей гениев, но при этом необходимо уточнить, что этот резонанс был возможен среди очень скромной целевой аудитории. Как правило, игнорируется поражающий очевидностью факт: в России XIX века грамотной была лишь небольшая часть населения. Для прочих имена отечественных гениев значили не больше, чем имена нобелевских лауреатов в области химии или литературы для современного обывателя.

В этом смысле телевидение, наследуя функцию радио («книга для безграмотных»), успешно справляется с культурным обслуживанием той части населения, которая не читает книг, не ходит в театр, мало интересуется искусством, политикой и т. д.

Пусть совокупные громадные тиражи книг, так же как и количество театров, не завораживают мыслью о том, как культура смело борется с ТВ. Современный «безграмотный» может быть талантливым компьютерщиком, младшим менеджером и т. д. О мире, о культуре и о себе они узнают из ТВ и Интернета – источников, которые способны составить конкуренцию всем искусствам вместе взятым. Главное, информация этих источников их удовлетворяет.

Пенсионеры и культура

Очевидно, что ТВ ориентируется на молодых и сильных. В искусстве XX века самой большой инвестиционной ценностью стали молодость и внешние данные. Традиционные же ценности, такие как возраст, зрелость, солидность и надежность, некогда главные в патриархальном мире, все больше и больше утрачивали свое значение. СМИ XX века, утверждает герой Р. Гари, сделали все, чтобы вызвать «у стареющих мужчин и женщин сначала в Соединенных Штатах, а затем, с обычной десятилетней задержкой, и в Европе чувства обесценивания собственной личности, приниженности и ущербности из-за потери былого веса и положения в обществе».

Среднестатистический пенсионер – это не седой маршал, не мудрый профессор, не вдова академика, задумчивая старушка с аристократическими жестами… это бабушка и дедушка, чья молодость прошла в эпоху развитого социализма, образовательный ценз не велик, а тяга к книгам не большая, чем к музеям. К тому же эти пенсионеры отчуждены от книги, музея, театра и книжного магазина ничтожной пенсией, страхом выходить на улицу, длительными расстояниями до очагов культуры. Старые люди не очень сильны в спорах относительно эстетики и философии ТВ, они эмпирически (утраченное здоровье, социальные обманы и моральные разочарования) вычисляет алгоритм оптимального выбора между книгой и ТВ и делают его.

Пенсионерам нравятся сплетни, передачи о здоровье, хроника происшествий, сериалы, кулинарные сюжеты. Благодаря пенсионерам ТВ-профсоюз массовиков-затейников, остается самым сильным. За день, проведенный у телевизора, пенсионеры успели наобщаться с миром чуть ли не на полное собрание сочинений Бальзака. Кто имеет право обвинять старых людей в недостаточном вкусе? Они заслужили право смотреть то, что отвергается защитниками книги.

Упрекать пенсионеров в пристрастии к ТВ может только библиофил, любующийся редким томиком, или юноша, мечтающий умереть молодым и красивым, прочитавшим все книжки о смертоносной любви, какие были в районной библиотеке.

ТВ: ориентация на молодежь

Другая, безусловно, позитивная функция телевидения – развитие коммуникаций между индивидами и сближение различных социальных систем. При всей кажущейся фиктивности подобных заслуг они очевидны. Художественная литература, рассчитанная на индивидуальное эгоистическое восприятие, подобную задачу не ставила, и оттого в эпоху массмедиа была реально притеснена и отчасти вытеснена ТВ.

Книга долгое время ориентировалась на взрослую солидную и социально основательную аудиторию. Эпоха романтизма мобилизовала внимание юных читателей, однако, изображая бунт и несогласие с патриархальным миром, литература трагическими развязками произведений сдержанно убеждала свою аудиторию в вынужденной потребности умерить юношеский пыл и призывала к необходимому смирению.

ТВ рассчитано на молодежь, провокацию и дозированный протест, оно предлагает молодежи широчайшую палитру социальных типов, предпочтений, возможных общественных связей. Подача материала самая разнообразная. Кому интересна аналитика, предлагаются обзоры и проблемные передачи, кому попроще, предлагается что-нибудь в духе варьете, неряшливое и безграмотное по мысли, но родное, социально узнаваемое.

