Ворон: Полное собрание сочинений - Эдгар Аллан По

коней кто остановил?

Кто из леса изгнал Гамадриаду,

Услав искать приюта меж светил?

Кто выхватил из лона вод Наяду?

Из веток Эльфа? Кто бред летних грез

Меж тамарисов от меня унес?

* * *

Прежняя жизнь предо мной

Предстает, — что и верно, — мечтой;

Уж я не грежу бессонно

О жребии Наполеона,

Не ищу, озираясь окрест,

Судьбы в сочетании звезд.

Но, мой друг, для тебя на прощанье

Одно я сберег признанье:

Были и есть существа,

О ком сознаю я едва,

Во сне предо мной прошли ли

Тени неведомой были.

Все ж навек мной утрачен покой, —

Днем ли, — во тьме ль ночной, —

Наяву ль, — в бреду ль, — все равно ведь;

Мне душу к скорби готовить!

Стою у бурных вод,

Кругом гроза растет;

Хранит моя рука

Горсть зернышек песка;

Как мало! как спешат

Меж пальцев все назад!

Надежды? нет их, нет!

Блистательно, как свет

Зарниц, погасли вдруг...

Так мне пройти, мой друг!

Столь юным? — О, не верь!

Я — юн, но не теперь.

Все скажут, я — гордец.

Кто скажет так, тот — лжец!

И сердце от стыда

Стучит во мне, когда

Все то, чем я томим,

Клеймят клеймом таким!

Я — стоик? Нет! Тебе

Клянусь: и в злой судьбе

Восторг «страдать» — смешон!

Он — бледен, скуден — он!

Не ученик Зенона —

Я. Нет! — Но — выше стона!

* * *

Та роща, где в мечтах — чудесней

Эдемских — птицы без числа:

Твои уста! и все те песни:

Слова, что ты произнесла!

На небе сердца, —  горе! горе! —

Нещадно жгуч твой каждый взгляд!

И их огни, как звезды — море,

Мой дух отравленный палят.

Ты, всюду — ты! Куда ни ступишь!

Я в сон спешу, чтоб видеть сны:

О правде, что ничем не купишь,

И о безумствах, что даны!

К РУЧЬЮ

Живой ручей! Как ясен ты,

Твой бег лучами вышит,

Твой блеск — эмблема красоты,

Души, открытой тайнам чувств,

Привольной прихоти искусств,

Чем дочь Альберто дышит.

Когда она глядит в тебя,

Дрожишь ты, многоводен,

И, детский лик волной дробя,

Со мной, ручей, ты сходен;

Как ты, вбираю я в себя

Ее черты глубоко,

И я, как ты, дрожу, дробя

Души взыскующее око.

* * *

Я не скорблю, что мой земной удел

Земного мало знал самозабвенья,

Что сон любви давнишней отлетел

Перед враждой единого мгновенья.

Скорблю я не о том, что в блеске дня

Меня счастливей нищий и убогий,

Но что жалеешь ты, мой друг, меня,

Идущего пустынною дорогой.

СТРАНА ФЕЙ

Мгла долов -- тень по кручам —

Лес, подобный тучам,

Чьи формы брезжут странно

В слепых слезах тумана.

Бессмертных лун чреда, —

Всегда, — всегда, — всегда, --

Меняя мутно вид, Ущерб на диск, — бежит, —

Бежит, — улыбкой бледной

Свет звезд гася победно.

И в полночь по луне, —

Одна, туманней всех

(Не та ль, что в вышине

Всех дольше длила бег),

Нисходит — долу — долу, —

Свой центр клоня к престолу

Горы, на снег вершин,

Туман огромной сферы

Скрывает,  —  плащ без меры, —

Сон хижин и руин,

И лес на всем просторе,

И море, — о! и море!

Всех духов, что скользят,

Все существа, что спят,

Вбирая полно их

В лабиринт лучей своих,

Как будто в этот срок

Их сон глубок, — глубок!

Им вскроет день глаза,

И лунный их покров Взлетит на небеса

С тяжелым севом гроз:

Он стал — цепь облаков

Иль желтый альбатрос,

И та же днем луна

Им больше не нужна,

Как одеянье тайны --

(Но как все чрезвычайно!).

А атомы луны

Днем в дождь разрешены;

Не их ли мотыльки,

Когда летят, легки,

В лазурь, ах! для паденья

(Вовек без достиженья)

Во образе пыльцы Приносят образцы!

К ЕЛЕНЕ

О, Елена, твоя красота для меня —

Как никейский челнок старых дней,

Что, к родимому краю неся и маня,

Истомленного путника мчал все нежней

Над волной благовонных морей.

По жестоким морям я блуждал, нелюдим,

Но классический лик твой, с загадкою грез,

С красотой гиацинтовых нежных волос,

Весь твой облик Наяды — всю грусть, точно дым,

Разогнал — и меня уманила Наяда

К чарованью, что звалось — Эллада,

И к величью, что звалося — Рим.

Вот, я вижу, я вижу тебя вдалеке,

Ты как статуя в нише окна предо мной,

Ты с лампадой агатовой в нежной руке,

О, Психея, из стран, что целебны тоске

И зовутся Святою Землей!

ИЗРАФЕЛЬ

...И ангел Израфель, струны сердца которого — лютня и у которого из всех созданий Бога — сладчайший голос.

Коран

На Небе есть ангел прекрасный,

И лютня в груди у него.

Всех духов, певучестью ясной,

Нежней Израфель сладкогласный,

И, чарой охвачены властной,

Созвездья напев свой согласный

Смиряют, чтоб слушать его.

Колеблясь в истоме услады,