Ошибка природы (сборник) - Светлана Алешина

— Я не могу, — простонала Люся. — Как вы не понимаете?

— Пусть Нещадов вызовет. Но, вы уж меня простите, я ничего с этим трупом поделать не могу.

Я затушила сигарету и осмотрелась в поисках телефона. Вот и он — странно выделяющийся на общем фоне бедности навороченный и нахальный аппарат. «Панасоник», между прочим.

— Можно от вас позвонить? — спросила я.

— Можно, — кивнула Люся.

«Только не в милицию», — умолял ее взгляд. Что она натворила такого, что теперь боялась обратиться туда? Конечно, они запросто могли повесить на нее это убийство, но я-то тут и, в конце концов, вместе с Лариковым смогу попытаться найти истинного убийцу!

Хотя, если честно, ситуация, в которой оказались хозяева, препакостная! Не хотела бы я оказаться на их месте…

Я набрала номер Ларикова.

Он поднял трубку сразу.

— Сашка, где тебя черти носят? — недовольно зарычал он, услышав мой голос.

— У меня тут возникла проблема. Наверное, нужна будет твоя помощь. Ты от Мещерского освободился?

— Да, по счастью. Как он меня утомил, если б ты знала!

— Сочувствую, — хмыкнула я. — Сможешь подъехать?

Продиктовала адрес.

— А что случилось?

— Труп в ванной комнате, Андрей, — вздохнула я. — И без твоей помощи мне не обойтись.

Он некоторое время озадаченно молчал, потом протянул:

— Ты это серьезно? Насчет трупа?

— Куда как, — развела я руками. — Серьезнее может быть только сам труп, но вот он-то как раз насмешливо улыбается. По этой причине могу совершенно спокойно заверить тебя в том, что я намного серьезнее его…

— Еду, — бросил в трубку Лариков.

Разговор был закончен.

Я посмотрела на хозяйку квартиры и попросила:

— Люся, давайте расскажите, как вы его нашли? И знаете ли вы, кто этот человек?

* * *

Мой вопрос можно было сравнить с выстрелом. Люся морщила лоб и таращилась на меня такими беспомощно-умоляющими глазами, что только святая уверенность в том, что моя «жестокость» оправдана и более того — необходима, помешала мне тут же в ответ на ее безмолвные мольбы снять сей бестактнейший вопрос с повестки дня.

— Люся, — терпеливо повторила я. — Понимаю, что вам сейчас хочется уйти от всего этого — и от моих вопросов, и от страшной находки. Ваш привычный и уютный мир разрушен. Вы хотите защититься незнанием. Но вам никуда не деться от фактов. И вы, Люся, уж простите меня, идете в качестве подозреваемой номер один.

Она вздрогнула.

— Нет, я не убивала его…

— Тогда докажите мне это! Расскажите все — как вы нашли его, где вы были, кто он такой…

— Я не знаю, кто это такой! — закричала она. — Как вы не понимаете? Я вижу этого человека первый раз в своей жизни!

— Замечательно, — кивнула я. — Я же не настаиваю, что это ваш хороший знакомый.

Нещадов посмотрел на меня осуждающе — еще бы, я мучила его несчастную сестру!

— Саш, ты бы поосторожнее! У нее и так нервы на пределе! Может, не надо ее мучить расспросами?

— Давай я не буду ее мучить, — согласилась я. — Вызывай милицию, пусть они ее мучают. А я, собственно, вполне могу идти по своим делам. И эта идея была бы просто замечательной, потому что, если честно, мне совсем не нравится эта ваша история с найденным трупом!

Я поднялась со стула.

— Нет, — проговорила Люся. — Останьтесь. Я попробую все рассказать.

Ну вот… И почему люди понимают только резкий тон? Я села на место.

И Люся начала свой рассказ.

* * *

— Неделю назад я уехала из города. К подруге, в Покровск. Домой должна была вернуться только завтра, но мне там надоело. Знаете, там детишки, целых трое, и шум с гамом целые дни… Устала я. Вот и решила не дожидаться, когда ее муж отвезет меня на машине, а села на электричку и приехала… На свою голову!

Она прикусила нижнюю губу, глядя в сторону ванной.

— Ладно, — махнула она рукой. — Я приехала сюда в шесть утра. Открыла дверь…

— Дверь вела себя нормально? У вас не сложилось ощущения, что с замком что-то не в порядке?

— Нет, — покачала она головой. — Все было вообще точно так же, как и всегда. Я зашла, бросила сумки и решила поставить чайник. Налила воду — боже мой, и все это время он был рядом!

Она поежилась.

— После этого решила принять душ. А он там лежит… Вот и вся история. Я сразу позвонила брату, и он приехал.

— Люся, а ключи еще у кого-то были?

