Рейтинговые книги
Читем онлайн Литературные вечера. 7-11 классы - Надежда Пестрякова

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 25 26 27 28 29 30 31 32 33 ... 84

Второй ведущий :

Новое училище должно было носить название древнего ликея – загородного афинского портика, где Аристотель учил и воспитывал своих учеников. Новая порода людей должна была возникнуть в полной разлуке с домашними. Молодые люди брались из разных сословий. Они составляли одно общество, безо всякого различия в столе и одежде, преподавание должно было вестись на русском языке; в образе жизни и взаимном обращении воспитанников следовало добиваться полного равенства. Количество учеников? Не более 15 молодых людей. Возраст? Возраст великих князей Николая и Михаила.

Третий ведущий :

– А будут ли там телесные наказания?

Четвертый ведущий :

Об этом осторожно спросил Малиновский.

Первый ведущий :

– Нет, Василий Федорович.

Второй ведущий :

Таков был короткий ответ Сперанского.

Первый ведущий :

И не ради вольностей дворянских, а потому что это унизительно, обидно и на всю жизнь запоминается.

Третий ведущий :

Предстояло, однако, главное – выбор учителей.

(Демонстрируется слайд: портрет А. П. Куницына, преподавателя естественного права)

Первый чтец :

Вы помните: когда возник Лицей,

Как царь для нас открыл чертог Царицын,

И мы пришли, и встретил нас Куницын

Приветствием меж царственных гостей…

(Звучит фрагмент стихотворения. А. С. Пушкин. «Была пора… наш праздник молодой…»)

Третий ведущий :

Профессор Александр Петрович Куницын преподавал лицеистам естественное право. Будучи человеком гуманистических убеждений, разделяющим просветительские взгляды на естественное равенство людей, Куницын оказал большое влияние на мировоззрение своих воспитанников, привил им ненависть к деспотии, уважение к человеческой личности. На открытии Лицея ему было предложено выступить с речью.

Четвертый ведущий :

Страничка из дневника Александра Петровича (чтение с элементами инсценирования).

Второй чтец :

«В одну ночь написал свою речь. Не знаю, как примут. Писал при свете ночника, со слезами. Отдал Малиновскому, но одобрения не получил за излишнюю смелость, с которою противопоставлены истинная доблесть и знатные потомки, основывающие свое бытие только на предках».

Третий чтец (озвучивает замечания Малиновского):

Это прекрасно, но ведь будут государь, Государственный совет, первые чины; поосторожнее бы, время тревожное…

Второй чтец (продолжение дневниковой записи Куницына):

«Сегодня у меня было странное посещение. В дверь постучались. Вошел незнакомый человек. Фигура необыкновенная: тощ, как скелет, глаза впали, черный сюртук до пят. Он сказал мне тихим и приятным голосом, что пришел познакомиться как будущий надзиратель, или, другими словами, инспектор Лицея, и назвал себя: Мартин Пилецкий».

Четвертый чтец (в черном сюртуке до пят; озвучивает М. Пилецкого):

– Знаете ли вы, кого готовитесь учить?

Второй чтец :

Так спросил он меня. Я вынужден был ответить, что не знаю. Гость вынул из кармана кучу маленьких листков и предложил мне прочесть список всех учеников и их родителей с краткими сведениями о них. Я поблагодарил, часть прочел, но вскоре убедился, что сведения эти свойства чисто полицейского: указан возраст каждого ученика, а о родителях собраны все слухи: с кем живет отец, с кем мать, или короче: отец – картежник, отец – лихоимец и т. д. Я с негодованием отказался продолжить чтение. Он, казалось, не удивился.

Четвертый чтец :

– Я понимаю ваше недовольство, но как добиться цели, если не знаешь, каков воспитуемый, из какого он семейства и даже возраста?..

Второй чтец :

Мартин продолжал и вскоре изложил главную свою мысль.

Четвертый чтец :

– Добрая половина учеников – из семейств развратных, обнищалых и прочее. Для того чтобы вырасти людьми совершенными, в них должно уничтожить самую память о семье…

Второй чтец :

– Но не о себе же?

Четвертый чтец :

– И о себе. Они должны быть очищены от всего и представлять чистую доску. Мысль о какой-либо привязанности должна быть истреблена, кроме одной привязанности – к Богу.

Второй чтец :

Щеки его закраснелись. Он изложил мне, что думает о моральном надзоре. Он не будет докучать воспитанникам, но они будут чувствовать моральное его присутствие. Уединяясь, ведя тайные разговоры, даже во время молчания они будут знать, что их слышат и видят…

Как только он вышел, я открыл окно и впустил в комнату холодный воздух. Чистый воздух скоро рассеял тень его посещения. Моральное отсутствие сего господина действует животворно.

