Кукла старого Адама - Марина Владимировна Болдова

в Россию.

– Боюсь, это случится не скоро, берлинские коллеги подозревают криминал. Сегодня вы с отцом не связывались?

– Да, был звонок рано утром. Вчера он был не в состоянии говорить, это понятно. Но сегодня ему пришлось объяснить мне, как получилось, что он вновь женился на матери. И главное, почему от нас с Варей этот факт столько лет скрывался. Можно я не буду вдаваться в подробности, к смерти тети Ани то, что он рассказал, не имеет никакого отношения. Потом Родион задал ему вопрос, знал ли тот о том, что тетя Аня жива, то есть не погибла в девяносто втором. Отец вдруг занервничал, попытался уйти от ответа. Тогда муж сообщил о ее смерти, а отец тут же отключился от разговора. И все, до сих пор я с ним связаться не могу. Он точно что-то знает! Постойте-ка. Я могу позвонить на мобильный мамы. Не выкинул же он его. – Дарья взяла со стола телефон.

Строков посмотрел на молчавшую во время разговора Варвару. Ему показалось, мыслями она не здесь, и мысли эти уж точно не о сестрах Тураниных. Знать бы, о чем… или о ком думает. О муже?

– Варвара Тихоновна, о чем задумались?

– Иван прав, в шестилетнем возрасте со мной произошло что-то страшное, после чего я попала в неврологическую клинику. Мне даже сейчас как-то не по себе, когда я об этом думаю. Это такое чувство, когда стоишь перед незнакомой дверью, а войти боишься. Как будто кто-то уже предупредил, что там, за дверью, мне будет плохо, очень плохо. Я даже не уверена, что хочу знать, что случилось.

– А вы не бойтесь, Варвара Тихоновна, – снисходительно, с уверенностью выдал Строков. – Вы тогда были ребенком, сейчас этот ужас не может произвести на вашу психику негативного воздействия. Допускаю, что вы даже удивитесь своим детским страхам.

Строков хотел успокоить, а вышло наоборот: Варвара смотрела на него с недоверием. Молча. Но он это молчание понял по-своему – мол, что за чушь ты несешь, не психолог ты, Строков, а мент, вот и занимайся расследованиями. Да, не нужны Варваре его советы, да и он сам не нужен. Карма мужчин Строковых и тут настигла – он к женщине со всей душой, а та… мужа любит. Он готов… «А на что ты готов, Строков? Уйти от жены и сына, бросить любовницу, и что? Добиваться чужой женщины, которая вон сидит напротив и смотрит на тебя, как на досадную помеху?» – с трудом оторвав взгляд от Варвары, подумал он.

Помогла отвлечься от ненужных сейчас мыслей хозяйка дома.

– Мамин мобильный вне доступа. Придется ждать, когда отец сам выйдет на связь. Наверное, он сейчас занят, – совсем сникла Дарья.

– Я вот о чем подумала. Дядя Саша должен знать, где и от чего меня лечили. И причина, по которой я попала в неврологическую клинику, ему наверняка известна.

– Ты о чем, Варюш? Какая еще клиника? – удивилась Дарья.

– Ваня считает, что мне не гланды лечили, а невроз. И стерли часть воспоминаний. Ты не помнишь, может быть, меня… похитили, напугали или на моих глазах преступление произошло? Родители при тебе ничего такого не обсуждали?

– Нет… Все разговоры были только о том, что жить будешь с нами. Мы кровать ездили покупать вместе с отцом…

– Нет, Даш, это все – после взрыва. А до этого? Когда мама еще была жива?

Дарья отрицательно покачала головой, глядя на сестру с жалостью.

– Давайте-ка, Дарья Александровна, предпримем еще одну попытку связаться с вашим отцом по скайпу, и если не получится, я больше надоедать вам не буду.

Пока Дарья включала ноутбук, Строков отвлекся на звонок мобильного. Звонила Светлана, помощница сообщила ей, что он приходил в архив: «Толя, Катя сказала, что ты брал материалы по делу гибели Тураниной? Мне показалась знакомой фамилия, я вспомнила, что следователем тогда был мой отец. Когда я училась на юридическом, он дал мне это дело как пример для проекта по теме заказных убийств в девяностых. Ты можешь поговорить с ним, сейчас скину номер телефона. Он намекнул, что там не все так просто с этим взрывом». Поблагодарив подругу, Строков набрал номер ее отца.

Как он и подозревал, расследование было проведено поверхностно, некоторые добытые оперативниками улики из дела пропали бесследно, исполнителя нашли быстро, но мертвым, так что заказчик остался неизвестен. «Анатолий, я уже тогда понял, что женщина, скорее всего, осталась жива, а вместо нее подложили бесхозный труп. Сделать это было легко: машину припарковали возле калитки, которая вела в соседний двор. Если бы это была какая-то обычная тетка, я бы не насторожился. Но Анна Туранина была любовницей авторитета по кличке Шуйский, который буквально за несколько дней до нее погиб у рыбацкого домика на озере Длинном. Чтоб ты понимал – сожжен вместе с баней на берегу. Аналогично были найдены останки мужского тела, не подлежащие опознанию. Как только я связал эти два дела и доложил начальству, меня отстранили. Спорить было бы себе дороже, и очень скоро обе папки отправили в архив. Единственное, что могу посоветовать – посмотри и дело Шуйского, в нем должна фигурировать его настоящая фамилия. Имя точно помню – Тихон. А кличку он получил по месту рождения – город Шуя Ивановской области. К сожалению Барков, который вел следствие о пожаре на озере, давно умер, с ним не пообщаешься. А он мог бы поведать много интересного. Пожалуй, на этом все. Ну, чем мог, прости. Удачи», – закончил свой монолог бывший следователь, Строков поблагодарил его и отключился. Все было ему понятно, кроме одного. По паспорту Анна – Шуйская. То есть замужем была именно за мужчиной по фамилии Шуйский. А Виктор Семенович утверждает, что это – кличка. Нужно как-то разобраться в этом. Хотя что это даст? И так ясно, что Тихон убрался из города сам, а затем и любовницу за собой увез. Поспешное бегство, но хорошо продуманное и организованное. А для этого нужны деньги и связи. Если поднять материалы по криминальным сводкам того времени, наверняка найдется преступление, к которому причастен Шуйский. Отчасти не вписывается в картину тот факт, что его малолетнюю дочь Варю в это же время поместили в клинику. А что, если она стала свидетелем, как отец кого-то убил? Возможно такое? Вполне…

– Анатолий Юрьевич, отец на связи, – услышал он голос Дарьи и пересел ближе к сестрам и ноутбуку.

– Папа, давай договоримся, что ты больше не будешь исчезать так внезапно! – начала с наезда Дарья, но Строков ее остановил: