Профессионал - Кресли Коул

— Нет!

— В этом-то и проблема.

— Джесс, я рассчитывала получить реальный совет. Меня пугает то, что из-за этого вышибалы я изменилась, стала другой. Но вот в чём дело: мне кажется… мне кажется, что он тоже мог измениться.

— Ты действительно сдержалась?

— Как-то умудрилась. Этот парень сказал, что если станет моим первым любовником, то будет и последним.

Джесс кашлянула.

— Это действительно круто.

— В точности мои мысли. Я решила, что для курортного романа он идеален, но мафиозные правила гласят, что для Нэт это не вариант.

— Давай проясним — ты сказала, что секс будет только с одним мужчиной всю жизнь?

— Когда ты так говоришь — это звучит ужасно. С каким количеством парней ты переспала, Джесс? Серьёзно?

— Четырёхзначное число? Население небольшого городка? Орда?

— Но жалеешь ли ты хоть об одном?

— Не-а. Каждый ставил на стол что-то новое.

Стоило признать, что в случае с Севастьяном на столе был целый банкет. И всё же…

— Но ведь будет глупо, если я буду с ума сходить по тому, чем мы занимались. Он командовал и скрутил меня, как индейку на день благодарения.

— Я прямо это представила. Пища для моих фап-фап-фап иссякла. Как бы то ни было, я из школы феминисток, чей девиз "если мамочка хочет — значит, мамочка получит". Поправь меня, если я ошибаюсь, но ты тоже оттуда.

Я вздохнула.

— Так и есть. — Я никогда не испытывала подобного удовольствия, разве можно плохо к этому относиться? Устранив, таким образом, меньшее сомнение, я перешла к более крупному. — Я понимаю, почему Севастьян не хочет рассказывать о себе — у него тёмное прошлое — но меня это не радует. Невеста по переписке — и та знает больше о партнёре, чем я о потенциальном… женихе или как его там. Мне нужно время, чтобы разобраться в своих чувствах. Джесс, завтра я должна поговорить с Паханом, вся эта ситуация меня просто убивает. Деньги, угроза, этот вышибала — от всего этого я готова волосы на себе рвать.

— Ни разу не слышала, чтобы ты была так расстроена.

Потому что я ни разу и не была!

— Я согласилась на эту жизнь, — так или иначе, — и, наверное, буду расплачиваться, если облажаюсь.

В каком-то роде этот преступный микрокосм был целым государством, с собственными границами и таможней, а я находилась внутри. Я попыталась объяснить:

— Я вошла в новый мир, где действуют свои законы. Как бы я к ним не относилась, мне придётся их соблюдать. Кроме того, меня недвусмысленно предупредили о последствиях. И всё равно я нарушила правила.

— Да-да, расскажи мне о том, как именно ты в этот мир вошла! Какой-то русский закинул тебя на плечо и свистнул из дома! Он лапал тебя на кукурузном поле, задурив голову, но ты всё равно сопротивлялась — после чего запихнул тебя в самолёт мафии. Так что не рассказывай мне, что согласилась соблюдать какие-то там грёбанные законы.

Задурив голову? Точнёхонько.

— Но потом я почувствовала себя на своём месте. — Очарованная Севастьяном и Берёзкой. Убаюканная смехом отца…

— Знаешь что? Забей большой моржовый, — объявила Джесс. — Тебе двадцать четыре,

Нэт. Пусть обязательства на всю жизнь принимают на себя те, кому недолго осталось. Пятидесятилетние и иже с ними. И если девушку твоего возраста заставляют принимать подобное решение, то, как бы, подразумевается, что твоя жизнь будет короткой. — Она перевела дыхание, затем добавила, — Извини. Забыла, что тебя могут накрыть в любой момент.

Я сглотнула.

— Наверное, мне стоит об этом помнить. И вести себя так, будто мне остался всего месяц жизни. Несмотря ни на что, я бы хотела провести с Севастьяном больше времени.

Что всё равно не означало вечность.

— Да ты послушай себя! Прими успокоительное и немного поразмысли, куколка. Попытайся улизнуть, а я встречу тебя в Европе. Мы будем отстреливаться и разбивать сердца.

— Мне бы этого очень хотелось.

Когда я думала, как отреагирует Севастьян, если я сбегу, в ушах у меня звучали его слова «Сбежишь снова — я тебя поймаю. А потом перекину через колено и выпорю твою роскошную задницу, пока не поумнеешь».

Только теперь я знала, что он действительно мог это сделать. От этой мысли я вздрогнула.

— Я здесь застряла на какое-то время.

— Скажем, ты согласилась на здоровяка. Скажем, опасность миновала. Ты будешь там счастлива?

В этом-то и вопрос.

— Переехать в другую страну к мужчине, начать учёбу в новом университете — слишком много переменных сразу. Потребуется принять много решений, — подчеркнула я. — И есть ещё кое-что.

