Рейтинговые книги
Читем онлайн Неоконченный портрет - Агата Кристи

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 31 32 33 34 35 36 37 38 39 ... 57

И на самом деле это было что-то ужасное. Бабушка прожила в доме в Уимблдоне пятьдесят лет и, как истинная представительница поколения бережливых людей никогда не выбрасывала то, что еще могло «пригодиться».

Громадные платяные шкафы и комоды массивного красного дерева, каждый ящик и полка в которых были до верху забиты аккуратно сложенными отрезами тканей и разными мелочами, припрятанными бабушкой в надежном месте и забытыми. Бесчисленные «остатки», обрезки шелка и атласа, и ситца, и бумажных тканей. Дюжины проржавевших иголочных наборов «служанкам к Рождеству». Ветошь и обрывки платьев. Письма, и документы, и записные книжки, и вырезки из газет, и кулинарные рецепты. Сорок четыре подушечки для булавок и тридцать пять пар ножниц. Бесконечные ящики, набитые нижним бельем из тончайшего полотна, совсем дырявым, но хранившемся из-за «искусной вышивки, милочка».

Печальнее всего обстояло дело с кладовкой (сохранившейся в памяти Селии с детства). Одолела бабушку кладовка. Сил забираться в её глубины у бабушки уже не было. На нетронутые запасы продуктов накладывались новые. Мука, пораженная жучком, рассыпающееся печенье, заплесневелые джемы, раскисшие законсервированные фрукты — всё это откапывали и выбрасывали, а бабушка сидела, плакала и горько жаловалась на «скандальную расточительность». «Ведь наверняка же, Мириам, это можно было бы употребить на пудинг для служанок».

Бедная бабушка — такая способная, энергичная и бережливая хозяйка, побежденная старостью и наступающей слепотой, — вынуждена была сидеть и смотреть, как другие созерцают ее поражение…

Она билась не на жизнь, а на смерть за каждое своё сокровище, которое безжалостная эта молодежь хотела выбросить.

— Только не это коричневое бархатное. Это же мое коричневое бархатное. Мне его шила в Париже мадам Бонсеро. Такое французское! Как его надену, все бывало заглядывались.

— Но оно совсем выношено, дорогая, ворса почти не осталось. И всё в дырах.

— Можно починить. Конечно же можно.

Бедная бабушка — старенькая, беззащитная, во власти молодых, ох, уж эти молодые, которые только и знают, что твердить: «Выброси, это никуда не годится».

С самого рождения её приучали ничего не выбрасывать. Пригодится когда-нибудь. А эти молодые… они ничего не понимают.

Молодые старались быть добрыми. Они настолько пошли ей навстречу, что с десяток допотопных сундуков забили обрезками тканей и старенькими, травленными молью мехами — таким барахлом, которое никогда и ни на что уже не сгодилось бы, но незачем лишний раз расстраивать старушку.

Бабушка заявила твердо, что сама будет паковать выцветшие фотографии старомодных джентльменов.

— Это, дорогуша, мистер Харри… и мистер Лорд… такая из нас красивая была пара, когда мы танцевали. Все это говорили.

Увы, бабушка! Стекла на фотографиях мистера Харри и мистера Лорда оказались разбитыми вдребезги, когда их потом распаковали. А ведь когда-то бабушка славилась умением укладывать вещи: то, что она паковала, всегда прибывало в целости и сохранности.

Иной раз, думая, что никто не замечает, бабуля потихоньку подбирала кусочки отделки для платьев, лоскутки ажурного рюша, какие-то блестки, кружева, набивала ими свой вместительный карман и украдкой относила в один из огромных сундуков, что стояли в ее комнате и предназначены были для личных ее вещей.

Бедная бабуля! Переезд едва не убил ее, но всё-таки не убил. У нее была воля к жизни. Именно воля к жизни погнала ее из дома, в котором она прожила столько лет. Немцам не удастся уморить ее голодом — и своими воздушными налетами они до нее не доберутся. Бабушка намеревалась жить и наслаждаться жизнью. Дожив до девяноста лет, понимаешь, какое необычайное удовольствие доставляет жизнь. Как раз этого-то молодые люди и не понимали. Послушать их — так любой старик почти что труп и, уж конечно, жалок. Молодые люди, размышляла бабушка, вспоминая афоризм из своей юности, думают, что старики — глупцы, а старики-то знают, что глупцы молодежь. Ее тетушка Кэролайн сказала это, когда ей было восемьдесят пять, и ее тетушка Кэролайн была права.

Словом, бабушка невысокого держалась мнения о современной молодежи. Выносливости — никакой. Взять грузчиков, которые мебель возят, — четверо здоровых молодых парней и просят, чтобы она вытащила ящики из комода.

— Его наверх втаскивали вместе с ящиками — говорит бабушка.

— Видите ли, мэм, это же красное дерево. И в ящиках тяжелые вещи.

