Тимбервольф - Дмитрий Владиславович Федоров

выдать беспокойства.

– Минометы, с той стороны. Балуются, утюжат нейтральную зону. Пристреливаются, – оскалился полковник, – темный народ, что с них взять.

Я посмотрела прямо в его глаза, в надежде определить их цвет. Странно, таких выцветших, болотного цвета глаз я еще не встречала. Смутившись, он отвел взгляд, а я, пытаясь скрыть повисшую в воздухе неловкость, перевела тему разговора:

– Ладно, полковник, покажете мне оставшихся снайперов, как это здесь принято говорить – «джидды»?

– «Джидды», – согласился он. – Местное название необстрелянных солдат. Вот, – он протянул ко мне несколько дел, – я тут подготовился к вашему визиту, – то ли пошутил, то ли попытался нелепо угодить он, – взгляните.

Я, конечно, согласилась, не в моем случае было привередничать. Новобранцы так новобранцы. В конце концов, нужно сделать всего один точный выстрел. Проблем с эвакуацией группы не будет, так как не будет и самой эвакуации. Два билета в один конец. Стрелку и наблюдателю. А мне – орден на грудь. И звание. И повышение, возможно. Если раньше здесь свои же не закопают. Ну, нет у меня сейчас времени на глупые сантименты и ненужную суету вокруг детальной разработки операции, с путями отхода и прикрытием.

«Джидды, ну и словечко», – внутренне усмехнулась я, начиная сомневаться в успешном выполнении задания, и со вздохом открыла первое дело. Ничего особенного я там не нашла. Впрочем, меня нисколько это не удивило. Похожие лица и биографии, как под копирку перенесенные в личные дела бойцов Иностранного легиона. Но вот одно дело в глаза мне все же бросилось.

– Зовите вашего стрелка, – сказала я и пододвинула указательным пальцем одну папку.

– А у вас намётанный глаз, – полковник довольно прищурился – Этот боец хоть и новобранец, но стрелок от бога.

Полковник свистнул, и через мгновение в разрезе палатки показалась лысая голова адъютанта.

– Танели сюда, живо.

– Сейчас будет, – коротко бросил адъютант и скрылся за палаткой.

– Расскажите мне о нем, – я решила расположиться в углу палатки, таким образом, чтобы крупный полковник оказался впереди меня. Идея побыть в тени полковника показалась мне забавной. Раз уж меня не собираются принимать здесь всерьез, пусть полковник и «вынимает внутренности» этого джидды.

– Да особо что тут рассказывать, – полковник пожал плечами. – Он из пополнения, месяц назад прибывшего. Очередное мясо. Довесок. Сейчас не те времена, когда в легион был конкурс по три – четыре человека на место. Берут всех желающих, невзирая на прошлые «подвиги», отсутствие образования и состояние зубов, – я непроизвольно хохотнула, но прикрыла рукой рот, когда поняла, что он не шутит. – Да никто и не интересуется их биографией и здоровьем. Сейчас профессиональные навыки не так ценны, как укомплектованность подразделений, – полковник щелкнул позолоченной зажигалкой, инкрустированной полудрагоценными камнями. Насколько я помнила, такие «сувениры» вручали выжившим легионерам, то ли за участие в боевых действиях, то ли за боевое ранение, то ли за мертвого забита в звании не ниже майора. Поди, пойми этих наемников, с их непонятными ритуалами.

– Я, да простит господь мою несознательность, заглядываю в их личные дела только когда нужно оформить похоронные листы, так быстро они гибнут, – он замолк, сосредоточенно делая затяжку за затяжкой, словно стараясь как можно быстрее встретиться зубами с фильтром сигареты.