— У него, — она указала на Нещадова. — Потом, у моей соседки. Которую сейчас переселяют. И у… моего друга. Все.

— Вам придется дать мне адрес соседки и друга.

— О нет! Они не могли!

— Вполне вероятно. Но ведь разгадку-то надо найти. Может быть, они что-то заметили? Если посещали квартиру в ваше отсутствие?

— Но… Вряд ли они это делали. Соседка не появляется уже около месяца. А мой приятель вряд ли пришел бы. Ему незачем.

— И все-таки это может быть необходимым. Мы же должны использовать любые возможности, чтобы просчитать все варианты, разве нет?

— Да, но… Мне не хотелось бы никого беспокоить!

— Люся, ваше положение достаточно серьезно, как вы этого не понимаете? Если никого не хотите беспокоить, пожалуйста! Давайте все прекратим, вызовем милицию и посмотрим, что из всего этого получится!

— Они же обвинят меня! — вскрикнула она.

— Обвинят, — согласилась я. — И что вы предлагаете мне? Чтобы я вынесла этот труп из квартиры и спрятала? Нет, Люся, этого я делать не стану! Хотя бы потому, что все, вы уж меня простите, указывает на вас!

Она вздрогнула. Подняла на меня глаза, полные ужаса.

— Я его не трогала, — прошептала она. — Я вообще не знаю, кто он такой.

— Тогда давайте все-таки поговорим с теми, кто имел доступ в вашу квартиру. Другого выхода пока нет.

— Хорошо, — согласилась она.

— И еще один вопрос. Почему вы поехали из Покровска ночной электричкой?

— Я не хотела бы отвечать… Тем более что это вряд ли относится к делу.

О боже! Разговаривать с ней было чрезвычайно трудно.

С виду такая вот домашняя «овечка» с тусклой химией на голове и наивными глазками маленькой девочки, совершенно не подходящими к ее внушительной комплекции, — и сплошные тайны! Причем, судя по тому, как она отводит глазки, тайны у нее все насквозь порочные.

Я начинала терять терпение. Больше всего хотелось развернуться и уйти отсюда прочь. Пусть себе сидят со своим трупом, сколько заблагорассудится, честное слово!

Слава богу, наш совершенно бессмысленный, приводящий меня в бешенство разговор прервал звонок в дверь. Нещадов пошел открывать. К моему облегчению, на пороге возникла длинная фигура Андрея Петровича Ларикова.

* * *

— Пойдем, — сказала я ему, чтобы опередить взрыв эмоций с его стороны.

— Куда?

— В ванную, — пожала я плечами. — Труп все еще там.

— Так ты что, не шутила?

— Я похожа на кретинку?

— Да уж…

Лариков прошел в ванную и опустился на корточки, внимательно рассматривая нашего «купальщика».

— А милицию вызвали? — спросил он.

— Пока нет. Людмила боится, что в убийстве обвинят ее.

— Правильно боится, — безжалостно подтвердил ее опасения мой босс. — Лично у меня сразу возникают такие подозрения. А у них эти подозрения станут настойчивыми до маниакальности… И все-таки милицию я вызову. Поскольку мне нужно заключение судмедэкспертизы, а где я ее возьму, кроме как у наших правоохранительных органов?

— Но ведь ее посадят, и мы лишимся ценного свидетеля, — возмутилась я.

— Попробую уговорить их повременить с приговором, — вздохнул Лариков. — Хотя ничего утешительного сказать ей не могу. Вполне закономерно обвинить ее в убийстве, поскольку…

— Есть еще двое, которых точно так же можно в этом обвинить, — мрачно сообщила я. — А Людмила, к слову сказать, вообще этой ночью отсутствовала. Была в Покровске.

— Кстати, кто этот человек?

Он встал в полный рост и задумчиво рассматривал лицо покойника.

— Никто сей тайны не открыл, увы, — развела я руками. — Более того, вся собравшаяся тут компания уверяет, что личность убиенного им неизвестна. Я могу только заключить из собственных наблюдений, что человек этот относится к «новым русским», то есть к «новым восточным». Судя по его крупному носу и длинным ресницам, а также по темному оттенку кожи.

— Значит, кто-то должен был видеть его машину, — хмуро кивнул Лариков. — «Новые русские» без машины даже в туалет не ходят.

— А если он прибыл сюда ночью?

— Зачем?

— Господи, Андрей! — возмутилась я. — Ну откуда мне знать, зачем он сюда притащился? Я пока вообще ничего не понимаю в этой истории…

— Ладно. Делаем так. Я все-таки вызываю ментуру, а ты едешь домой и ждешь меня. Может быть, когда нам удастся выяснить что-то о времени его гибели, мы сможем действовать уже более целенаправленно.