(не) Приватный танец (СИ) - Энн Алена

А в следующую секунду меня хватают чьи-то руки.

- Мужик, мужик, успокойся!

Узнаю второго бармена, немного прихожу в себя, но меня валит охрана…

- Отпустите его, немедленно! – кричит Майя, суетясь вокруг меня. Ее серебристые босоножки так и мелькают перед моим носом. – Марк, этот подонок пытался меня изнасиловать!

- Я ничего не делал! – гундосит «этот подонок», держась за окровавленный нос. Как жаль, что ему так мало досталось!

- Полицаи разберутся, мы уже вызвали, - басит один из охранников.

Полиция действительно приезжает довольно быстро.

В подсобку входят двое. Эти ребята словно сошли со страниц повести Чехова «Толстый и тонкий». Один, что пошире лицом, окидывает взглядом маленьких глазок всех присутствующих.

- Блин, часок не могли потерпеть, из-за вас матч не досмотрели, - вздыхает он. – Что опять случилось?

- Эти двое меня избили! – верещит белобрысый, тыкая пальцем в меня и Майю. Ну не подонок ли?

- Слышь, ты, урод, я тебе сейчас палец твой отломаю! – не выдерживаю я. Еще бы Майю сюда не приплетал.

- Видите! – истерично вопит он. – Ее отец стрельнутый на всю голову. Он и до этого мне угрожал!

- Вы ее отец? – удивленно приподнимает бровь второй полицейский.

- Он не мой отец! – закатывает глаза Майя. – Он – мой преподаватель!

- Преподаватель приватных танцев? – гогочет первый, окидывая недвусмысленным таким взглядом Майин наряд. Сука! Теперь мне и ему втащить хочется!

- Нет! – пыхтит от негодования Майя. – По экономике! Он – мой преподаватель по экономике!

- Профессер что ли? – вовсю забавляется полицай.

- Нет, блядь, доцент. Кандидат экономических наук! – не хуже Ковальски рапортую я. Боже, дай мне хоть каплю выдержки! Клянусь, тогда я в тебя поверю!

- Слышь, профессер, матюками тут гнуть не надо, - усмехается «толстый». – Ладно, в отделении разберемся в вашей Санта-Барбаре.

- Этот муфлон пытался изнасиловать девушку.

- Разберемся, - закатывает глаза «толстый», двинув в сторону Глебушки.

- Эй, а меня-то за что? Я – пострадавшая сторона! – вопит белобрысый, когда на его запястьях защелкиваются наручники. Не могу смотреть на это без ликования в душе, ну хоть какое-то возмездие!

- Илья Андреевич! – с огромными глазами пищит Майя, когда с ней пытаются проделать ту же манипуляцию.

- Не бойся, все будет хорошо, - уверяю девочку, хотя сам не знаю, чего ожидать. Дрался я в своей жизни много. Очень много. Но, вы удивитесь, ни разу дело не доходило до полиции.

- Да ладно, Серёга, - произносит «тонкий». – Девчонка вряд ли опасна.

Ну хоть на этом спасибо…

- Можно мне переодеться? – жалобно протягивает она, вся сжимаясь под взглядами мужчин. Что еще раз убеждает меня в том, что Майя вряд ли могла работать стриптизершей. Слишком стеснительная моя девочка.

- Поехали, - отрезает «толстый», хватая ее за руку. Майя только успевает стащить с вешалки свою куртку и схватить со стола какой-то узелок.

Под заинтересованные взгляды посетителей наша делегация продвигается к выходу. Когда проходим мимо бара, замечаю Мира.

- Тоха! – кричу ошалевшему от увиденного другу. – Расскажи Болту!

- Илюха? – протягивает тот. – А что случилось-то?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Но ответить ничего не успеваю, меня грубо пихают в спину, проталкивая к выходу. Только и успеваю продемонстрировать другу окровавленные руки, скованные наручниками. Надеюсь, Мир меня расслышал. А если и не расслышал, то сам догадается. Уж кто и сможет помочь здесь, так это Болт. Перед нами открывается дверца побитого жизнью «бобика», и Майя недоуменно замирает. Ну да, места здесь на троих не хватит…

- А как же? – лепечет она, и широкоформатный начинает хохотать.

- Как хочешь, можешь к профессеру на руки забраться, а можешь к насильнику. Могу в салоне прокатить, - подмигивает он, и внутри меня снова закипает гнев. – Быстрей упаковывайтесь, может еще финал досмотреть успеем.

