Не злите артефактора - Светлана Игнатьева

здесь, в Икхайе, то ты останешься моим рабом и при переходе границы.

Про этот законодательный казус как-то упоминал мэтр Лоркан: рабов нельзя продавать, дети, рожденные на территории королевства, становятся свободными, но взрослый раб остается рабом. До этого девушка была уверена, что рабства в Аберии нет.

˗ Зато вы уже не сможете меня никому продать, ˗ грустно улыбнулся Дани. ˗ Это гораздо больше, чем я мог рассчитывать.

˗ У меня были на тебя другие планы, но давай пока не будем это обсуждать, слишком рано. Вот вернемся домой, тогда и будем думать, как жить дальше. И еще, Дани, ˗ Эйлин перешла на строгий тон, ˗ если мы снова попадем в ситуацию как утром, ты должен держаться поближе ко мне. Под руку не лезь, но, если видишь, что я исчезаю, хватайся за меня обеими руками.

˗ Чтобы уйти с вами? ˗ сразу понял Дани.

˗ Да.

Он ненадолго задумался:

˗ Но я тяжелее вас. Не получится ли так, что я вас задержу?

Девушка расплылась в довольной улыбке, отличный вопрос, у него явно есть талант к артефакторике.

˗ Нет. Может, только провалимся не так далеко, но это даже к лучшему. Мне не понравилось гулять по пескам три часа.

После этого разговора Дани как будто оттаял. Он перестал изображать из себя идеального раба, уже не прятал взгляд от хозяйки, стал чаще улыбаться. И хотя по˗прежнему разговаривал с Эйлин почтительно, но начал почтительно спорить и почтительно подшучивать. И им обоим это нравилось.

18. Ярмарка

На следующий день хозяйка категорически запретила Дани вставать и ушла в мастерскую одна, оставив рядом с ним книгу легенд и бумагу с карандашом, чтобы не скучал. Легенды были интересные, оформленные цветными миниатюрами. В другой раз он бы с удовольствием их почитал, но сегодня сам не заметил, как уплыл в сон на первой же странице.

Проснулся, когда скрипнула входная дверь, и в комнату вошла Эйлин, неся тяжелый поднос с обедом. Чужих слуг на свою территорию она по˗прежнему предпочитала не пускать. Дани дернулся было помочь, но со стоном схватился за бок. Под укоризненным взглядом хозяйки, он все˗таки поднялся, стараясь двигаться осторожно и не делать резких движений.

Помогать госпожа ему все равно не позволила, заставила сесть на стул у стола, и сама хлопотала вокруг, наполняя тарелку и подкладывая вкусные кусочки. Дани чувствовал себя странно. Вся эта забота, от лишнего куска мяса на тарелке, до кувшина с водой, поставленного так, чтобы он мог дотянуться, не вставая с постели, была ему безумно приятна. Но внутри злым червячком сидела мысль, что он простой раб, не достоин хлопот госпожи. Ее заботы предназначены кому˗то свободному, более умному и более смелому. Скоро она поймет, что ошиблась, и разочаруется в нем.

День тянулся медленно, спать больше не хотелось, легенды не увлекали, портрет Эйлин на бумаге выходил неуклюжим и совсем на нее не похожим. Сразу вспомнился первый хозяин, приказывающий бросить в печь «эту мазню». Может, он был прав и рабу никогда не стать настоящим художником? Дани потянулся было порвать рисунок, но рука не поднялась, и он просто сунул его под стопку бумаги.

Хозяйка вернулась из мастерской, когда в комнате начало темнеть. Устало потянулась и посетовала:

˗ Без тебя, как без рук.

Она захлопотала над чайником на маленькой магической плитке, мимоходом проверила у него лоб, нет ли жара. Чужая холодная комната сразу стала уютной, все страхи и сомнения ушли, спрятались глубоко под сердце до следующего раза.

Остаток вечера хозяйка что˗то плела из кожаных шнурков, вплетая мелкие необработанные кристаллы, в которых Дани без труда опознал тунгрилы, а потом сосредоточенно колдовала, сверяясь с записями из потрепанной тетради.

Дани было безумно интересно, что она делает, но лезть с вопросами не решился. Слишком глубоко в нем еще сидело, что раб не имеет права начинать разговор первым. Наконец госпожа удовлетворенно откинулась на спинку стула и устало размяла шею.

˗ Дани, иди сюда.

Получившуюся кожаную полоску она повязала ему на плечо. Выглядела та, как обычный простенький браслет, симпатичный, но дешевый, если не видеть тонкое кружево заклинаний.

˗ Это защитный артефакт, давно надо было для тебя сделать, ˗ пояснила хозяйка. — От всего на свете, конечно, не защитит, так что бессмертным себя теперь не считай. Но мне так будет спокойнее. Носи не снимая.

˗ Спасибо, ˗ Дани осторожно погладил украшение.

Сказать хотелось очень многое, но все слова куда˗то подевались, и он смог выдавить только еще раз:

˗ Спасибо, госпожа.

Перед сном Дани долго разглядывал себя в зеркале в уборной. Обилие свежих синяков не украшало, но по сравнению с тем, что было месяц назад, он выглядел совсем неплохо. Болезненная худоба еще осталась, но уже наметились мышцы, живот перестал прилипать к позвоночнику. А кожаная полоска на плече напомнила, что он всегда был неплохо сложен, широкоплечий и длинноногий. И на лицо симпатичный. Единственная полоска шрама на скуле не слишком заметна, так же, как и чуть кривоватый нос. Надо только щёки немного наесть. Парень усмехнулся своим мыслям и пошел одеваться.

На следующий день Дани, как обычно, встал до рассвета и приступил к своим каждодневным обязанностям. Ничего тяжелого госпожа его делать не заставляет, а еще день наедине со своими мыслями он не выдержит.

Глядя на босые ноги своего помощника, Эйлин пришла к выводу, что повторного похода по лавкам не избежать. Самого Дани перспектива ходить босиком ничуть не смущала, даже если придется идти так по нагретой мостовой или горячему песку, не впервой. Пришлось хозяйке выдвинуть другой аргумент:

˗ Что я за грозный маг, если у меня помощник босой ходит? Меня же никто всерьез воспринимать не будет! ˗заявила она ему, гордо задрав нос.

На что Дани неожиданно серьезно кивнул.

˗ Вы правы, госпожа. По тому, как одеты слуги, судят о хозяине. Простите, я снова чуть не подвел вас.

˗ Ты˗то здесь при чем? ˗ опешила девушка. С этой его манерой вечно считать себя виноватым срочно надо что˗то делать. ˗ Завтра съездим, купим тебе новую обувь.

Повторять прошлую ошибку и идти пешком, становясь легкой мишенью, Эйлин не собиралась и, не откладывая, отправилась на поиски управляющего. Помниться, князь обещал ей выполнять любые капризы.

Управляющий приходу девушки откровенно обрадовался, его уже начала напрягать неприхотливость иноземной гостьи. Вернувшись, князь непременно спросит, чем она занималась, что просила, а доложить