Синтез (СИ) - "Токацин"

Гедимин вспомнил обычный нелепый наряд Кенена, в особенности — его зимний комбинезон с торчащим мехом, и ухмыльнулся, уже не сдерживаясь. Жжёнка слегка обожгла горло и проскользнула в пищевод, распространяя вокруг себя приятное тепло. «Если после речи не выдают никакую интересную еду, на речь никто не захочет идти,» — подумал сармат. «Здесь Оллер не рассчитал… Кстати — уже почти десять. Где побудка?»

Прожевав сладости и запив их большим глотком Би-плазмы, он выглянул в коридор. Там по-прежнему было тихо; из-за приоткрытой двери в вестибюль доносился шелест, и Гедимин вышел туда. Там у доски объявлений стоял Оллер и прикреплял к ней небольшие листки скирлиновой бумаги с крупными надписями. «Внимание! Сарматов без номеров «Новы» внутрь не допустит охрана» — прочитал Гедимин на одном из них. «Сегодня: в кинозале с 10.00 до полуночи — показ сериала «Вторжение с Марса». Информаторий свободен».

— Эй, Оллер! — удивление Гедимина было таким сильным, что сдерживаться он уже не мог. — Когда будет речь?

Комендант повернулся к нему и дружелюбно усмехнулся.

— Никогда, Гедимин. Можешь спать спокойно.

Сармат изумлённо мигнул.

— Никогда? — повторил он. Комендант хмыкнул.

— Я хотел сказать — не сегодня. Сегодня — никаких выступлений. Не любишь официальные речи?

Гедимин недовольно сощурился.

— Не люблю. Но это странно. Маркус всегда выступает в таких случаях.

Оллер кивнул.

— Видно, ему надоели введения покойника Джеймса. Может статься, в следующем году мы в этот день встанем в шесть и пойдём на работу. Жаль! Лишний выходной был не так уж плох.

Дверь в коридор открылась настежь, и в вестибюль выглянул Линкен.

— Атомщик! «Вторжение с Марса» ты уже видел. Что насчёт прогулки по зимнему лесу? Мы все — и Аэций с Астиагом. Если мы перехватим их на аэродроме. Что скажешь?

Гедимин усмехнулся.

— Хорошо, что я — не дерево в этом зимнем лесу, — сказал он, выходя в коридор. — Запасся?

Линкен кивнул с довольной ухмылкой.

— Хватит на всех. Прихвати «арктус» — сегодня будем летать без глайдера.

Мелкая ледяная крошка, пойманная на лету ветром с озера, неслась параллельно земле. Воздушные потоки гулко выли в переулках и упруго били в борта глайдера. Подняв тучу ледяной пыли, машина упала на посадочную полосу и остановилась у пустой платформы. Из переулка выглянул сармат в пятнистом комбинезоне и смахнул снег с защитной маски.

— Взрывник! И даже не расстрелянный, — ухмыльнулся он, подойдя к глайдеру. Линкен выбрался наружу и обнял его. Гедимин зашевелился, но встать не смог — на нём сидела Лилит — и только высунул из глайдера руку. Её тут же крепко сжали.

— И атомщик тоже живой, — Аэций заглянул в глайдер и с силой ударил Гедимина по плечу. — Главный инженер, да? Марсианская пыль! Жаль, что с кораблём так и не срослось…

— Не трави душу, — покосился на него Астиаг. Он тоже подошёл к придавленному самкой Гедимину и теперь с интересом разглядывал его.

— Всегда с дозиметром? — хмыкнул он, указав на нагрудный карман сармата. — Опасная работа?

Гедимин смутился и затолкал дозиметр глубже. Линкен повернулся к нему и ухмыльнулся.

— Да, атомщик всегда с ним ходит. Но проку мало. Дозиметр у него на груди, а лезет он всюду не грудью, а руками. Вот, гляди, какие рубцы…

Он сцапал Гедимина на запястье и показал Астиагу его ладонь. Сармат сердито фыркнул и отдёрнул руку.

— Ладно, хватит вам, — Аэций обошёл глайдер и перебрался через борт; Иджес недовольно покосился на него и встал с места, указав сармату на пустое сидение. — Куда летим?

— В лес, — отозвался Линкен, возвращаясь за штурвал. Ветер, на секунду изменивший направление, сорвал с Хольгера шлем, и сармат поспешно натянул его и прижал ладонь к замёрзшему уху. Над глайдером задрожал, поднимаясь, купол защитного поля. Метель била по нему, и он отчётливо прогибался, наклоняясь в одну сторону.

— Думаешь, стоит лететь? — спросил Хольгер, повернувшись к Линкену. Взрывник громко фыркнул.

