Рыцарь, маг и пешка - Алиса Вишинград

дома, погружённые в собственные мысли, Бо осознал две большие истины. Первое: Дун был прав, и им с Нейтом сопутствовала удача. Но это открывало перед ними вторую истину: ведь когда-нибудь удача решит от них отвернуться?

* * *

Когда мальчики проходили мимо кухни, где Траут разводил огонь для приготовления ужина, Нейт крикнул:

– Где кузница?

В его голосе по-прежнему слышалось разочарование.

Траут, не поднимая головы, указал пальцем на добротное каменное строение.

– Не понимаю, зачем Дун держит здесь этого немого чурбана, – прошептал Нейт. – Я стал бы для него лучшим помощником. Правда?

Бо молча кивнул. Ложь росла, как снежный ком, и теперь жизнь Кресси зависела от того, сможет ли он сделать пращу, достойную коллекции Самого. О чём он думал? Погружённый в свои переживания, Бо едва заметил, как они вошли в мастерскую, и к реальности его вернул восторженный возглас Нейта.

– Невероятно! Здесь я мог бы научиться чему угодно!

Взглянув на заполненную различными вещами мастерскую с большим верстаком и множеством инструментов, Бо почувствовал то же самое. В этом ярко освещённом месте он понял, что способен создать любую вещь.

По крайней мере, он на это надеялся.

Бо положил коричневый кусок кожи на верстак, пытаясь заставить его подсказать, что делать дальше. А Нейт тем временем бродил по мастерской, ахая от восторга, открывая все шкафы подряд и трогая инструменты. Но больше всего восторга вызвали у него двойные двери, за которыми оказался большой крытый сарай.

– Хитрец! Иди сюда! – позвал Нейт.

Радуясь возможности отвлечься, Бо бросил кусок кожи и вышел наружу.

– Посмотри на это! – Нейт указал на большой каменный горн, как будто это была самая удивительная вещь на свете. – Я говорил Хозяйке, что она должна сделать меня учеником кузнеца. Но она только смеялась и отвечала, что я не стою того, чтобы обучаться ремеслу, особенно такому важному, как кузнечное дело.

Нейт схватил гигантские мехи и принялся энергично раздувать их, пока от порыва ветра повсюду не разлетелся пепел. Но даже когда его лицо было всё в саже, он не успокоился и принялся изучать подставку, на которой лежали круглые металлические шары.

– Посмотри-ка сюда. – Голос Нейта стал серьёзным, и он начал разглядывать ровные шары, свободно помещавшиеся у него на ладони. – Что это такое? И как они проделали в металле дырки?

– Наверное, с помощью формы, – ответил Бо.

– Как думаешь, для чего они? – Нейт взял самый верхний шар. – Тяжёлые. Попробуй.

Нейт бросил шар Бо, который, к собственному удивлению, поймал его без усилий. Шар оказался достаточно тяжёлым. В нём также было что-то знакомое. И хотя Бо не помнил, что именно, шары вызвали у него какое-то смутное воспоминание.

– Посмотри сюда. – Нейт с восхищением рассматривал большой металлический конус, прислонённый к подставке с шарами. – Понятия не имею, что это, но он просто великолепный. Спрошу Дуна, смогу ли я научиться делать такие штуки. Но сначала тебе надо сделать пращу. Ты уж постарайся. Если ему понравится, значит, у нас получилось.

– Конечно, – ответил Бо, пытаясь придать голосу убедительность.

– Ладно, тогда пора браться за работу! – Нейт потёр руки и направился в мастерскую. – Какое у тебя было самое красивое изделие?

– Самое красивое? – Бо мысленно перебирал коллекцию оружия из Поместья, пытаясь вспомнить что-нибудь простое и вместе с тем привлекательное.

– Однажды я видел одну пращу, – ответил Бо. – Это был кожаный овал с углублением внизу, и она держалась всего на нескольких стежках. Генералы и командующие любили её больше всего.

– Слишком просто. – Нейт скривил губы. – Она должна быть красивой, чтобы соответствовать положению Дуна.

– Но на это уйдёт больше времени, – возразил Бо. – Мы ведь хотим как можно скорее вернуться в Работный дом, да? Поэтому нам надо сделать пращу быстрее.

Нейт покачал головой и прикусил щёку. Иногда было трудно догадаться, о чём он думает. Рассержен он или впечатлён?

Наконец Нейт одобрительно кивнул.

– Я рад, что мы познакомились, Хитрец. – Нейт сел на скамью и широко распахнул глаза. – А теперь научи меня всему, что умеешь.

Бо с трудом сглотнул слюну. Он наверняка сможет чему-нибудь научить Нейта, но только сам не знает, чему именно.

Глава 21

Чародейство Кресси

За ночь кухня ожила. Или, может быть, ожила сама Кресси, пробудившись от тринадцатилетнего сна. Она даже не заметила, как прошла вся ночь и часть утра, пока не сняла с огня котёл и не поставила его остывать рядом с другими горшками.

Всего у неё получилось четыре отвара. Сначала один, потом второй, третий… И Кресси всю ночь смешивала растения, грибы и коренья.

Когда Анка ушла из кухни, Кресси не знала, что делать. Она тоже хотела уйти, но куда? Пешка молчала, а без её помощи Кресси не знала, в какую сторону идти. Но её удерживало и кое-что другое. Кухня действовала на неё так же, как лавка аптекарши. Ни о чём не думая, Кресси начала рассматривать мешочки с травами, ощупывая, пробуя и слушая, что они ей скажут.

Некоторые травы были ей знакомы – ромашка, тархун, кервель и окопник. Они были прямолинейны и честны, а их исцеляющие свойства доступны любому.

Другие травы, например лисий шпорник, горькие листья алтея и рута, не торопились раскрывать свои тайны. Кресси потратила на них больше времени, аккуратно просеивая их сквозь пальцы, пока они не начали говорить.

Были травы, которых она не знала, хотя их запахи были ей знакомы, как будто они являлись частью давно забытого прошлого. Некоторые растения открывали ей свои имена, а другие – свои силы. Некоторые наотрез отказывались говорить. Кресси чувствовала к таким растениям особую нежность и уважение, поскольку добиться их доверия стало её главной целью.

Вскоре Кресси пришла в голову какая-то смутная мысль, и она начала класть растения в большой горшок с водой. Она продолжала смешивать и добавлять, соединять и принюхиваться, пока воздух на кухне не наполнился запахом трав с частичкой мёда и утренней росы. К этому аромату примешивался чуть заметный терпкий привкус.

Эта терпкость подсказала Кресси, что она всё сделала правильно.

Истина.

Именно так она и пахла.

Окрылённая успехом, Кресси начала варить лекарство для лечения лихорадки. Оно получилось с такой лёгкостью, как будто она всегда знала ответ и ей оставалось лишь повернуться и увидеть его.

С каждым новым успехом она всё больше воодушевлялась и смелела. Наконец Кресси почувствовала, что готова принять настоящий вызов – создать средство, способное заставить стражников нарушить клятву служить Поместью и встать на сторону свободы.

Она могла бы стереть их воспоминания, заставив их