(не) Приватный танец (СИ) - Энн Алена

- Не надо… - взывают остатки моего здравомыслия за секунду до того, как Илья яростно впивается в мои губы, выбивая все мысли из головы. Господи, как же долго я мечтала о его поцелуях… Бесстыдно прижимаюсь к разгоряченному телу, когда должна всеми силами противостоять этому. Что же ты творишь, идиотка?! – вопит мой внутренний голос. Отталкиваю и пытаюсь не утонуть в этих затуманенных страстью синих глазах. – Не надо, Илья…

- Назови хоть одну причину…, - тяжело выдыхает, впитывая взглядом каждую черту моего лица.

- Ты – мой преподаватель, - выдаю совсем уж неуверенно, и он чувствует это.

- Не засчитано, - усмехается, снова впиваясь в мой рот. Что за наглость? Мы что на лекции, чтобы он засчитывал мне верные ответы?

- Илья Андреевич! – возмущенно пыхчу, упираясь ладонями в мощную грудь. Но его язык, проскользнувший в мой рот, заставляет меня разом обо всем забыть. Да идет все к дьяволу! Думаете, только вы можете доводить меня до сумасшествия? Пробираюсь ладонями под футболку, касаясь разгоряченной кожи. Прохожусь по рельефу, испытывая чистый кайф. Каждая его мышца напрягается под моими ладонями.

- Майя… - выдыхает мне в губы. Это заводит до безумия. Осознание, насколько сильно он зависим от меня сейчас. Подхватывает под бедра, усаживает на стол, сметая ко всем чертям посуду. С грохотом она валится на пол, но кому есть до этого дело? Обхватываю лодыжками его бедра, оказываясь предельно близко. Как в самых тайных моих мечтаниях. Но сейчас это происходит на самом деле. Грубыми, нетерпеливыми движениями Илья освобождает меня от рубашки, притягивая за талию. Застываем на мгновение друг на друге жадными, алчущими взглядами, а затем… громко хлопает входная дверь. Округлив глаза, Илья быстро стаскивает меня со стола. А я еле устоять могу, ноги как ватные. Только и успеваю пригладить растрепавшиеся волосы, когда на кухню входит бабушка.

- Илюшенька, я телефон тут у тебя не оставляла? – произносит она, и тут же замирает, ошалело глядя на творящийся вокруг беспорядок. – Ох, вы что поругались?

- Нет, бабушка, просто твой неповоротливый внук случайно вписался в стол, - соврал Илья, тут же принявшись собирать с пола посуду. Боже, как же стыдно! Слава богу, бабуля ничего не поняла.

- Ну даешь, Илюша. Ты так у меня весь искалечишься, - вздыхает она, всплеснув руками. – Ой, вот же он, телефон мой! Совсем я стара стала, памяти никакой. Ладно, детки, пойду, там дед ужо весь изматюгался, наверное, меня дожидаючись.

Бабуля исчезает за дверью, а у меня словно ноги к полу прирастают. Боже, как стыдно! Стонала тут как дешевая шлюха, лапала его и чуть не отдалась на обеденном столе! Да что творится с тобой, Майя? Где твоя гордость? Где самоуважение? Это то, чего ты хочешь? Стать для кого-то временной утехой? Опустив глаза в пол, делаю шаг на выход, но Степнов заступает мне дорогу. Так и стою, сверля взглядом пол под его ногами.

- Мне нужно идти за Настей, - выдавливаю из себя, краснея от смущения. Ну надо же, где оно раньше-то было это смущение, до того, как я чуть не отдалась человеку вдвое старше себя? Своему преподавателю наконец?

- Давай поговорим.

- Не о чем тут говорить, - упрямо проговариваю, вновь пытаясь обойти Илью, но тщетно.

- Да ладно, Майя, прекрати. Не делай вид, что этого нет между нами! – горячо возражает он, стискивая мое плечо. – Посмотри на меня.

Легонько встряхивает, и я отрываю глаза от пола только для того, чтобы утонуть в этой глубокой синеве. Время застывает. Все, чего я хочу сейчас – вновь ощутить требовательность этих губ. Моргаю, сбрасывая с себя это наваждение.

- Есть. И что дальше? Я не собираюсь становиться средством для удовлетворения ваших потребностей, понятно? Думаете, что можете тискать меня, когда вздумается? Совать язык мне в рот, когда в голову взбредет? Ну уж фиг вам!

Илья так и замирает, ошарашенно глядя на меня. Воспользовавшись этим, стряхиваю его руку со своего плеча.

- О чем ты говоришь?