— Когда мы из Красной Пыли выбирались в разгар пылевой бури — кто-нибудь спрашивал, стоит ли нам лететь? Макакам было начхать. Теперь я летаю не по их делам, да и погода лётная. Небольшой перепад давления в атмосфере — что тут страшного?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Глайдер подпрыгнул, с места взлетая в небо, и низкие облака легли на борта машины густым туманом. Между ними и макушками сосен оставался не такой уж большой просвет, и глайдер плохо помещался в нём, то ныряя в дымку, то уворачиваясь от колючих веток. Линкен летел зигзагом, выписывая над лесом «змейку», а там, где тучи приподнимались, громко свистел, предупреждая пассажиров, и делал «бочку». Гедимин досадливо щурился, когда на него в очередной раз падала Лилит, но молчал и крепче прижимал её к себе, чтобы немного смягчить удар при следующем кувырке. Вскоре глайдер резко развернулся, задрав нос в небо, и, вертясь, пошёл на посадку.

— Сегодня миниглайд был бы кстати. Приятный ветер, — сказал Астиаг, выпрыгивая на затвердевший снег. Корка наста, припорошенная ледяной крошкой, затрещала, но выдержала. Лилит выглянула из глайдера и хлопнула себя ладонями по бёдрам.

— Эй, Гедимин! Ты это видел?

Сначала сармат решил, что видит последствия зимней бури, — снег присыпал воронки и кратеры, а обломки поваленных деревьев вокруг них выглядели естественно. Но вокруг росли здоровые, неповреждённые сосны, и даже кустарники под ними не пострадали… Гедимин изумлённо мигнул и привстал, оглядываясь по сторонам.

— Твой полигон?

Линкен довольно ухмыльнулся.

— Нравится? Сам хочешь попробовать?

Он открыл багажник глайдера и принялся вытаскивать «припасы». Гедимин покосился на них, не увидел ничего, напоминающего нитроглицерин, и облегчённо вздохнул.

— Всё надёжно, атомщик. Пока не подожжёшь — не взрывается, — Линкен ухмыльнулся ещё шире и махнул пучком проводов в сторону Аэция. — Хорош глазеть! Нам надо всё подготовить.

— Да уж, ты хорошо запасся, — хмыкнул бывший пилот, заглянув в багажник. — Плутония тут нет?

— Никаких новшеств, всё по старинке, — хлопнул его по плечу Линкен. — Ну что, устроим салют?

— В чью честь? — спросил Астиаг, заглядывая в один из плотно завязанных пакетов и довольно хмыкая.

— В нашу, я думаю, — отозвался Линкен. — Только без глупостей. Все в защитные поля. Никто не пострадает, ясно?

Гедимин и Хольгер переглянулись. Иджес уже забрался на дно самой большой воронки и стоял там по щиколотку в снегу; из-за края кратера едва виднелась его макушка. Аэций и Астиаг остановились на краю и жестами попросили его отойти.

— Там? — Аэций указал на относительно ровный гребень между воронками. Линкен потёр шрам на подбородке и на секунду задумался.

— Да, сойдёт, — кивнул он. — Хольгер, поможешь с защитой? Нужно поставить тут поле. Накрыть место взрыва.

— Разумеется, — ответил инженер, зажимая излучатели «арктуса» между пальцами. — Сплошной купол? Какого диаметра?

Линкен снова задумался.

— Метров двадцать, не меньше. И хорошо бы сделать в нём дыру сверху. Вытянуть его, как бутылку с узким горлом. Сможешь?

Хольгер хмыкнул.

— Поле так не работает, Линкен. Это тебе не кусок скирлина, в трубку его не скатаешь.

Гедимин задумчиво сощурился и провёл пальцем по корпусу «арктуса».

— Работает.

Хольгер озадаченно мигнул.

— Что?

— Можно построить такую бутылку, — Гедимин склонился над низиной, занесённой снегом, и разровнял его, подготавливая поверхность для чертежа. — Сейчас покажу. Поправишь, если не так.

…Через час метель утихла, и снег уже не пролетал мимо земли, а падал вертикально, скатываясь по изогнутым «стенам» защитного купола. Внутри сооружения диаметром двадцать метров возились трое сарматов, раскладывая на снегу тёмные предметы, скреплённые проводами. Четверо стояли снаружи, завернувшись в защитные поля, и внимательно следили за происходящим. Положив на снег последний предмет, Линкен выпрямился, резко свистнул, и трое бросились врассыпную. Поле, взрезанное электрическими разрядами, пропустило их и медленно сомкнулось.