Синтез (СИ) - "Токацин"

— Спасибо, — буркнул Гедимин, вешая рацию на ремешок; её корпус не доставал до нижних рёбер и не задевал фиксаторы, а прикосновения холодного жёсткого фрила к груди можно было терпеть.

— Кет? — в дверь просунулся второй медик. — Выглядишь бодро, говорить можешь. Значит, справишься. Передай своему другу-взрывнику, что он совсем спятил. Я в курсе, что у вас за дела с Веберном Арктусом. Ясно, что побить его следовало. Но совать петарду в задний проход — это уже лишнее. Теперь макаки таскают его за умысел на убийство. Погоди, ещё к тебе придут. Он что, не насиделся по карцерам?

Гедимин мигнул.

— Линкен напал на Веберна? Я ничего об этом не знал, — он качнул головой. — Он… взорвал живого сармата?

Иджес фыркнул и хотел ткнуть его кулаком в спину, но опомнился и отдёрнул руку.

— Живой сармат наработал на взрыв, — еле слышно напомнил он.

— До взрыва не дошло, но ему крепко досталось, — криво усмехнулся медик. — Не слышал? Верится с трудом. Ладно, ваше дело, главное — не продолжайте. Карцер лечению не поможет.

Медики вышли. За ними, подгоняя перед собой робота-уборщика, ушёл санитар. Сарматы переглянулись.

— Он там, — Иджес кивнул на стену палаты. С соседней палатой соприкасалась только она. Гедимин подошёл вплотную и прислушался. За стеной заскрипел металл — кто-то тяжело перевернулся на койке и вполголоса выругался по-сарматски. Гедимин сузил глаза.

— Там, — прошептал Иджес, приложив ладонь к стене. — Если перекроем дверь, он никуда не сбежит. За окном — проволока.

Он недобро усмехнулся и потёр ладони, окидывая палату задумчивым ищущим взглядом, потом подошёл к единственной тумбочке и обхватил её, пытаясь поднять. Винты, крепящие её к полу, заскрежетали.

— Нет, — Гедимин надавил ладонью на верхнюю крышку, прижимая тумбочку к полу. Иджес, едва не потерявший равновесие, растерянно замигал.

— Что?..

— Мы не тем занимаемся, — Гедимин понизил голос и оглянулся на дверь — посторонние слушатели были ему совсем не нужны. — Не знаю, из-за чего на нас напали. Но придумал это явно не Веберн. Я поговорю с ним. Может, что-то прояснится.

Иджес недоверчиво хмыкнул.

— Линкен с ним уже говорил. Одно странно — не убил.

— Значит, были причины, — отозвался Гедимин, возвращаясь к стене, и трижды постучал по ней здоровой рукой. За стеной пробормотали что-то про спаривание и размножение.

— Веберн, ты там? Говорить можешь?

— Теск, твою мать… — донеслось из-за стены, и слова заглушил скрежет.

— Я тебя не трону, — продолжал Гедимин. — Ответишь на вопросы, и лежи спокойно. Это ты наступил мне на руку?

— Если бы я, тебе её отрезали бы, — Веберн презрительно фыркнул. — Меня не подпустили близко. Я уже сказал всё твоему полоумному дружку. Вот кого надо было поймать в переулке…

Гедимин ухмыльнулся.

— Вы бы не ушли оттуда живыми. Ты держал Иджеса, верно? Ты вывернул ему руку?

— Я его не бил, — отозвался Веберн. — Только удерживал. А вот он едва не выбил мне колено. Я не знаю, кому ты помешал! Ждали тебя, Иджес вообще никому не нужен…

— Ah-hasu, — выдохнул механик, вынимая из кармана рацию и зажимая в кулаке. — Гедимин, вот ты договоришь… можно потом вышибить ему мозги?

— Нельзя, — ровным голосом ответил ремонтник. — Тебя позвали устраивать мне ловушку? Кто те сарматы, с которыми ты там стоял? Знаешь их?

— Никого, — буркнул Веберн. — Что ты пристал?! Мартышки целый час меня трепали, только что сканер не навесили! Я не знаю их по именам. Я даже номеров не видел! Один сармат подошёл ко мне и попросил помочь в хорошем деле…

Иджес резко выдохнул.

— Вот что у нас называют хорошими делами, — пробормотал он. — Разбить мой винтолёт и изувечить Гедимина…

— Я не трогал твой винтолёт! — немедленно отозвался Веберн.

— И что, его «дело» тебе понравилось? — недобро сощурился Гедимин. — Часто такими занимаешься? Или пошёл из-за меня? В самом деле хотел меня убить?