- Да ладно! Думаете, я не знаю, что вам нужно от меня? Смешной вы, право слово! Могли бы хотя бы подкатить по-человечески. В ресторан сводить, букетик подарить, мороженку купить в конце концов, или как там еще взрослые дяди ради секса окучивают молоденьких глупышек?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Боже, ну и понесло меня! А ведь злюсь-то на себя, а не на него.

- Ты считаешь, что нужна мне ради секса?

- Только не заливайте, что влюбились! – фыркаю в ответ, и Степнов вдруг с чего-то улыбается.

- А что, если влюбился?

Его ответ заставляет мое сердце бешено забиться в груди. Но я ведь не настолько наивна, чтобы поверить в это, хотя так отчаянно хочется.

- Не порите ерунды, - отмахиваюсь, вновь пытаясь пробраться на выход, но Илья сгребает меня здоровой рукой за талию, прижимая к себе. Подозрительно нежно целует в макушку.

- Прости, мне очень жаль, что сегодня я потерял контроль. Забыл, какая ты у меня колючка, Романовская, - шепчет мне в волосы, и от его теплого дыхания по коже мурашки ползут. - Я подожду.

- Чего, Илья Андреевич?

- Неизбежного…

Глава 25. Илья

Не знаю, что со мной случилось… Просто когда она так близко, я теряю контроль над собой. Это произошло в клубе. И это происходит со мной прямо сейчас. Больших усилий мне стоит уйти с ее пути, а не вцепиться снова в дрожащие от возбуждения плечи и не впиться поцелуем в эти припухшие губы. Ведь хочет меня, но так отчаянно этому сопротивляется. Неужели я правда похож на подлеца, которому от женщин нужно только одно? Никогда в жизни я никого не использовал. Если понимал, что девушка не моя – сразу честно говорил ей об этом. Наверное, поэтому с большинством моих бывших мы расстались тихо и мирно. Оксане за эти десять лет ни разу не изменял. Я в принципе врать не умею. А тут… обвинила разом во всех смертных грехах. Упертая! Хотя… кажется, дело здесь совсем в другом. Хотелось бы знать того засранца, который сформировал у Майи такое мнение о мужчинах. Увидел бы – бубенцы оторвал бы! Он нагадил, а мне теперь разгребай.

- Илья Андреевич, - вновь появляясь в проходе, смущенно произносит она. Ну вот… снова Илья Андреевич. А еще пять минут назад так страстно шептала мое имя, что меня в дрожь бросало. – Можно, я одолжу у вас какое-нибудь трико? Мне даже домой уйти не в чем…

- Подожди немного, я пригоню машину и отвезу тебя домой.

- И как вы собираетесь делать это с больной рукой? – возводит она к потолку свои ведьмовские глаза. Ну, точно ведь ведьма! С ума меня сводит одним своим видом! Стоит такая хрупкая, трогательная в моих вещах. Ничего, Майя Станиславовна, моей будешь, и лицезреть эту волшебную картину я буду каждое утро, вот увидишь! А пока придется немного сдать назад…

- У меня вторая есть. Жди здесь.

С этими словами снимаю с вешалки куртку.

- Ну, Илья Андреевич, это небезопасно! – упрямо возражает Майя, морща от недовольства свой курносый носик. Так и хочется разгладить все эти морщинки поцелуем…

- Так волнуешься обо мне? Что ж, это безумно приятно, - усмехаюсь, неловко набрасывая куртку.

Сощуривает свои колдовские глаза, и губы привычно сходятся в тонкую полоску.

- Вот еще! – возмущенно выдыхает, складывая руки на груди. – И вовсе не волнуюсь!

- Вот и отлично, тогда жди.

Не дав опомниться, захлопываю за собой дверь. Слава богу до «Галеона» рукой подать, оказываюсь на парковке уже через пять минут. Моя малышка одиноко стоит в правом ряду, затесавшись между старичком-Фольксвагеном и покрытой приличным слоем грязи Киа Рио.

- Привет, родная, думал о тебе всю ночь.

Ласково поглаживаю прогретую солнцем белоснежную дверцу и сажусь внутрь, заводя мотор. Плечо ломит, костяшки пальцев саднят, когда обхватываю руль опухшими пальцами, но это того стоит. На дороге я словно в своей стихии. Уже и не помню, сколько лет я за рулем. Кажется, мне было двенадцать, когда дед впервые пустил меня за руль своей зеленой «Копейки». Я удобно устроился на водительском и старательно крутил руль, а дед давил на педали с пассажирского, перебросив ноги. Его после этих гимнастических чудес еще радикулит скрутил. Я в тот вечер впервые слышал, как бабуля матерится, щедро растирая по дедовской пояснице перцовую настойку. Зря мы ей рассказали о наших уроках вождения… Да, забавные были времена, самые лучшие. Хотел бы я снова вернуться в детство, а не вот это вот все!