— Таким комод и был, когда его наверх втаскивали! Просто тогда мужчины были! А теперь все вы слабые. Из-за какой-то ерунды шум поднимают.

Грузчики осклабились и, поднатужившись, с трудом спустили комод вниз и отнесли в фургон.

— Так-то лучше, — с одобрением сказала бабушка, — вот видите, никогда не знаешь, на что способен, пока не попробуешь.

Вместе с другими вещами погрузили и тридцать здоровенных оплетенных бутылей с бабушкиной домашней наливкой. Дошло только двадцать восемь…

Возможно, ухмылявшиеся молодые люди так отомстили?

— Мужланы, — сказала бабушка, — вот кто они — мужланы. А еще говорили, что непьющие. Наглость какая.

Однако она щедро дала им на чай, и, по правде говоря, не очень рассердилась. Как-никак, а это была ловкая похвала ее домашним наливкам.

10.

Когда бабушка устроилась на новом месте, нашли кухарку на замену Раунси. То была девушка двадцати восьми лет по имени Мэри. Она была доброй и приветливой со стариками и без устали болтала с бабушкой о своем женихе и своей родне, страдавшей всевозможными недугами. Бабушка упивалась как вурдалак рассказами о больных ногах, варикозных венах и прочих хворях мэриной родни. Она посылала им с нею бутылочки патентованных микстур и шали.

Селия опять стала подумывать о том, чтобы устроиться работать в госпитале, хотя бабушка решительно этой затее противилась и предрекала ужасные напасти, если Селия «переутомится».

Бабушка любила Селию. С таинственным видом она давала ей советы от всяких напастей и пятифунтовые банкноты. Это был один из главных жизненных принципов бабушки: «иметь под рукой» пятерочку.

Она дала Селии пятьдесят фунтов пятифунтовыми банкнотами и наказала «держать при себе».

— Пусть даже муж не догадывается, что они у тебя есть. Откуда женщине знать, когда ей может понадобиться то, что отложено на черный день… Помни, дорогая мужчинам доверять не стоит. Каким бы приятным джентельмен ни был, верить ему нельзя — если только он не полная размазня и совсем ни на что не годится.

11.

Переезд бабушки и связанные с ним хлопоты отвлекали Селию от дум о войне и Дермоте.

Но теперь, когда бабушка обосновалась на новом месте, Селию стала раздражать собственная бездеятельность.

Как удержать себя от мыслей о Дермоте — что с ним там?

С отчаяния она выдала замуж «девочек»! Изабелла вышла за богатого еврея, Элси — за путешественника. Элла стала школьной учительницей. Она вышла за пожилого человека, в некотором смысле даже инвалида, которого очаровала болтовня молоденькой девушки. Этель и Энни вели хозяйство вместе. Вера вступила в романтический морганатеческий союз с наследником престола, и оба трагически погибли в день свадьбы в автомобильной катастрофе.

Устройство свадеб, выбор подвенечных платьев, аранжировка траурной музыки для Веры — всё это помогало Селии отключаться от реальной жизни.

Ей очень хотелось трудиться не покладая рук. Но тогда придется уехать… Как обойдутся без нее Мириам с бабушкой?

За бабушкой нужен был уход. Селия понимала, что не может бросить мать.

Но как раз Мириам и убеждала Селию уехать. Она прекрасно знала, что работа, тяжелая физическая работа как раз и помогла бы сейчас Селии.

Бабушка плакала, но Мириам стояла на своём.

— Селии надо уехать.

Однако Селии так и не пришлось работать.

Дермот был ранен в руку и отправлен домой, в госпиталь. Когда он выздоровел, его признали годным к службе в тылу и направили в Военное министерство. Они с Селией поженились.

Глава десятая

Замужество

1.

Представления Селии о замужней жизни были ограниченными до крайности.

«И жили они счастливо до конца дней своих» — вот что говорилось в ее любимых волшебных сказках и вот что значило для нее замужество. Она не видела впереди никаких трудностей, не представляла себе возможности корабля крушения. Если люди любят друг друга, значит они счастливы. Несчастливые браки, — а она, разумеется, знала, что таких немало, — бывают от того, что люди друг друга не любят.

Ни характеристики, которыми — прямо в стиле Рабле — награждала мужчин бабушка, ни предостережения матери (Селии они казались такими старомодными) о том, что мужчину надо держать в узде, ни написанные в реалистическом духе книги, завершавшиеся несчастьями и ужасами, — все это не произвело на Селию ровным счетом никакого впечатления. Ей и в голову не приходило, что мужчины из бабушкиных разговоров — одной породы с Дермотом. Литературные персонажи оставались литературными персонажами, а предостережения Мириам казались Селии особенно забавными, потому что брак её матери был необычайно счастливым.

1 ... 31 32 33 34 35 36 37 38 39 ... 57
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Неоконченный портрет - Агата Кристи бесплатно.

Оставить комментарий