— Эй, теск, отвали! — Веберн, поднявшись с койки, грохнул по стене кулаком. — Дослужился макакам? Сильно они тебе помогли?!

Гедимин хотел ответить, но остановился и крепко прикусил палец. Боль немного отрезвила его.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Как выглядел твой сармат? Он был в том переулке?

— Был. Я не разглядывал, — ответил монтажник. — Сармат как сармат. Глаза синие. В личной одежде. Зелёный такой комбинезон в пятнах. Вроде камуфляжа. Да спроси своего психа с динамитом! Я ему всё рассказал.

— Всё? Добавить тебе нечего?

Не дождавшись ответа, Гедимин ещё раз постучал в стену. В соседней палате послышались шаги, и кто-то тяжело опустился на заскрипевшую койку. Сарматы переглянулись.

— Сходить к нему? — тихо спросил Иджес. Гедимин качнул головой.

— Незачем. С ним уже все поговорили. Что мог — давно рассказал.

Он сел на кровать и провёл ладонью по глазам. Окружающий мир стал немного чётче. Гедимин закрыл левый глаз — очертания предметов не изменились. Они уже не расплывались в бесформенные пятна, наползающие друг на друга, у них появились границы и даже некоторые детали. «Регенерация,» — довольно усмехнулся ремонтник. «Кажется, мозгу полезно работать. Но вот предмет работы… Не нравится мне всё это. Очень не нравится.»

…Чертёж, растянутый на полуметровом голографическом экране и увеличенный до максимума, всё равно плыл перед глазами и двоился, размазывая линии в туманные полосы. Гедимин досадливо щурился, прикрывал один глаз и на ощупь отмечал нужные участки. Стоило ему зажмуриться — чертёж восстанавливался в памяти до последнего элемента; в памяти никакого тумана не было, и тем противнее было открывать глаза.

— Моя бригада позавчера закончила вот на этом участке, — Иджес провёл пальцем по голограмме. — Вот здесь всё было готово, здесь осталось затянуть пару гаек.

— Ясно, — Гедимин попытался провести сплошные черты поверх пунктира, обозначающего ещё не смонтированное оборудование, и промахнулся — линия доползла до края экрана и остановилась только там, перечеркнув весь цех. Сармат с досадливым вздохом удалил её и провёл новую.

— Тебе отдохнуть не пора? — спросил Иджес.

— Наотдыхался, — буркнул Гедимин, проводя следующую черту. — Проверь, здесь ровно?

В приёмном покое взвыла сирена. Медицинские сигналы тревоги отличались от аварийных, и ремонтник не встревожился, только ненадолго отвёл взгляд от экрана и тут же вернулся к чертежам.

Через час дверь палаты открылась — пришёл медик. Жестом согнав Иджеса с койки, он вскрыл дозатор на плече Гедимина и вложил туда две ампулы.

— Для регенерации. Что со зрением?

— Плывёт, — поморщился ремонтник.

— У вас там, на заводе, новое веселье, — хмыкнул медик, закрывая дозатор. — Швыряние взрывчатки в ворота. Угодили в погрузчик, так его отнесло до самой стены с кувырком через кабину.

Гедимин вздрогнул.

— Есть раненые?

— Шофёра слегка придавило в кабине. Кости целы, — махнул рукой медик. — Других сарматов во дворе не было. Раздолбало пару контейнеров, теперь весь двор завален железяками. Если до вечера никто не напорется, диверсию можно считать неудавшейся.

«Диверсия…» — Гедимин сжал пальцы в кулак, едва не раздавив смарт. «Что за ерунда тут происходит?!»

— Нашли, кто взрывал? — отрывисто спросил он. Медик пожал плечами.

— Не наша работа, теск. Тут бегают стаи мартышек. Их завод — пусть ищут!

Он вышел. Иджес и Гедимин переглянулись.

— Так это не ты им не нравишься. Это завод им не нравится, — вполголоса сказал механик, оглядываясь на глухую стену соседней палаты. — Как думаешь — это одни и те же уроды?

— Похоже, — отозвался Гедимин, включая смарт и разворачивая незаконченный чертёж. — Придут сарматы — узнаем больше.

Сарматы не пришли ни в семь, ни в полвосьмого. Только в начале девятого в коридоре послышался топот, и в палату ввалился Линкен. Остальные шли за ним. Гедимин окинул их внимательным взглядом — следов ранений не было, но все выглядели встревоженными.

— На ногах? — Линкен вполсилы хлопнул ремонтника по плечу и слегка приобнял его. — Быстро очухался, атомщик… Ядро Юпитера! Хольгер, смотри, что ему с животом сделали… Внутри-то всё цело?