(Звучат фанфары. Демонстрируется слайд: изображение Лицея)

Первый ведущий :

Открытие Лицея состоялось 19 октября 1811 г.

Второй чтец (из дневника Куницына):

«С утра стали прибывать кареты. Мундиры поистине слепили глаза. Приехала из Гатчины старая императрица со статс-дамами и дочерью, великой княгиней, и, наконец, сам государь со свитой. Отслужив молебен, Лицей открыли. Василий Федорович Малиновский сказал свою речь. Он был бледен, запинался, и голос его не был слышен. Прочли список воспитанников и прочее, и тут настал мой черед.

(Звучит музыка – сначала тихо, затем громче, по нарастающей. Гендель. „Пассакалия“)

Перед тем как мне выступать, вдруг поднялся шепот. Я прислушался и ушам своим не поверил: ждали Аракчеева, и его имя проносилось по рядам. Я начал читать свою речь с неприятным чувством.

Читал я громко, ибо меня предупредили, что государь глуховат. Студенты, а иначе говоря – дети, стояли смирно. Впрочем, все они смотрели на государя. На двух-трех детских лицах я уловил тень внимания, а так как речь была обращена ни к кому другому, как к ним, то я и стал смотреть на них; не так, как Василий Федорович, который, говоря: „Любезные воспитанники“, все время невольно смотрел на государя.

Постепенно стесненность моя исчезла. Вдруг сделалась тишина (музыка обрывается). Я понял, что Аракчеев действительно приехал. Пилецкий без шума прополз к двери. Сам царь, подняв лорнет, посмотрел туда. Я не знал, как мне быть, и на несколько мгновений замешкался. Однако усилием воли я собрался с силами и вскоре бросил думать об Аракчееве, а когда сделал нападение на аристократию, только и гордящуюся, что своими предками, снова поднял глаза. Некоторые гости хмурились, граф Разумовский смотрел на меня, не скрывая неудовольствия, но государь, прислонив ладонь к уху, слушал внимательно. Когда я кончил, всеобщая тишина была мне ответом.

(После небольшой паузы начинает тихо звучать та же музыка)

На следующий день Малиновский поздравил меня с орденом – за речь. От него я узнал, что вчера за Аракчеева приняли старика из Сената, который, узнав, что опоздал, повернул восвояси и исчез, как дым».

(Музыка усиливается)

Первый чтец (на фоне музыки читает фрагмент стихотворения Пушкина «19 октября 1825 г.»):

Куницыну дань сердца и вина!

Он создал нас, он воспитал наш пламень,

Поставлен им краеугольный камень,

Им чистая лампада возжена…

(Звучит романс «Поднимем бокалы». Демонстрируется слайд: юный Пушкин)

Второй чтец (читает фрагмент стихотворения Пушкина «19 октября 1825 г.»):

Друзья мои! Прекрасен наш союз!

Он, как душа, неразделим и вечен —

Неколебим, свободен и беспечен,

Срастался он под сенью дружных муз.

Куда бы нас ни бросила судьбина,

И счастие куда б ни занесло,

Все те же мы… нам целый мир чужбина…

Отечество нам Царское Село.

Первый ведущий :

В числе первых воспитанников Лицея, кроме Пушкина, были: Корф, Вольховский, Горчаков, Яковлев, Матюшкин, Малиновский, Илличевский, Пущин, Дельвиг, Кюхельбекер, Данзас, Броглио и др.

Второй ведущий (запись в тетради Куницына, январь 1812 г.): «Я вовсе не ожидал, что придется читать лекции сущим детям. Не буду ничего говорить о Саврасове, Тыркове, Мясоедове, Костенском – совершенный облом. Горчаков умен, но прихорашивается, точно Нарцисс. Вальховский без всякого упрека. Матюшкин тих. Кюхельбекер, видимо, посмешище для товарищей. Во всем чрезмерен: пишет так, что перья ломает. Броглио отпетый, Данзас тоже: делает гримасы, ему все трын-трава. Пушкин грызет перо и царапает на бумаге рисунки, так углубляясь в эти занятия, как будто в классе никого, кроме него, нет. Дельвиг спит – в точном смысле этого слова. Корф приличнее всех».

Третий ведущий :

Больше всего хлопот доставляли Броглио и Данзас. «Отчаянные» – так охарактеризовал их Мартин Пилецкий. Обычные наказания на них не действовали, и для них были найдены новые. Данзас, например, был одет на сутки в свой старый детский сюртук, в котором прибыл в Лицей. Сюртук был до того узок, беден и дурно сшит, что вызвал смех и произвел необходимое воспитательное воздействие.

1 ... 25 26 27 28 29 30 31 32 33 ... 84
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Литературные вечера. 7-11 классы - Надежда Пестрякова бесплатно.
Похожие на Литературные вечера. 7-11 классы - Надежда Пестрякова книги

Оставить комментарий