Я рассказала ей про Филиппа.

Этим вечером я даже не успела спросить его, о чём хотел поговорить Пахан, как он отрезал:

— Севастьян от тебя не отлипал у парадного входа. Ублюдок всё равно что объявил о том, что теперь ты принадлежишь ему.

Филипп выглядел уязвлённым, словно всё произошедшее его явно задело. Но никаких глубоких чувств я в нём не замечала. Да, он со мной флиртовал, но, по-моему, он флиртовал бы и с любым надушенным камнем.

— Разве это тебя касается? — спросила я, думая, не пьян ли он.

— Но я беспокоюсь о тебе. Действительно беспокоюсь. — Он потёр своё бледное лицо, и я обратила внимание на его покрасневшие глаза, в которых скрывался затаившийся гнев. — Севастьян обвёл тебя вокруг пальца. Он всё подстроил. Сейчас он расхаживает, расправив плечи, и ухмыляется — потому что стал на миллиард долларов богаче. А ты такая наивная. Ты ведь даже не в его вкусе — знаешь?

Да. Да, я знала. И всё равно ответила:

— Это всё чушь, Филипп. Я не должна перед тобой оправдываться, но Севастьян хочет меня. — Только вот он не объяснял, почему именно я. Он просто сказал, что пойдёт на всё ради обладания мной.

— Тобой манипулирует жулик, бывший зэк. Молодцом, сестрёнка!

Дальше Филипп добавил выражение, которое заставило меня поморщиться и поскорее убраться в свою комнату. Я даже к ужину не вышла.

Верила ли я его словам о Севастьяне? Нет. Но обвинения Филиппа подтвердили то, что мне уже было известно. Я абсолютно не знала Севастьяна…

— Ну и мудак, — подытожила Джесс, с ходу охарактеризовав Филиппа. — Я хотела было сказать, что кто-то должен промыть тебе мозги. Но потом вспомнила, как ты себя ведёшь, когда тебя загоняют в угол.

— И как же?

— Выбираешься оттуда, расталкивая всех локтями, — ответила она. — Ты добрая, пока не приходит время стать злой.

— Ты цитируешь "Дому дороги"?

- Ну, либо его, либо мой последний любовный роман. — Это была не слишком тщательно скрываемая страсть Джесс. Она любила саму идею любви, так что её вкусы были очевидны. Время от времени она пыталась всучить очередной роман и мне. — Ты хотела мой честный совет, Нэт? Так вот — не совершай ничего безвозвратного. И, чёрт возьми, лучше вообще ничего не делай, пока мы не увидимся вновь.

Глава 23

Я не удивилась, когда на следующее утро от Пахана пришёл вызов. Я не выспалась и с трудом функционировала после двух чашек крепкого чая.

Большую часть ночи я провела, шагая из стороны в сторону, размышляя, как это я умудрилась вляпаться в эту неразбериху. Поочерёдно сваливая вину сначала на себя, потом — на Севастьяна, я остановилась на последнем.

Он был гораздо опытнее и явно куда беспощаднее. Но как он умудрялся с такой лёгкостью мною манипулировать? И к чему это могло привести?

Этим утром Пахан захочет услышать ответ. Он расскажет про закон.

В его кабинет я шла, как на казнь, каблуки громко стучали по мраморному полу. Поправила воротник нефритово-зелёной водолазки, потом тёплыми ладонями пригладила джинсы. Я точно знала лишь то, что дико вымоталась и устала от бесконечных недомолвок.

Я прошла мимо Глеба, одного из бригадиров, заметив у него пистолет в расстёгнутой кобуре. Как у Севастьяна. Мужчина кивнул мне, но от предыдущего приветливого отношения ничего не осталось.

Реакция Глеба напомнила мне прощальные слова Филиппа:

— Бригадиры поспорили, окрутит тебя Сибиряк или нет. Мне надо было тоже сделать ставку. Но ты сказала, что между вами ничего нет! И всё время давала понять, что хочешь меня.

Теперь на меня спорили. Пахан был прав; мои отношения с Севастьяном вредят моему пребыванию здесь. Живя в криминальной стране нужно соблюдать законы…

Войдя в кабинет, я поразилась добродушному выражению на лице Пахана. Он работал над часами и чудно выглядел в своих увеличительных очках.

- Доброе утро, dorogaya moya! Чаю? — Само радушие. — Выглядишь так, словно чай тебе не помешает. — Сняв очки, он отложил инструменты.

Когда я налила себе чашку, он подозвал меня к своему столу.

— Хочу тебе кое-что показать. — Он раскрыл большую глянцевую книгу на определённой странице. — Ты видела когда-нибудь такого зверя? — Он указал на фотографию чёрного волка с янтарными глазами, который готовился выпрыгнуть из-за сугроба. — Потрясающее существо, правда? Это Сибирский волк.