Каждый за себя - Александра Маринина

Леша нагнулся над столом и быстро записывал фамилии. Сердце у меня забилось от предчувствия удачи. Вот ведь до чего все, оказывается, просто! Сейчас Лешина мама назовет имена самых яростных недоброжелателей Мадам, и найти шантажиста среди этих троих - дело одного дня. Ну сколько может стоить один день работы частного детектива? От такой суммы я точно не разорюсь. Может, даже украшения продавать не придется.

Леша положил трубку и выпрямился.

- Вот список людей, которые могут дать общую характеристику объекта. Что-нибудь еще, Всеволод Андреевич?

- Пока можешь идти, но далеко не уходи, я тебя позову. Если мы с клиентом, - Сева бросил на меня быстрый взгляд, - договоримся и подпишем контракт, ты будешь заниматься этим делом.

Такой молоденький! Да что он умеет-то?! Только дело все испортит. Я-то, дурочка наивная, думала, моими проблемами будут заниматься самые лучшие сыщики из числа учеников Никотина… А меня отфутболили к какому-то молокососу.

Дождавшись, когда Леша покинет помещение, Всеволод взял в руки список, быстро пробежал глазами.

- Вот, значит, какой у нас получается расклад, уважаемая девушка Вероника, - неторопливо заговорил °н. - В этом списке люди, которые знают вашу хозяйку.

Но крайне маловероятно, что тот, кого мы ищем, находится среди них. Такие удачи случаются, но исключительно редко. С каждым из этих людей нужно поговорить, прощупать их, получить от них еще какие-нибудь имена и конкретные истории про Наталью Сергеевну.

Потом вычленить наиболее вероятных ее врагов и пустить за ними наружку. Вы, надеюсь, понимаете, что сам шантажист, то есть тот, кто вам звонил, не входит в число ее знакомых, но действует он по наводке. Таким образом, мы сначала вычисляем нескольких предполагаемых наводчиков, или, если хотите, инициаторов шантажа, его организаторов, а потом при помощи наружного наблюдения устанавливаем их связи. Из этих связей отбираем самые подходящие, то есть наиболее подозрительные, и работаем уже конкретно с ними. Было бы идеально, если бы нам удалось все сделать настолько оперативно, что к пятнице у нас осталось бы всего три-четыре подозреваемых. Тогда нам останется только проследить, кто из этих четверых будет звонить вам в двенадцать часов. На этом закончится первый этап и начнется второй.

- Какой? - ошеломленно спросила я.

Все мои надежды рушились. Я-то думала, что будет легко и просто, а это ж какая прорва работы предстоит!

Мне за всю жизнь столько не заработать, чтобы расплатиться.

- С шантажистом нужно будет поработать, чтобы он больше не поступал так некрасиво. И с тем, кто его нанял или в долю взял, - тоже.

- И это тоже стоит денег, - безнадежно добавила я.

- Ну это само собой. Все стоит денег.

- Сколько? - спросила я, собираясь с духом, чтобы услышать свой приговор.

- Один час работы наружки стоит пятьдесят долларов.

Я зажмурилась, пытаясь быстренько прикинуть, на сколько часов работы хватит моих денег.

- Установить данные о человеке, то есть кто он, где живет, чем занимается, его паспортные данные, - четыреста пятьдесят долларов, - безжалостно продолжал Всеволод Андреевич. - Сделать так, чтобы он больше не пакостил, - полторы тысячи. Плюс собственно работа по установлению круга отрабатываемых, то есть беседы с людьми, обладающими нужной информацией. Здесь могут быть скидки, поскольку эту работу мы делаем сами, в частности, Леша. А всю остальную работу делают профессиональные сотрудники милиции, с которыми у нас контракт, и на их услуги существуют твердые тарифы, там никакие скидки не предусмотрены. Вот и давайте подсчитаем, что у нас выходит.

- Не надо, - грустно сказала я. - Не надо ничего считать. У меня нет таких денег.

Я сделала движение, чтобы встать и покончить с этим мероприятием. Но Никотин ухватил меня за руку и усадил на место.

- Погоди, Ника. Я ведь Севе рассказал только общую картину, деталей он не знает. Давай-ка ты расскажи нам все с самого начала и подробно, мне кажется, там была одна интересная зацепка.

Я добросовестно принялась излагать историю вчерашнего звонка неизвестного человека, думавшего, что он разговаривает с Мадам.

- Ты понял, Сева? - Никотин поднял желтоватый палец.

- Нет, - честно признался Огородников. - Я чего-то пропустил, дядя Назар?

- Сколько денег требовал шантажист?

- Десять тысяч долларов. - Сева неуверенно посмотрел на меня, будто на экзамене в ожидании подсказки, и я одобрительно кивнула, мол, все правильно.

- И чем он мотивировал именно эту сумму? - продолжал экзаменовать его Назар Захарович.