Не следует преувеличивать место бунтарского озорства, так и пессимизма на ТВ. Молодому зрителю нужно знание о самом себе, но что он собой представляет, не знает ни один зритель. Поэтому ему необходимо предложить всю палитру возможных ролей, портретов, сюжетов, декораций, которые, с одной стороны, дадут ожидаемый слепок вероятностей, с другой – размоют зрительскую реальность в бесконечности импровизационных вариаций.

Круто! Ты во что-то попал…

Дорогой читатель, если ты хочешь попасть на телепередачу «Листик лавра» и у тебя нет материала для выступления, тогда знай: в конце этой главки в качестве бонуса тебя ждет текст, с которым ты можешь попытать счастье на ТВ.

Говорил народ: что посеешь, то и пожнешь.

При этом не забыть бы, что посеял.

Как писал Фридрих Ницше, самая частая форма человеческой глупости – это привычка забывать, что именно ты пытаешься сделать.

Данная болезнь едва ли не самая распространенная в нашей стране. Спрашивается, как тут не забыть, когда ежеминутно ТВ потчует тебя новостными сплетнями.

Каждый из нас притворяется, что у него тонна целей в жизни. И он достоин восхищения.

ТВ притворяется, будто у него нет цели в жизни. Только новости. Только сплетни.

ТВ-сплетни – самые обычные про самых обычных людей с идиотским взглядом и протухшими мозгами. ТВ любит про поп-элиту: какой-нибудь Тасков куда-то собрался, какой-нибудь Талкин вместе с Тугачевой куда-то не собрался. Про олигархов и политиков: кто-то затеял пьяную оргию, кто-то развелся, женился, купил яхту и теперь греется на солнышке, наблюдая, как у него отрастают ногти. Самые обычные сплетни. Самые востребованные народом. Сплетни про то, что кого-то пригласили на ленч, а кто-то отправился на гонки землероек, кто-то ест баранину, а кто-то поет в стиле йодль. И все эти кто-то – великие. Потому что попали на ТВ.

Многие пока самые обыкновенные люди тоже хотят попасть на ТВ и стать необыкновенными.

На вопрос «Как попасть на ТВ?» есть два ответа. Официальный: «Я родился под счастливой звездой. Я много старался. Я встретил замечательного человека, он открыл тайны профессии. Я много старался. Меня заметили. И вот он я – на ТВ. Теперь я развелся, женился, купил яхту, греюсь на солнышке, наблюдая, как у меня…»

В этом рассказе есть одно темное место – «меня заметили». Если бы не оно, биография ТВ-звезды мало чем отличалась бы от истории шахтера или хранителя ключа от уличного туалета. Сотни тысяч искателей ТВ-приключений мечтают, чтобы их заметили. Но как это сделать?!

На этот вопрос есть неофициальный ответ, оскорбительный и обидный, редактирующий традиционное представление о таланте, творчестве, труде.

ТВ изменило философию и метрику карьерного роста. Лет десять – пятнадцать назад едва ли не самой популярной репризой на ТВ было сообщение о том, что самые древние профессии – это журналистика и проституция. Подразумевалась, наверное, сервильность ремесел. Подразумевалась с акцентированной гордостью. Но не только. Многим свойственно прочитывать мысли вне метафорических и аллегорических смыслов. Так или иначе, само ТВ отредактировало народную мудрость «Девушка, хватит на заводе околачиваться, проституция и приятней, и лучше оплачивается». В новой редакции слово «проституция» было заменено на «телевидение» без ущерба для поэтического ритма и социального смысла.

По этому поводу размышляет героиня нашего любимого Тибора Фишера. Девушка, мечтает о… Словом, о многом мечтает девушка, к тому же хорошенькая девушка, которая никогда не хотела «околачиваться на заводе». Она знает, что карьера на ТВ мало зависит от собственной одаренности, просто необходимо познакомиться с кем-то-кем-нужно: «Это могут быть четверо телепродюсеров. Или четверо человек, которые спят с телепродюсерами. Или четверо человек, которые поставляют наркотики телепродюсерам. Или четверо человек, которые учились в одном классе с телепродюсерами. Или четверо человек, которые спят с человеками, которые поставляют наркотики человекам, которые учились в одном классе с телепродюсерами. Случайная встреча в нужное время и в нужном месте может перевернуть все».