Мой внутренний ребенок хочет убивать осознанно - Карстен Дюсс

минимум дважды. Один раз ближе к вечеру. Насвистывая. И один раз ночью. Светя фонариком.

– И это был кто-то, кто насвистывает детские песенки, ненавидит Бориса и использует вонючий парфюм.

22. Опасности

Ваш внутренний ребенок, как правило, настроен скептически. Воспользуйтесь этим. Он заранее очень эмоционально реагирует на возможные угрозы. Воспринимать их как опасность или как шанс – это зависит только от вас.

Йошка Брайтнер. Внутренний желанный ребенок

Всего две недели назад я был избран председателем родительского комитета группы «Немо». Эта должность была для меня честью, но и ко многому обязывала. Я нес ответственность за соблюдение в детском саду интересов всех детей группы моей дочери.

Ладно, это я и без того мог негласно делать как адвокат владельца. Но мне было очень приятно осознавать, что меня избрали другие родители. После насильственного захвата детского сада полгода назад такого чувства не возникало.

Выборы в родительский комитет я выиграл убеждением. И еще потому, что, кроме Лауры, моей заместительницы, и меня, на довольно малочисленном родительском собрании выбирать было особо не из кого. Лаура получила семь голосов из восьми. При одном воздержавшемся. Я получил восемь голосов из восьми. Может быть, и мне следовало из благородства воздержаться при голосовании? Так или иначе, я был избран председателем, а Лаура – моим заместителем.

Председатели и их заместители в группах «Флиппер» и «Рыба-клоун» были избраны при такой же высокой явке.

Два раза в год проводились общие заседания совета детского сада при участии всех воспитателей и представителей родительских комитетов. Ближайшее намечалось в четверг после обеда. На этих заседаниях родители могли озвучить владельцу детского сада свои пожелания. Для меня это было важно. Благодаря господину Брайтнеру я теперь знал почему. Так что я счел целесообразным, чтобы мы, члены родительского комитета, еще до заседания совета могли спокойно обмозговать наши пожелания в отношении наших детей. Поэтому я пригласил всех представительниц родительского комитета к себе домой.

Сейчас много говорится о «родителях-вертолетах»[23]. На мой взгляд, слово подобрано неправильно. Скорее надо бы называть их «родители – ручные гранаты». Дети – только предохранительная чека для таких родителей. Если с предохранительной чекой обращаться неподобающим образом, граната взрывается. Чтобы «родители – ручные гранаты» не взрывались в детском саду, я хотел воспользоваться шансом и выяснить, у каких матерей предохранительная чека разболталась. Возможно, не такая уж маловажная информация для Саши перед заседанием совета.

Итак, по моей инициативе мы встретились у меня в квартире вшестером – пять матерей и я, единственный отец.

Каждая из пяти дам принесла мне в качестве гостевого подарка что-нибудь выпить. Так что за один-единственный вечер в моем владении оказались: бутылка «Граубургундера», бутылка «Риохи» и восемнадцать банок безалкогольного радлера[24]. Я не понимаю, почему женщины, которые до первой беременности в немалых количествах употребляли «Апероль-шпритц»[25], после рождения ребенка приносили с собой исключительно безалкогольный радлер. Но на вкус он был хорош. Даже мне понравился. Таким образом, четыре дамы из пяти и один господин пили радлер, отчего настроение наше неуклонно поднималось. Пятая дама целых полчаса распивала бутылку «Граубургундера». Сама с собой.

Мой план заключался в том, чтобы побыстрее получить общее представление о пожеланиях и настроениях родителей. Через двадцать минут я его получил. Правда, к моему огорчению, по таким вопросам, о которых я вовсе не хотел знать. Будучи мужчиной, я воспринимал эти вопросы прямо-таки как дискриминирующие. Я узнал – хотя и не спрашивал – все о квалификации гинекологов в нашем квартале, о неважном соотношении цены и качества занятий по «йоге для укрепления тазового дна» и о проблемах возвращения в профессиональную жизнь на полставки. Когда мамочка-граубургундер, я уже называл ее Штеффи, начала претворять в жизнь свое желание – а она желала обсудить заживление рубцов после разрыва промежности, – я выскользнул из гостиной под тем предлогом, что хочу принести еще напитков. Я как раз взял в руки «Риоху» и открывалку, когда заметил, что Лаура последовала за мной.

– Красивая у тебя квартира, – сказала она.

– Спасибо. Мне здесь комфортно. – Я поднял бутылку с вином. – Хочешь «Риохи»?

– Лишь бы не рубцы от разрыва промежности.

Я не мог не рассмеяться. Юмор Лауры мне понравился.

– Да, я охотно выпью бокальчик, – добавила она. – Это мое любимое вино.

– Какое совпадение.

– Нет. Я поэтому и принесла его.

Значит, у нее были вкус и хорошие манеры. Уже при нашем совместном избрании она показалась мне интересной женщиной. Ей было тридцать с небольшим, и она была привлекательна. Я был женат. Обычно уже одно это обстоятельство мешало мне проявлять дальнейший интерес к женщинам. Но в тот момент я в первый раз осознал, что, пожалуй, она тоже воспринимает меня как интересного мужчину. И я вспомнил совет господина Брайтнера – просто наслаждаться жизнью. Если уже не ради себя, то хотя бы ради моего внутреннего ребенка.

– Как прекрасно, что вино прибыло в такой компании, – сказал я и улыбнулся Лауре.

«Забудь об этом, она все равно не захочет с тобой спать», – возвестил о себе мой внутренний ребенок.

«Эй, мне кажется, я еще имею право пофлиртовать с привлекательной женщиной», – был мой внутренний ответ.

«Для нее твои желания будут тоже не в счет. Все женщины такие. Так что лучше брось это прямо сейчас. К тому же ты женат».

Я и в самом деле со времени женитьбы на Катарине даже ни с кем не флиртовал. Вначале – потому что был счастлив с Катариной. В последнее время – потому, что мне с лихвой хватало одной женщины, которая могла причинить боль. Но в тот момент мне стало ясно, что в последние годы это, возможно, было во многом связано с моим внутренним ребенком, который в плане флирта, пожалуй, совершенно очевидно использовал оборонительное вооружение. И вот благодаря Йошке Брайтнеру он снял свои доспехи. Сейчас я защищал моего внутреннего ребенка. И в партнерскую неделю настало время прояснить наше с ним отношение к другим женщинам.

«Чего ты боишься, когда я флиртую с Лаурой: ранить Катарину или быть раненым самому?»

«Быть раненым», – прозвучало как пистолетный выстрел.

Тем не менее это было что-то, с чем можно работать.

«Обещаю, что буду защищать тебя от любой травмы, идет? Я просто немножко пообщаюсь с привлекательной женщиной, которая, возможно, тоже находит меня не совсем уж непривлекательным».

«Обещаешь?»

«Честное слово».

Мой внутренний ребенок на это повелся.

Может, мне и впрямь пойдет на пользу просто чуть-чуть пофлиртовать. Мое желание, чтобы меня воспринимали как мужчину, достаточно долго игнорировалось женой. Сейчас я просто хотел попробовать вести себя по-другому.

Итак, я посмотрел на Лауру несколько более раскрепощенно, но и более напряженно. Она была в точности мой тип: ниже меня на голову, стройная и спортивная. Не хрупкая, а натренированная, но в меру. Чуть-чуть тайского бокса и много зумбы. И при этом невообразимо