i af0d3b7246f951a5 - Admin

     Служащий проводил их на четвертый этаж, и разместил их в обычных для границы шикарных номерах, пообещал сей минут принести меню и вышел. Вацлав немедленно сорвал одежду и окунулся в горячий бассейн.

     Через час к нему пришли молодые люди, и официант доставил ужин. Вацлав  с трудом дождался его конца, после чего сразу же прогнал мальчишек спать. Он чувствовал, что заболевает, и хотел напиться лекарств и лечь.

     Когда утром Милан и Янош зашли к своему начальнику, тот хрипел, у него ломило все тело, и он не хотел никого видеть. Милан позвал коридорного и приказал подать завтрак в номер, а Янош озабоченно присел на край кровати мага.

     — Вацлав, это у вас из-за вчерашней реки?

     Вацлав кивнул.

     — Говорил же Милан, что вам вредно! Слушайте, может вам надо попить крови? Я слышал, что вампирам это помогает. Попейте мою, у меня ее много...

     Вацлав посмотрел на искреннее лицо Яноша и неудержимо расхохотался. А из-за больного горла еще и раскашлялся.

     — Милан, нет, ты это слышал?!

     — Ну, вот вы и получили завтрак в постель. Вот идеальный служащий для любого кровопийцы! Янош, Вацлав не вампир. Он ученый и маг. А вчера он попросту простудился, кстати, благодаря нам с тобой. Как мы гребем... в общем лучше бы мы не гребли. А вампиры... Ладно, сейчас позавтракаем, проследим, чтобы Вацлав поел и выпил лекарство, и я тебе расскажу про вампиров.

     Янош смутился.

     — Ой, Вацлав, простите!

     — Хотя бы не извиняйся, — перебил его маг. — Только и осталось услышать твое «я хотел как лучше» применительно к данному случаю!

     Молодые люди и правда ушли сразу после завтрака, предварительно уложив своего начальника в постель. Некоторое время тот смирно лежал и листал очередной номер полуинфернального журнала. Насколько можно было судить по информационным страницам, в Верхней Волыни все было в порядке, Яромир был более-менее здоров. Но Вацлав все же беспокоился. Может быть, виной этому была его простуда, может то, что путешествие несколько затянулось из-за объезда, а может просто то, что он впервые надолго расстался с Яромиром. Нет, они с братом жили каждый своей жизнью и не вмешивались, куда их не просят, но привыкли встречаться, по крайней мере, пару раз в неделю. Когда по делу, а когда просто так, по-братски.

     Лекарство слегка улучшило его самочувствие, беспокойные мысли же не давали спокойно лежать, и Вацлав встал с постели и принялся разбирать вещи — что отдать постирать, что просушить, может, чего не хватает, с тем, чтобы завтра поутру продолжить путешествие. Так что когда молодые люди вошли к нему перед обедом, Вацлав был весь в делах, а из-за слабости — мокрый, как мышь.

     — Вы разобрали свои вещи, господа? — деловито поинтересовался маг хриплым, задыхающимся голосом.

     — Что это вы здесь делаете? — вместо ответа вопросил Милан прокурорским тоном. — Вы что, хотите разболеться всерьез и надолго?

     — Нужно же собраться, — объяснил маг. — Завтра выходим...

     — Не далее, чем с печки на лавку, — отрезал Милан. — Янош, пойдем, нужно его обтереть и переодеть в сухое. Правильно говорил Всеволод, а я, дурак, не верил. Вы совершенно легкомысленный человек. Я-то думал — маг, ведун, ученый, ну такой человек должен понимать, что к чему! А оказалось с точностью до наоборот!

     Вацлав рассмеялся.

     — Ладно, не ворчи, сейчас переоденусь.

     — Ага, как же. Вы как вчера, отложите на потом, и вам станет еще хуже. И не упирайтесь, а то я попрошу Яноша, и он вас просто отнесет в ванную на руках.

     — Иду, иду, — Вацлав поднял руки в знак полной капитуляции.

     — Пойдемте, Вацлав, — поддержал Янош. — А потом вы пообедаете, выпьете лекарство, я принесу журнал с менее экзотичным, но более эротичным названием...

     — Это каким? — перебил Милан.

     — Семейный журнал.

     — А что же здесь эротичного? — удивился Вацлав.

     — У меня всегда возникала стойкая ассоциация с семейными трусами, — пояснил Янош, подавая Вацлаву сухое белье. — Вы такие не носите, они, в общем, типа шортов.

     — Я знаю, — засмеялся маг.

     — Я просто не знал, носят ли такие в Верхней Волыни. Так вот, я принесу Семейный журнал и почитаю вам, чтобы вы заснули, историю о бедной, но честной девушке. Очень поучительно. Вы ведь не женаты?

     — Нет, — улыбаясь, ответил Вацлав.

     — Так вот, эта бедная, но честная девушка влюбилась в красавца мужчину. Думается, он был похож на вас, там написано, что он был блондином.

     — Но я не красавец, — возразил маг.

