Участники - Денис Епифанцев

воздействием этих контактов.

Это важный признак живого – способность реагировать на изменения. Принимать эти изменения, продолжать жить, включая их.

Артур встречает их на станции.

Он очень радостный, обнимает всех и шутит сразу несколько шуток одновременно. Все загружаются в большой внедорожник, в котором орет музыка, и в некоторой тесноте едут еще какое-то время.

Лена смотрит на Костю.

Когда он предложил ей поехать на дачу, она не знала, о чем думать.

– А что за дача?

– Не знаю.

– Ну там будет душ, туалет? Мы едем на ночь? Как мы будем спать? Я просто хочу понять, что мне понадобится.

– Пишет, что ничего не понадобится, что там большой жилой дом.

…

– Пишет, что у нас будет отдельная комната.

– У меня грандиозные планы на ужин, – перекрикивает музыку Артур. – Привезли устриц, и я купил хороший брют.

Лена молча смотрит в окно, крепко сцепив пальцы.

Пол был мраморный, потолок очень высокий, шаги и голоса раздавались тут как в церкви. Андрей ушел со своей сумкой куда-то вперед, Артур остановился, осматривая гостей.

– Давайте вас я размещу первыми, – говорит он Косте и Лене. – Насть, придумай пока что-нибудь.

Они поднимаются на второй этаж и идут по коридору вдоль стеклянной стены. На стенах, облитых деревянными панелями, висят абстрактные работы. Лена смотрит на хмурый лес, который начинается почти сразу за прудом. Одна из деревянных панелей неожиданно оказывается дверью. Артур открывает ее и жестом приглашает войти. Это комната с двуспальной кроватью, парой кресел и столом. Видно, что в ней не живут. Постель заправлена, как барабан, на покрывале лежит стопка полотенец.

– Здесь ванная, – Артур открывает дверь, – она проходная, там сплю я. Если будете пользоваться – закрывайтесь на щеколду, но потом не забудьте открыть. И точно так же – если у вас закрыто, значит, я в ванной. Хорошо?

Располагайтесь. Минут сорок у вас есть, потом спускайтесь вниз.

Он уходит, закрыв за собой дверь. Двое в комнате так и стоят не двигаясь, с рюкзаками в руках.

– Мне жарко, – говорит Лена и начинает стягивать с себя шарф. У нее не получается, хотя она дергает, потом бросает рюкзак на пол и расстегивает пуховик.

– Проходная ванная, значит.

Она проходит по комнате круг. Выглядывает в окно, трогает высокие бордовые гардины, заглядывает в ванную и садится на кровать. Немного подпрыгивает, чтобы проверить упругость, и смотрит на Костю.

– Интересно.

– Что думаешь?

– Думаю, что так, наверно, выглядят пятизвездочные отели. Чем, ты говоришь, они занимаются?

– Понятия не имею. Спроси вечером.

Костя ложится на кровать прямо в пуховике позади Лены и тянет к ней руки. Когда она наклоняется, он обнимает ее и начинает целовать.

Они целуются, он запускает руку ей под свитер, она расстегивает ширинку на джинсах и аккуратно достает твердый член, сдвигает нежную кожу вверх-вниз.

– А ты тоже думаешь о том, что тут могут быть камеры?

Через сорок минут они спускаются на первый этаж.

Артур включил музыку – Li Xianglan «Plum Blossom». Там потом и весь альбом «Shanghai lounge divas» будет играть, но эта песня первая. Она идеально ложится на настроение, погоду, свет – с этими звуками все сразу становится ясно.

Поэтому они идут на звук.

В гостиной горит камин, Артур и Настя, пританцовывая, готовят на кухне ужин. Они сходятся, расходятся, ныряют под руку друг другу, в таком немного странном вальсе. Настя моет салат, Артур делает лимонад: заливает Perrier в огромную бутыль, заполненную нарезанными огурцами и дольками апельсинов. На плите горячий сахарный сироп. Perrier соленая, сахарный сироп сделает лимонад вкуснее.

– Нужна помощь? – громко спрашивает Лена, чтобы перекричать музыку и показать, что они пришли.

Артур вытирает руки и убавляет музыку, Настя выключает воду, берет полотенце из рук Артура и выходит из-за кухонной стойки. На ней платье с юбкой ниже колена из блестящей светлой ткани и мягкие тапочки, поверх повязан фартук.

– Ага, – говорит Артур. – Ага.

Они молча смотрят на Костю и Лену. Переглядываются. Костя с Леной осматривают себя: джинсы, толстовки, кроссовки. У Лены еще немного влажные волосы, и ей это очень идет: влажная чернота.

– Андрей! – кричит Артур, подняв и повернув голову. Как будто он кричит сквозь этаж в комнату в другом конце здания.

– Вы ведь не взяли с собой сменку, да? – спрашивает Настя.

– Чего? – появляется Андрей. Он в костюме, белой рубашке и классической обуви.

Потом замечает, куда направлены все взгляды.

– Сейчас все будет, – говорит Артур. Смотрит на Настю и просит ее о чем-то на ухо. Потом кивает Андрею.

– Пошли, – говорит и уходит в сторону лестницы.

Костя с Андреем идут наверх, на третий этаж. Весь этаж состоит из двух больших комнат. Первая: гостиная с диваном и торшером; в одном углу гора глянцевых журналов, а стена до потолка увешана золотыми квадратными рамками с рекламой Fendi, которую делал Шейла Мецнер. Вторая – спальня с широкой кроватью с резной спинкой и тумбочкой, потемневшей от времени. В спальне два дверных проема – один ведет в большую светлую ванную со стеклянной крышей, крутобокой ванной на ножках, медными кранами и розовыми махровыми полотенцами, брошенными прямо на пол, в другую сторону гардеробная.

– Что это?

– Комната Артура.

– Это его комната?

Костя оглядывает ее еще раз. Она совсем другая, не такая, как весь дом. Потертый ковер, мебель начала двадцатого века, очень много книг, только одна огромная абстрактная работа над комодом. Стол с компьютером, но тоже заваленный книгами. Ничто в комнате не согласуется с общим стилем дома: архитектурно строгим и лаконичным. Здесь меньше места, больше цвета, гуще запахи книжной пыли и домашнего уюта. На прикроватной тумбочке ваза с засохшими цветами, кружка с остатками кофе, книги, кусочки сыра на блюдце в цветочек.

Андрей открывает дверь в гардероб и оглядывает Костю.

– Какой у тебя рост?

– 184.

– А. Ну тогда норм.

Он открывает гардеробную и недолго ищет строгий костюм и рубашку. Выходит и кладет их на кровать.

– А обувь?

– 42.

– Будет немного велика. Хотя, может, у него есть что-то новое, что он еще не носил.

Он перебирает черные ботинки: достает их, осматривает снаружи и переворачивает, чтобы осмотреть подошву.

– Вот эти попробуй.

– Так. Стоп. Что это? Зачем?

– У нас своеобразный дресс-код, извини, что не предупредил. Вы будете чувствовать себя неуютно.

Андрей уходит в гардеробную и возвращается с черным атласным галстуком-бабочкой.

– Одевайся.

Костя мешкает пару секунд. Он снова в ситуации, когда ему следует подчиниться движению, чтобы это движение продолжилось. Как будто, если сейчас он не переоденется, его ссадят с этого поезда.

Он стягивает с себя толстовку вместе с футболкой,