i af0d3b7246f951a5 - Admin

     К удивлению путешественников, на границе знали, что они уже поменяли деньги на Трехреченские и сколько именно. Ответственный за этот раздел пограничник выдал им «пустую карточку», как он сам ее назвал и велел отдать ее в обменный пункт, чтобы там сделали пометку, что лица, произведшие обмен денег в сумме тридцать тысяч рек, пересекли границу страны и намереваются пустить вышеозначенную сумму в обращение. Путники настолько растерялись от всего этого, что даже не нашлись с ответом, а просто молча сделали, что велят. Только перед тем, как распрощаться с КПП, Вацлав спросил, далеко ли до ближайшего города.

     — Километров двести, — ответил офицер. — Но вы не беспокойтесь. По пути вы встретите немало сел.

     В глазах его отразилось злорадство, что несколько удивило путников. Город, конечно, хорошо, но и село совсем не плохо. Можно купить кринку свежего молока с погреба и горячие пироги у любой хозяйки, а что может быть лучше?

     Судя по состоянию дороги, ведущей в глубь страны, ею пользовались или очень мало — так что власти не видели смысла тратить деньги на ее ремонт, чтобы раз — два в год по ней бы проехал какой-нибудь праздношатающийся, или же очень много, так что власти не хотели вкладывать деньги в ее ремонт — зачем? все равно разобьют за неделю. Судя по отсутствию на дороге желающих переместиться в какую-либо сторону, можно было прийти к первому выводу, но нельзя было исключать возможность, что по заведенному местными строгому распорядку, движение по дороге осуществляется в строго определенные дни или часы. Кто знает, может быть, местные давали дороге время на отдых и личные надобности, в надежде, что она восстановится собственными силами? Правда пока что она этого не сделала, а всего лишь покрылась толстым слоем снега, под которым, в связи с недавними оттепелями лежал лед, что в сочетании с рытвинами и колдобинами разнообразило дорожные впечатления путешественников.

     Было холодно. С неба сыпался мелкий снег. Вдоль дороги, за узкой полосой посадок, тянулись поля, но других признаков приближающегося села видно не было. Путники устали и все чаще поглядывали на часы. Наконец, Вацлав не выдержал и объявил, что пора обедать. Путники прошли еще километра два, высматривая место для привала, ничего не нашли и Вацлав решительно остановился.

     — Янош, у тебя где-то были припасы.

     Молодой человек достал хлеб и колбасу и раздал всем по солидному куску. Маг достал из своей сумки термос и выделил сотрапезникам по кружке горячего чая. Стало несколько веселее, вот только ноги устали. Ужасно хотелось посидеть, отдохнуть, а вокруг ничего подходящего не  было.

     Путники запаковали провизию и двинулись дальше. На этот раз Вацлав сам взял свой вещмешок. Янош не возражал. Пятимерные вещмешки сильно уменьшали вес и объем багажа, но что-то все же оставалось, а Янош ухитрился засунуть все продукты к себе.

     На землю начали спускаться сумерки, когда путники, наконец, увидели впереди дымки и изгороди. Они несколько приободрились. Через несколько минут верхневолынцы уже вошли в село и пошли по безлюдной улице. Конечно, в это время года жизнь в сельской местности не шибко-то бурлит. Полевые работы закончены, равно как и хлопоты с садом и огородом, остается только вечная возня со скотиной. Здесь, как известно, выходных и праздников не бывает. Так что никого не удивила легкая суета на подворьях и передвижения между домом и хлевом. Удивило другое. Улица не просто была совершенно безлюдной, по ней вообще мало ходили, если можно судить по узенькой тропинке, протоптанной в снежной целине довольно широкой дороги.

     Путники шли гуськом по тропинке. Вацлав впереди, Милан — замыкающим, ребенок посередине, и высматривали признаки какого-нибудь трактира или шинка, или еще чего-нибудь в этом духе. Нашли они только магазин, работающий два раза в месяц. Судя по указанным датам, ближайшая распродажа должна была состояться дней через десять.

     — Занятно, — протянул Вацлав, выражая общее мнение. Путники постояли, дивясь на диковину, потом маг двинулся вперед, молодые люди пошли за ним.

     Дома стояли крепкие, ухоженные. Надворные постройки отличались добротностью. Все село производило на редкость солидное впечатление. Прямо-таки образцово-показательное предприятие в Светлогории до перестройки. Только там был красный уголок и клуб, а здесь магазин. Впрочем, магазин, судя по всему, функционировал чаще вышеназванных заведений доперестроечной Светлогории, так что пока Трехречье явно выигрывало. А то, что в селе нет кабака, то, если вдуматься, только к лучшему. Что там делать? Водку душить? Заняться что ли больше нечем? М-да... А если не вдумываться?..

