Думай как великие. Говорим с мыслителями о самом важном - Алекс Белл

Люди, которые без конца сравнивают себя с другими и хотят иметь больше других – самые несчастные. А все дело только в них самих. Нельзя жить разумно и при этом несчастливо. И наоборот, невозможно жить страстями и при этом быть счастливым. Это исключено самой природой.

– То есть счастье – это способность смотреть на все вещи с правильной, положительной стороны?

– Да, но не только. Поразительно, как многие естественные вещи людям кажутся неочевидными. Вот тебе пример: как ты думаешь, кто выигрывает в любом споре?

– Понятно же, что тот, кто прав.

– А вот и наоборот. Тот, кто прав, не открыл для себя ничего нового, тогда как побежденный в споре приобрел новое полезное знание. Также и тот, кому кажется, что он выиграл в «состязании за счастье» у других, накопив больше богатства, выпив больше вина и переспав с наибольшим количеством женщин, не понимает, что на самом деле он потерпел фиаско, без пользы безнадежно опустошил себя, заняв в этом «соревновании» последнее место.

– Философ, должен признать, ваше учение очень привлекательно, хотя и небесспорно. Не могли бы вы дать несколько советов, как правильно жить?

– Помни, что в жизни нет рока, судьбы, вообще ничего предопределенного. Любое зло можно предотвратить, если заранее хорошо подготовиться. Я согласен с Демокритом в том, что весь мир состоит из атомов – мельчайших невидимых частиц материи. Но он считал, что атомы неподвижны. Я же уверен, что атомы находятся в беспрестанном хаотичном движении, и в этом сама суть природы. Наша жизнь такая же, как эти атомы. Бесконечно движущийся клубок событий, который мы силой разума можем направить в правильное для нас русло. Для получения большего удовольствия надо ограничивать себя в удовольствиях. После дня воздержания кусок хлеба намного вкуснее, чем мясо диковинной рыбы в конце долгого и слишком обильного пира. Никому не надо завидовать. Удачам хороших людей можно только порадоваться, а плохим людям даже самое большое везение все равно не принесет счастья. Не жди от людей благодарности, не обижайся на них, но сам не забывай их благодарить. Дари добрый совет вместо ненависти. Улыбку вместо презрения.

– Почему вы не основали большую школу, наподобие Академии? Ведь я слышал, что от желающих приобщиться к вашему учению просто-таки отбоя нет. Не хотите брать на себя лишние хлопоты, портить наслаждение безмятежной жизнью?

– Поверь, даже возглавляя Академию я мог бы превратить ее если не в одну, то в несколько таких же счастливых «семей» дружных единомышленников. Но пост главы Академии сделает меня слишком известным человеком – не только в Афинах, но и далеко за их пределами. Один из самых мудрых принципов – «живи незаметно». Нет ничего глупее, чем быть знаменитостью и выставлять свою жизнь напоказ. В этом случае всегда найдутся люди, которые будут желать тебе зла и станут твоими врагами. Зачем разумному человеку это нужно?

При этих словах я подумал о сегодняшней бесконечной «ярмарке тщеславия» в социальных сетях, о соревнованиях в количествах лайков и подписчиков. Возможно, большинство современных людей Эпикур в рамках своего мировоззрения счел бы наивными и несчастными.

– Вы собираетесь прожить так до самой старости?

– Старость – еще одно неверное понятие о жизни. Довольный всем пожилой человек на самом деле молод, а вечно подавленный, полный тревог юноша – уже безнадежный старик. Все относительно.

Когда я поблагодарил философа за вино и беседу, уже стемнело. Ученики надели одежды свободного покроя, ярких расцветок, некоторые взяли музыкальные инструменты. Встретившая меня очаровательная девушка вместо цветка теперь повязала волосы тонкой длинной лентой, взяла в руки бубен, явно готовясь исполнять перед всеми зажигательные танцы.

Но я не стал смотреть представление, и, стараясь никого не отвлекать, пошел прочь из Сада.

Эпикур прожил в этом месте с учениками, состав которых постепенно менялся, еще много лет, до глубокой старости. И даже умирая и испытывая острую боль, он не переставал испытывать благодарность за свою прекрасную жизнь, полную наслаждений. По легенде, он закрыл глаза с улыбкой на устах. Идея коммуны Эпикура оказалась столь привлекательной, что Сад (с новыми наставниками, но теми же принципами) просуществовал еще полтысячи лет после ухода из жизни его основателя.

Современники и философы следующих поколений в основном критиковали учение Эпикура, считая его неоправданно оптимистичным и даже вредным для воспитания ответственности у молодежи. Но при этом признавали его выдающимся мыслителем и достойнейшим, интересным человеком.

В наше время термин «эпикурейство» стал означать «беспрестанную гонку за наслаждениями».

Эпикур бы смеялся до слез.

Глава 10

Стойкость среди безумия (Сенека)

Место: Рим

Время: 65 год нашей эры

Знакомство с величайшим и прекраснейшим городом Античности я предвкушал давно. Однако мне выпал, пожалуй, самый неподходящий для этого момент за всю его историю.

Всего год назад этот город был богаче и величественнее всех созданных человеком до этого. Даже и сейчас он производил сильное впечатление. Однако зияющие тут и там черные разломы в стенах еще вчера роскошных, отделанных мрамором дворцов, полуразбитые статуи вдоль улиц, горы обгорелых черепков и дыры на месте разрушенных домов и целых кварталов производили тягостное впечатление. Одно из главных украшений Вечного города, Священная улица со множеством изваяний и древним храмом Весты, которая тянулась через весь центр Рима к Форуму, и по которой проходили роскошные парады во время императорских Триумфов, теперь выгорела до последнего камня. Всего через несколько лет Рим отстроится, став еще величественнее прежнего, но в этот момент масштабные восстановительные работы только начинались.

К середине первого века нашей эры Римская империя оказалась на пике своего богатства и могущества. Уже столетие как были покорены крупнейшие страны южной Европы – Галлия (Франция), Испания, Греция. Римские легионы стояли в Египте, по всему северу Африки и даже в Малой Азии. Римляне, поначалу не имевшие развитых культурных традиций, совершили громадный рывок, впитав в себя все лучшее от древнегреческой культуры, науки и философии, а также немало достижений современной им культуры стран ближней Азии. Империя продолжала расширяться, хотя теперь уже гораздо медленнее. Ее пределы естественным образом ограничивали дремучие, почти непроходимые леса с воинственными германскими варварами на севере, океан на западе, Сахара на юге и на востоке – горы, населенные чуждыми и неподатливыми жителями Персии и Парфии.

Локальные конфликты римлян с германцами и парфянами порой все же вспыхивали. Но не они теперь определяли повестку дня в Риме. Порядок, сытость, процветание и повиновение цезарю в уже завоеванных частях империи были намного важнее. Однако главным для Рима с момента узурпации власти одним человеком после шестисот лет республики был расклад сил