Обратный отсчет: Тлакантский синдром - Токацин

— Живой⁈ — ликвидатор, подбежав, дёрнул Гедимина за плечо. — Зацепило?

Сармат мотнул головой.

— Всех добили?

В ушах ещё звенело от выстрелов. В небе кружил дрон-разведчик, на востоке орали что-то про «засадников» — хотя Гедимин не был уверен, что чётко расслышал это слово. Он смотрел на то, что осталось от животного. Взрыв плазмы порвал кожистое тело пополам, остался подвёрнутый хвост с жалом, четыре пояса конечностей (те, что видел Гедимин, были спереди — что-то вроде хватающих «рук», к середине туловища крепились лапы покороче и попроще, без захватов и выдвижных шипов)… Голову разнесло кинетическими снарядами — или она изначально не слишком-то выступала из тела.

— Что за дрянь?

— Ксенофауна, — отозвался ликвидатор; он уже отправил кому-то снимок убитого животного и теперь ждал, пока оно перестанет дёргаться. — Болотные засадники. И ты первый, кто их заметил. Разведка, мать её колба! Они так хасена проспят!

— Может, его ещё раз плазмой? — заключённый с распылителем меи следил за агонией «засадника» издалека. — Срастётся ещё…

Конечности твари дрогнули и застыли. Сармат-ликвидатор пнул её, потом ещё раз, — хвост безвольно мотнулся. Довольно хмыкнув, ликвидатор склонился над ней со сканером и полез за пробирками.

— Работайте, пока чисто, — кивнул он сарматам. — А это пусть валяется. Я утилизатор вызвал…

…Алакшан и Джангы переглянулись.

— Оно ведь к тебе кралось, — пробормотал один из них. — Точно, к тебе. Или к тому филку. «Макак» рядом не было. Эти твари жрут сарматов. Как Огнистые Черви. А значит…

— Да тупое оно, как австралийский повстанец, — Джангы досадливо поморщился. — Было бы разумное — не полезло бы под плазмомёты. У нас, сарматов, они есть, — это-то можно запомнить⁈

— А после стрельбы никто и не выползал, — качнул головой Алакшан. — Значит, что-то поняли. Но всё равно — много разной ксенофауны тут стало.

— Иджес рассказывал про новые порталы, — вспомнил Гедимин. Ему было не по себе. «Если оно было разумным, хоть немного, — может, с ним можно было договориться. По Равнине и не такое ползало. Был бы у меня скафандр для подстраховки…»

03 июля 06 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

— Обязательно уезжать, когда только работа пошла? — ликвидатор Кир недовольно сощурился на тюремщика Джерлака. — Ещё целый светлый час…

— Вот и займитесь тут разведкой, — отозвался охранник. — Мне ещё за патроны отчитываться! Если каждый раз по два часа будем тратить на стрельбу, Куллангарра вам никого не пришлёт. У нас мусорный завод есть, там мы всегда нужны — и там не стреляют!

Среди красных квадратов, недавно пролитых меей, и тёмных, уже вобравших в себя «грязь», светлели жёлтые и сероватые, местами оплавленные и пятнистые от золы. Трупы подстреленной ксенофауны увёз утилизатор, раненого сармата — мелкая тварь вырвала клок мяса из его руки вместе с кожей и куском плотной одежды — отправили под конвоем в медчасть. Гедимин надеялся, что ксенотварь всё же не ядовитая — или что у биологов уже есть антидот…

— Кажется, мы рано лезем в лес, — мрачно заметил Джангы; его не покусали, но он оказался под защитным куполом за миг до атаки роя — и в одном «помещении» с двумя агрессивными тварями. Одну пришиб Гедимин — «зверь» был непрочный, даже перчатка не пострадала — а другая вцепилась-таки в подвернувшегося сармата. Она тут же метнулась обратно вместе с куском кровавого мяса — тут её и сбили на землю и огрели баллоном из-под меи. Теперь сарматы старательно отмывались от разбрызганной крови — там были и остатки твари, и они-то наверняка «фонили»…

— Там сначала надо бомб накидать на пару километров вперёд. Или антигравом шарахнуть, чтобы всё это добро в гранит впечаталось. И тогда уже соваться. А от разведки проку ноль — сегодня одно прилетело, завтра другое прискачет…

…То же самое, как слышал со своего матраса Гедимин, Джангы и Алакшан по очереди рассказывали посетителям. Те работали в гетто, на заводах, — туда ксенофауна залетала редко…

— Гедимин Кет, к тебе Иджес Норд и Эркенгер Арктус! — объявил слегка удивлённый охранник. Его уже отодвинули в сторону, оба сармата кое-как заглянули в узкое оконце.

— Живой? Вот додумался ваш главный — в лес, да без скафандра!

— Не слышал, покусанный жив? — спросил Гедимин у Эркенгера. Тот кивнул.

— Да, рану ушили, в крови было чуть бактерий, но быстро сдохли. Тварь откуда-то издалека — не знает ещё, с какой стороны нас жевать…

— Гедимин! — перебил его Иджес. — Этот ваш главный… Короче, завтра тебя не отпустят. Ты уж извини, — мы тут бились, как весь флот Киаксара…

Гедимин мигнул. «Отпустят куда⁈ А-а, мать моя пробирка… завтра же четвёртое июля, летние гонки!»

— Да ничего, — пробормотал он, неумело изображая огорчение. — Зайдёшь потом, расскажешь, как вы там, и кто кого.

— Третье — точно, а если пойдёт по-нашему, то и второе, — ухмыльнулся Иджес. — Я придумал всё-таки, что делать с лабиринтом. Если удастся манёвр…

— Не трещи, — покосился на него Эркенгер. — Вот не допустят к этапу с твоими придумками…

— А вообще — это неправильно, — Иджес пропустил его слова мимо ушей. — Что в тюрьме нет трансляции. Да вообще нигде её нет! У «макак» ещё не так лихачат, и никто не запрещает, — а мы прячемся по норам. Вывести трансляцию в каждый барак…

— И пусть там дудят в уши, — буркнул охранник, отодвигая Эркенгера от оконца. — Всё, время истекло! Завтра гонки, тренируйтесь! Второе место им, разбежались тут…

Иджес гневно фыркнул, Гедимин вскинулся было, но окошко уже захлопнулось. На соседних матрасах корчились, зажимая рты, Алакшан и Джангы. Увидев, что дверь закрыта, оба рассмеялись в голос.

— Дронщики! Интересно, бывают у них нормальные?

— Да ладно тебе, гонки же завтра, — пробурчал Джангы. — Вот и нервничают.

Алакшан ухмыльнулся.