– Танели Ранта, – после секундной паузы произнес он, выдохнув очередную порцию дыма. – Снайпер 2-го взвода, 4 роты. Принимал участие в двух зачистках. На личном счету трое аборигенов, из них один забит, кстати, полковник, – я непроизвольно вздернула голову, начиная внимательнее вслушиваться в монотонный доклад офицера. – Что еще? Молчаливый, уравновешенный, физически развит нормально. Психических отклонений нет. Вполне адекватный боец, – полковник извлек из личного дела Ранты листок с автобиографией. – Финн по происхождению. Родом с севера страны. Хантер. – Хантер, – добавил он, заметив мое замешательство, – профессиональное название охотника на хищников, – полковник, словно прочитав мысли, унял зуд моих извилин. – Редкая профессия, – полковник оскалился, открыв ряд желтых, но аккуратных зубов. Его ответ, непонятно почему, но заставил меня вздрогнуть. Сделав зарубку в голове, я продолжила механически перелистывать его дело.

– Хм, ничего интересного, – произнесла я, переворачивая белые, потертые листы в обычной папке из плотного чёрного картона. – Двадцать два года, здоровье отменное. Не курит, не пьет. Спортсмен. Награды, так, понятно, – бубнила я, перелистывая, как показалось мне в начале, банальную историю обычного парня. Пусть и отменного стрелка, но, сколько их таких.

– Читайте дальше, – усмехнулся полковник.

Девятая страница личного дела всё же заставила меня задержать на ней взгляд. Профессия – Хантер. Профессиональный охотник. Невыполненный контракт. – Так-так, интересно.

– Знаете что, полковник, а оставьте-ка нас наедине.

***

– Разрешите, господин полковник? – полог палатки откинул молодой, черноволосый парень среднего роста, с забавным «ежиком» на голове. Загорелое лицо, резко обозначенное выдающимися скулами, жилистые руки, нервно мнущие кепку, и бросающаяся в глаза несуразность телосложения. Несмотря на нелепую сутулость, непропорционально длинные ноги и юношескую худобу, в нем чувствовалась сила и массивность, а в движениях просматривалась спортивная подготовка.

Полковник молча кивнул головой, разрешая ему войти.

– Знакомься,– майор контрразведки Александра Симон. В ближайшие дни твой непосредственный начальник.

– Майор Симон, – я привстала и подала парню руку.

– Мэм, – коротко махнув рукой в воинском приветствии, Танели неуверенно ответил на рукопожатие.

– Располагайтесь, Ранта. Полковник?

– Не буду мешать вам, беседуйте, – ответил тот и вышел.

Ранта крутил головой и не решался взглянуть в мою сторону, рассматривая внутренности палатки.

– Пить хотите? – словно очнувшись, спросила я. Танели, не ожидая такого обращения, проглотил комок в горле, и торопливо кивнул.

Хмыкнув, я порылась в своем рюкзаке и протянула ему бутылочку швепса.

– Немного теплый, но здесь и такого не встретишь.

– Спасибо, – произнес он с усилием, не решаясь открыть пробку.

– Да вы пейте, – почти с материнской заботой протянула я, и мысленно усмехнулась:

«И что я с ним, как мамка. Мы с ним почти ровесники. Младше он меня всего-то на пару лет».

Танели тактично сделал несколько глотков и занялся дальнейшим изучением палатки. Вздохнув, я привстала с бесцеремонно занятой койки полковника, и дотянулась до полевой карты, лежащей на столе.

– Вот так, – я разгладила карту на кровати, застеленной байковым одеялом с грубым ворсом. – Знакомо? – Танели коротко кивнул, следя за моим пальцем, перемещающимся по карте с нанесенными вручную рубежами обороны.

– Здесь находимся мы, наши рубежи обороны, огневые точки, тут проходы минных полей, – ровным голосом докладывал он, присев у карты на корточки. – Двух грунтовок вдоль нейтральной линии, да этих, считай, почти уже нет, сплошные воронки и рвы. Чуть выше, ближе к рубежам аборигенов, высокие дюны. С них удобный обзор поселка и прилегающих к нему дорог. Что еще… В этом квадрате находится полевой