     Милан подошел по нетронутому снегу к Вацлаву.

     — Знаете, это село с неизвестным названием произвело на меня странное впечатление. Наверное, впервые в жизни меня посетило желание немедленно заняться чем-нибудь полезным. Например, хлев почистить.

     — Не можешь болтаться, когда люди работают? — хмыкнул Вацлав, — Полежать тянет?

     — Да, и довольно давно. А вас?

     Вацлав кивнул и пожал плечами.

     — Чего-то я здесь не понимаю, — продолжал молодой человек. — Интересно, название деревни просто занесло снегом, или практичные местные жители разобрали его на дрова?

     Вацлав снова хмыкнул.

     Янош подошел к ним поближе.

     — Может, попытаемся расспросить местных?

     Маг кивнул. Он еще не вполне оправился от болезни, и сегодняшний переход его здорово вымотал. У него даже говорить сил не было. Тем не менее, он все же направился в сторону ближайшего двора, по которому деловито сновала между домой и сараем тепло одетая женщина.

     — Добрый вечер, хозяюшка, — проговорил Вацлав. — Не подскажете, где тут можно остановиться на ночь?

     Женщина смерила путников недружелюбным взглядом.

     — А мне откуда знать?

     — Может быть, вы согласитесь пустить нас к себе переночевать? Мы заплатим, сколько скажете.

     Женщина отрицательно покачала головой.

     — В такую погоду хороший хозяин даже собаку со двора не выгонит, — продолжал Вацлав.

     — Так-то ж собаку, — сказала женщина.

     — В таком случае, может быть, скажете, куда обратиться? Будьте добры, хозяюшка. А то уже ночь на дворе.

      — Здесь вас никто не пустит. Идите в город, там для таких, как вы, специальные дома держат. А мы здесь не любим чужаков.

     — Может быть, вы согласитесь хотя бы продать нам хлеба и молока? — попросил маг.

     Женщина снова покачала головой и ушла в дом.

     — Гостеприимный народ, — отметил Вацлав.

     — Да, на редкость, — согласился Милан. — Теперь я понимаю, почему у того пограничника был такой злорадный вид.

     — Может, попробуем еще? — предложил Янош.

     — Попробовать можно, — согласился маг. — Только пари держу, везде нас ждет одно и то же.

     Они прошли дальше по тропинке. На снег падал из окон мягкий свет, снег сверкал, небольшие сугробы отбрасывали чернильные тени. Фонари по обеим сторонам улицы почему-то не горели.

     Вацлав постучал в одну из дверей, оказавшуюся поближе к дороге.

     — Кто там? — спросил мужской голос из-за закрытой двери.

     — Путники. Пустите, пожалуйста, нас переночевать, добрый человек, или подскажите где можно найти ночлег, — попросил Вацлав.

     — Ночлег можно найти у себя дома, — объяснил голос из-за двери. — Взяли моду — по дворам шастать, людей беспокоить!

     Вацлав вздохнул.

     — Пойдемте, друзья мои. Может, какой местный медведь берлогой поделится?

     — Да что вы, Вацлав, — отозвался Милан. — Он нас даже жрать не станет, пока мы не предъявим ему местной прописки.

     — Пусть не жрет, ему же хуже. Я бы на его месте не привередничал. М-да, я бы и на своем месте не привередничал.

     Путники постучались еще в два-три дома с тем же результатом и оказались на краю села.

     — Ну что, поищем ночлег в поле? — устало улыбнулся Вацлав.

     — Хорошо, что вы прикупили палатку, — заметил Милан. — Не придется ночевать под открытым небом.

     Вацлав с восхищением поглядел на своего секретаря, чего последний, по счастью, не заметил в темноте. Нет, в мальчишке определенно заложены большие возможности.

     Если вы всю жизнь вели оседлый образ жизни и внезапно оказались перед необходимостью провести ночь в чистом поле, да еще и зимой, пусть даже в палатке, то весьма вероятно, вы несколько растеряетесь. А мысль, что ближайший доступный цивильный ночлег находится на расстоянии двухсот километров плохой дороги, к тому же заснеженной и обледенелой, вряд ли придаст вам бодрости. По крайней мере, Милану такая перспектива бодрости не прибавила. Часа полтора он молча шел, обдумывая ситуацию со всех сторон, после чего, так ничего и не придумав, подошел к Вацлаву.