- Тем, что Сальникова именно столько получила за два последних заказа, - уже почти бодро отрапортовал Сева.

- А почему за два последних, а не за три, не за пять, не за десять?

- Ну… - Сева помаялся секунд десять и вдруг улыбнулся. - Ну вы и жук, дядя Назар! Неужели все так просто?

- Не знаю, - покачал головой Никотин. - Может, просто, а может, и сложно. Но эту идею надо отработать в первую очередь, это может существенно сэкономить время, а стало быть, и деньги нашей Вероники. Севочка, положение у Вероники очень серьезное, если она не разрулит ситуацию с шантажом, то может потерять работу и крышу над головой; Она готова платить собственные деньги, чтобы не допустить семейного скандала, но этих денег у нее не так много. Не спрашивай сколько, просто скажи, хотя бы ориентировочно, во сколько это может вылиться по минимуму и по максимуму.

- Про максимум говорить пока не будем, дядя Назар, это не прогнозируется. А по минимуму… Ну, допустим, Лешка поработает бесплатно, я его уговорю, тем более там все несложно, в рамках уже существующей легенды он говорит, что его клиент, прежде чем связываться с Сальниковой, хотел бы посмотреть два-три ее последних объекта, чтобы оценить ее уровень и вкус. При этом клиент хотел бы, чтобы сама Сальникова не знала, что ее проверяют, потому что… Ну, неважно почему, у богатых свои причуды. То есть двух последних заказчиков Натальи Сергеевны мы устанавливаем легко и просто. Дальше начинаются финансовые затраты. Наружка за обоими и их супругами, если таковые имеются, то есть за четырьмя объектами, на протяжении…, ну, скажем, десяти-двенадцати часов, то есть весь завтрашний день. Две тысячи четыреста. Если повезет, появятся два-три фигуранта - претенденты на роль собственно шантажиста. Можно не устанавливать их личности, а организовать в пятницу наружку за каждым из них на момент звонка вам. Это еще двести. Плюс процесс разъяснения неприемлемости подобного поведения. Если вы, дядя Назар, правы, то у нас получается два человека или даже три, это либо три тысячи, либо четыре с половиной. Теперь еще один тонкий момент: если мы пойдем по пути контроля поведения фигурантов на момент двенадцати часов в пятницу, то нужна будет дорогая аппаратура, это тоже стоит денег.

Глупо рассчитывать, что все они в интересующий нас момент будут находиться в общественных местах и звонить из автоматов или с мобильников, и к ним можно будет подойти вплотную и все услышать. Они могут находиться где угодно, в том числе и у себя дома или дома у инициатора шантажа. И в этом случае без аппаратуры не обойтись. Вероника, у вашего телефона нет определителя номера?

- Нет.

- Тогда ставить бесполезно, подключение определителя сразу услышат, и шантажист забеспокоится раньше времени. И потом, на всякий наш хитрый определитель у него найдется не менее хитрый антиопределитель. Так что нужна будет аппаратура.

Я лихорадочно подсчитывала. Нижняя граница у меня получилась на уровне пяти тысяч шестисот долларов.

Без аппаратуры. Отдать все, что накопила, и продать все, что есть. На верхнюю границу мне не хватит ни при каких условиях. Черт возьми, я даже не предполагала, что работа частных детективов стоит так дорого! Впрочем, если верить Севе, то так дорого стоит работа не частных детективов, а ассоциированных с ними милиционеров.

- Можно на чем-нибудь сэкономить? - спросила я, не желая мириться с мыслью о том, что все потеряно.

- Если повезет, - кивнул Сева. - Например, поведение первоначальных объектов даст нам нужную информацию уже в первые же два часа работы наружки, тогда мы ее снимаем. Или первоначальных объектов окажется не четверо, а всего двое. Или даже один, так тоже может быть. Тогда это выйдет не две тысячи четыреста, а долларов, например, шестьсот, или, может, триста. Это как повезет. Здесь никаких гарантий дать нельзя, все может выйти и с точностью до наоборот, если первый день плотного наблюдения ничего не даст, придется работать еще и в четверг.

Ужас. Полный, можно сказать, обвал. Надо же, как интересно устроен человек! Еще только вчера вечером я мучительно принимала такое тяжелое для себя решение пожертвовать частью своих денег, чтобы не рисковать здоровьем Старого Хозяина и не потерять работу, а уже сегодня я готова отдать не часть, а вообще все, и прихожу в отчаяние от того, что мне не хватает. Эдакая интеллектуальная лабильность. А где же мой ангел-хранитель, который вчера помогал мне изо всех сил? У него смена - сутки, потом он отдыхает несколько месяцев от трудов праведных. Успеешь в сутки уложиться со своими бедами и проблемами - твое счастье, не успеешь - твое несчастье.