     — Со стороны виднее. Я сам читал, что красавец, не будут же зря писать? По-моему вы вполне одеты, пойдемте к столу. Обед уже принесли... Этот красавец мужчина тоже влюбился в эту девушку и предложил ей руку и сердце. Она уже совсем было решила согласиться — ведь с милым рай в шалаше, как узнала, что он богат. Это естественным образом в корне поменяло всю ситуацию. Во-первых, нигде не сказано, что с милым возможен рай в хоромах, во-вторых, вдруг кто подумает, что она вышла замуж по расчету, в третьих, его родные может быть будут против. Мнением родных она, понятное дело, не поинтересовалась. Зачем? Она подумала, что они должны подумать по ее мнению. К чему же понапрасну воздух колыхать?.. Вы кушайте, кушайте. Налить вам вина?.. Итак, бедная, но честная девушка решила, что честь дороже и, несмотря на все просьбы и домогательства своего богатого ухажера, сменила имя и уехала из города. Хотя, к этому времени из всего вышеперечисленного у нее осталась только бедность. Честной девушкой ее назвать было трудно, так как она ждала ребенка, зачатого во времена ее счастливого неведения истинного материального положения возлюбленного... Позвольте, я положу вам паштета... Возлюбленный, в смысле этот красавец мужчина, жутко страдал и искал ее лет пять, пока не нашел другую — не такую бедную и с меньшими предрассудками по поводу богатства. Судя по всему, суммарное количество денег и принципов являет собой строго определенную константу для каждого конкретного индивидуума, и с увеличением или уменьшением одной составляющей непостижимым, зато немедленным образом тут же уменьшается или увеличивается другая... Возьмите мясо под грибным соусом, Вацлав. Очень вкусно, хотя и без крови... Так вот, у этой бедной женщины родился мальчик. Мать, ясное дело, воспитала его в священном уважении к принципам честной бедности и гордым осознанием таковой, да видать не подрассчитала. А может, в вышеозначенной константе у мальчика превалирующую роль играли деньги. Что поделаешь? Дурная наследственность!..

     Вацлав и Милан расхохотались. Янош, который совершенно непостижимым образом ухитрялся есть и непрерывно говорить, слегка отвлекся и испытывающе оглядел слушателей.

     — Вы кушайте, не отвлекайтесь. Возьмите пирога, он почти как домашний... Итак, этот мальчик вырос с мечтой. Вероятно, вышеозначенная мечта и заменила ему часть принципов. А мечтал мальчик вырасти, явиться пред светлые очи отца и сказать ему свое ффф. В общем, он так и сделал.

     — Постой, — перебил его Вацлав. — Ты что, всю ночь читал, готовился?

     — Нет, — засмеялся Янош. — Просто моя тетя обожал читать этот роман и обсуждать его за утренним чаем со своей старшей дочерью. Младшая предпочитала детективы. Возьмите пирожное, Вацлав, и подлейте себе в чашку сливок. Я вам рассказываю предысторию, чтобы вы прониклись продолжением, которое я собираюсь читать вам на сон грядущий после обеда.

     — Ты лучше захвати журнал с собой, и будешь читать его Милану на всех привалах.

     — Ну да, Милан мне за такое чтение просто по шеям наваляет!

     — А ты не боишься, что я сделаю то же самое, если ты откажешься?

     — Скорее вы присоединитесь к Милану, если я соглашусь. А сейчас я рассказываю вам эту поучительную историю исключительно в лечебных целях.

     — Лекарство должно быть противным, — заметил Милан.

     — По возможности, — согласился Янош. — Так вот, как я уже сказал, мальчик воплотил свою мечту в жизнь и явился пред очи ничего не подозревающего родителя с претензиями... Может, вы приляжете, Вацлав?.. Отец его отнесся к претензиям сына с полнейшим хладнокровием, сообщил, что по молодости и глупости и он и впрямь хотел быть ему отцом, а сейчас он завел себе пару других детей, а это для разумного человека более чем достаточно. Думаю, вы вполне одобрите этот тезис. Милан говорил, что вы и сами сторонник умеренности. Тем не менее, в память о пяти годах бесплодных поисков и четырех месяцах счастливой любви, он согласился финансировать своему первенцу обучение в университете. Среди немногочисленных принципов молодого человека почетное место занимало полное равнодушие к знаниям и презрение ко всяким книгочеям. Поэтому он гордо отверг предложение отца, сообщив, что сам себе пробьет дорогу в жизни. Отец пожал плечами и занялся своими делами, а сын отправился работать грузчиком. Благодаря своим потрясающим способностям, я, правда, не понял к чему, и неизменному трудолюбию, мальчик в каких-то четыре года сделал потрясающую карьеру и стал председателем той самой фирмы, в которой так скромно начинал. А еще через некоторое время он заметил, что заместитель по финансам его обворовывает. Тогда он поступил в институт и пришел к отцу, сказать, что тот был прав. Отец выслушал его, но, по-моему, так и не понял, зачем он к нему приходил. А еще через несколько месяцев мальчик влюбился в бедную, но честную девушку, которая по-быстрому забеременела от него и сбежала. Ведь и ежу ясно, что в хоромах рая быть просто не может. Рай в шалаше, в хоромах одни проблемы. Мальчик снова явился к отцу, чтобы сказать, что тот был прав и попросить у него прощения. Судя по некоторым признакам, после этой встречи отец велел-таки своего дворецкому не пускать подобных визитеров без предварительной записи и предоставления записки с подробным изложением тезисов намечаемого разговора. Впрочем, после этого визитеров и вовсе можно не принимать. Написать на записке резолюцию — и вся любовь. А теперь мальчик собирается искать свою бедную возлюбленную, правда уже не девушку, но это детали... Так как, принести продолжение?