Усаживаюсь, кивая Романовской на свои колени. Уж черта с два я позволю этому белобрысому подонку прикоснуться к ней. Кивнув в ответ, она забирается следом, устраиваясь у меня на руках. Напротив садится смертник, опасливо косясь на меня. Правильно делаешь, бойся, урод! А затем дверца за нами захлопывается. В таком положении мне некуда пристроить скованные руки, из-за чего плечо ноет еще больше. Кажется, я его выбил. На очередной колдобине не сдерживаю болезненный стон.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

- Илья Андреевич, - тут же оживает перепуганная Майя. – Вам плохо?

- Все нормально, плечо немного болит.

Немного, ага, совсем чуть-чуть, только сейчас искры из глаз посыпятся.

- Простите, это все из-за меня, - лепечет она, осторожно прикасаясь к моему плечу.

- Да ты здесь причем? Это у нас все Глебушка, да, тварь?

- Сам тварь! – огрызается тот, тем не менее еще сильней вжимаясь в стенку «бобика». Боже, и где они откапали этот раритет? Во всех нормальных городах уже давно новые, современные машины.

- Майя, можно?

Закидываю скованные запястья за ее голову, и девушка оказывается в кольце моих рук. Блаженно выдохнув, упираюсь спиной в стену, фиксируя больное плечо. Так намного лучше, хоть не на излом. А вот Майе теперь не очень удобно. С трудом развернувшись в другую сторону, она пристраивает голову на моем здоровом плече.

- Спасибо, Илья Андреевич, - шепчет мне на ухо, видимо не желая, чтобы нас слышал недо-насильник. – Я даже не надеялась, что вы меня услышите.

Осознание того, что в момент опасности она вспомнила именно обо мне, сладостью разливается по сердцу. Несмотря на весь кошмар ситуации, ощущаю себя ужасно счастливым. Она рядом со мной, я чувствую ее ладони на своей груди, вдыхаю этот сводящий с ума аромат розы. А самое главное – она цела и невредима. Утыкаясь носом в ее волосы, шумно вдыхаю их аромат.

- Тебе не за что меня благодарить, Майя, - шепчу в ответ.

- Как же не за что? Вы спасли меня, и я очень благодарна…

От ее шепота у меня по телу мурашки ползут. Боже правый, еще одно слово – и я поцелую ее, наплевав на все вокруг. Хорошо, что мы ухаем в очередную колдобину, и это приводит меня в себя. Ну да, Степнов, самая подходящая обстановка для романтики!

Машина останавливается. Слава богу! Укачало меня так, что еще чуть-чуть и я продемонстрирую всем свой богатый внутренний мир.

- Вылезаем, побыстрей, - командует «тонкий», и мы послушно плетемся в отделение. Из кабинета, к которому нас ведут, выскакивает щуплый молодой парень в форме. По виду, кажется, армянин.

- Нарек, оформим? – кивает на нас «толстый».

- Подожди, - с сильным акцентом отвечает тот. – Я еще дебоширов не оформил!

- Ясно, - недовольно пыхтит опер. – В кпз посидите, подумаете над своим поведением.

Захохотав так, словно выдал самую смешную шутку, «толстый» ведет нас дальше. После известия о кпз белобрысый совсем загрустил, вон, даже убийственные взгляды на меня бросать перестал. Ну подожди, только дверь за нами закроется…

- Илья Андреевич, - словно угадав мои мысли, тут же шепчет мне Майя. – Пожалуйста, не трогайте этого придурка, зачем нам лишние проблемы, правда?

Вздохнув, киваю в ответ. Конечно, девочка права. Еще большие проблемы нам точно ни к чему. Через минуту мы оказываемся возле кпз. «толстый» с каким-то особым удовольствием вталкивает меня за решетку, где уже сидят трое мужиков бомжеватого вида. Аромат от них такой, что аж глаза слезятся.

- Серега, а девчонку что, тоже в камеру?

Серега задумчиво чешет под фуражкой, а затем берет стоящий напротив стул и ставит по ту сторону решетки.

- Присаживайтесь, мадам, - этими словами он подталкивает Майю к стулу и пристегивает ее наручниками к решетке. – Посидишь пол часика, ничего не станет. А это у тебя что? – кивает на узелок, с которым Майя не расставалась все это время.

- Котлета, - робко протягивает она.

- Чего? – недоумевает опер.