Большие Надежды (СИ) - Варвара Оськина

безысходности, который овладел Флор, и она двинулась вперёд.

Шли осторожно, след в след, чтобы не наткнуться на невидимую в ночи ловушку. Казавшиеся издалека невысокими, вблизи бетонные пирамиды оказались почти с человеческий рост и опоясывали башню в несколько рядов. Флор насчитала их шесть, но было легко сбиться, поскольку приходилось петлять меж гудевших от напряжения арматур, что торчали из белых граней. В голову снова полезли ненужные мысли, что наверняка, в тот момент, когда работал «Тифон», любого неосторожного просто нанизало бы на эти торчащие колья. Флор сглотнула и прикрыла глаза, стараясь избавиться от видений.

Она вслушивалась в окружавшее их гудение и думала, что, если б не Льюис, им было бы намного сложнее добраться сюда. Ох, да ладно! Кабы не он, «Тифон» так и остался чем-то неведомым, а теперь у них есть какой-никакой план и даже шанс на успех. Каким образом Герберт умудрился добыть информацию, не знал никто. И Флор могла только догадываться, сколько доз «симпати» ушло ради этих бесценных сведений. По крайней мере, два дня назад, когда Льюис добрался до их Убежища, выглядел он на редкость дерьмово, а Стив ещё долго не пускал к нему Джуди из опасений… Флор почувствовала, что невольно краснеет. В общем, из опасений.

Тем не менее Джонс считал, что итог стоил таких усилий, ведь другого шанса у них не будет. И когда они замерли около грубой бетонной стены, Флор поняла это со всей ясностью.

— Это главный генератор, — тихо проговорил Герберт, когда все собрались. — Основное устройство «Тифона». Кабели лежат под землёй в старых тоннелях, но их намеренно затопили.

— Ни оборвать, ни перерезать, — задумчиво отозвался Стивен и, сняв перчатку, дотронулся до шершавой стены, которая уходила ввысь. — Вибрирует, — неожиданно пробормотал он, а потом заметил уже громче и чётче: — Значит, придётся взрывать на земле.

— Невозможно, — покачал головой Льюис, и все взгляды обратились к нему. — Внутри этих стен стоит накопитель. При любом повреждении произойдёт выброс такой энергии, что работающий на пределе Щит покажется нам пустяком.

Флор вздрогнула. И опять перед глазами закружились картины нанизанного на ржавые штыри тела. Почему-то чёрного… Она вздрогнула.

— Разве защитный костюм не справится? — неожиданно подал кто-то голос, и послышалось одобрительное ворчание, но Стиву было достаточно лишь повернуть голову, чтобы любой шум тут же затих. Он бросил на Флор быстрый взгляд. Значит, заметил…

— Нет, — покачал Джонс головой, и её сожжённое лёгкое мерзко заныло. — Разве что мы раздобудем костюмы Карателей.

— Можно использовать отложенную или ручную детонацию.

— Всё равно слишком опасно, — вмешался Герберт. — Мы не сможем заложить взрывчатку заранее. При очередной активации «Тифона» генератор попросту выведет из строя любую известную нам электронику. Стив, ты даже не представляешь, насколько мощное он создаёт искажение полей.

— Тогда придётсяоченьпостараться. Будь у нас глиссы карателей, было бы проще. Но я подумаю, что можно сделать с нашими колымагами, — задумчиво пробормотал Стивен и поджал губы. — Надо всё рассчитать с точностью до минуты. Взрыв генератора должен случиться точно в момент, когда они решат запустить «Тифон». В этот момент мы уже должны быть в Городе, а лучше сразу у Башни.

— Но нас слишком мало, — заметил Льюис. — Мы не сможем быть сразу в трёх местах, да ещё и осаждать самую охраняемую точку Города.

— Выбора всё равно нет.

Стив задрал голову, пытаясь в темноте найти край возвышавшейся перед ним бетонной твердыни, но тот сливался с чернотой неба. Флор последовала его примеру и тоже посмотрела наверх. Возникло неприятное ощущение, будто это нагромождение из бетонных кубов вот-вот рухнет. Оно нависало так угрожающе и тяжело, что вдруг показалось — ещё немного, и упадёт прямиком на их группу. Что за дурацкие галлюцинации! Однако Флор попятилась и вдруг наткнулась на спокойно стоявшего Герберта. Послышался лёгкий смешок.

— Впечатляет, да? — тихо спросил он, и Флор кивнула. Льюис шагнул вперёд и тоже коснулся стены. — Иногда я не понимаю, почему всё вышло именно так. Почему, имея все возможности, мы ограничиваемся только одной, самой радикальной идеей. Почему, спустя столько веков, столько потерь и попыток начать всё сначала, мы по-прежнему стоим с бритвой Оккама в руках и делаем неправильный выбор?

— Потому что нам всегда мало? — криво усмехнулась Флор. — Мало еды, мало воздуха, мало места, мало любви, мало власти.

— А лично нам, как понимаю, мало той жизни, что отведена законом и Канцлером.

— Верно, — вздохнула Флор.

— Так чем мы тогда лучше их? — Льюис махнул в ту сторону, где остался Город. — Нам кажется, что нас обделяют, и мы начинаем брать сами. Это то же, что делают и они.

— Мы не берём, — неожиданно вмешался в разговор Стивен. Он подошёл и остановился рядом с Флор, в упор посмотрев на Герберта. — Есть разница между нами и теми, кто засел в Башне.

— Разве? В чём, Стив? Каратели так же хотят спасти Город и жизни тех, кто доверился Канцлеру, — покачал головой Льюис. — Мы храним Щит, обеспечиваем порядок на самых важных объектах. Если что-то случается, именно мы решаем последствия. Ты думаешь, в Городе мало сумасшедших, которым вдруг хочется уйти из жизни красиво? С шумом и фейерверком на полквартала? Стивен, вы не единственные сепаратисты под сетью Щита. И защита от этих безумных — тоже моя работа.

— Как и чистки Лояльности, публичные казни и карательные отряды, что без разбора вырезают целые районы несогласных из-за мании одного выжившего из ума старика, — тихо заметил Стив, и Герберт осёкся.

— Порой это необходимость, чтобы просто-напросто выжить, — сухо заметил он. — Ты тоже далеко не святой.

— Не спорю. Но у нас, в отличие от прочих фанатиков, есть чёткая цель.

— Разрушение Башни, а значит смерть Суприма и Канцлера? Хочешь сказать, она делает тебя лучше? Лучше, допустим, меня или Ханта, который готов умереть за тот Город, который ты собираешься уничтожить?

Оба мужчины раздражённо взглянули друг на друга, и Флор закатила глаза. Глупый спор. Совершенно бесцельный. Тем не менее эти двое, похоже, считали иначе.

— Да. Делает. Потому что это поступок, продиктованный совестью!

— Это трусость!

— Нравственность не предусматривает героизма. Она служит лишь показателем, что ни при каких обстоятельствах ты не совершишь подлости. А чего стоит вся ваша бравада, если она совершенно бесчеловечна? Что она вам даёт, и не потому ли ты пришёл к нам? Потому что быть нравственным — вот высшая цель каждого человека.

— Не неси чушь!

— Чушь?

— Полную и абсолютную чушь, — отрезал Герберт. — Легко говорить о морали, сидя в своём подземелье. Ты не знаешь, что значит для нас этот Город. Ты не дышишь им,