Ночной сторож - Луиза Эрдрих

class="p1">– Есть еще одно место, – сказала Патрис. – Я бы хотела поехать туда. Подруга. Бернадетт Блу.

– Бернадетт. Сокращенно Берни? Берни Блу? Она твоя подруга?

Джек потер свои покрытые синяками руки и пристально, оценивающе оглядел Патрис. Потом он зажег новую сигарету от той, которую докурил, и они вместе вышли из здания.

– Так, расскажи еще раз. Берни Блу – твоя подруга?

Он пристально посмотрел на нее. Его потное лицо отсвечивало нездоровым блеском. Патрис сдалась.

– Нет, – покачала она головой. Казалось, воздух давил ей на виски. – Я не могу сказать, что мы подруги. Этот адрес дала мне одна знакомая, чтобы я могла остановиться у Бернадетт в крайнем случае.

– Послушай… – Джек казался немного взволнованным, теперь уже всерьез. – Тебе действительно лучше поселиться в гримерке у нас в баре. Клянусь.

На обратном пути в центр города, в машине, Джек заговорил с ней:

– Похоже, ты выросла в другом месте, среди других людей и попала сюда случайно. По крайней мере, ты так говоришь.

Он бросил взгляд в ее сторону.

– Я только что приехала…

– Но ты была здесь раньше?

– Нет.

– Ты здесь чужая.

– Конечно, чужая. Мне хотелось бы уехать домой прямо сейчас.

– Итак, что может случиться с девушкой в твоей ситуации или в ситуации твоей сестры? С неоплаченными счетами и другими проблемами она сбегает от домовладельца. Это затрудняет поиск нового жилья. Так что, возможно, она меняет имя или, может статься, переезжает к кому-то другому. Скажем так, к другу. Ему она платит деньгами или услугами.

После слова «услуги» он пристально посмотрел на Патрис.

– Моя сестра может выполнять любую работу, – возразила Патрис, не заметив его взгляда. – Правда, с ребенком это не так просто…

– О, еще и ребенок.

– Да, у нее ребенок.

– Это уже другая история. Еще одно осложнение. Мы должны отправиться, скажем, туда, куда обращаются за помощью матери с детьми. Правда, о таких местах я ничего не знаю.

– Мы можем сделать это прямо сейчас?

– Боже, конечно, нет.

– Мы должны поехать немедленно. Мне это необходимо.

– Там уже наверняка закрыто. А кроме того…

– Кроме чего?

– Возможно, тебе понадобится немного отдохнуть перед выступлением.

– Выпустите меня. Выпустите меня немедленно!

– Дорис Барнс, успокойся. Пожалуйста. Это не то, о чем мы договаривались.

– Нет, – возразила Патрис. – У нас не было договоренности. Потому что я никогда не говорила «да». Однако я могла бы подумать. Я не согласна на чаевые через день. Я хочу получать чаевые каждый вечер.

– По рукам, – откликнулся Джек.

На втором этаже бара Джек поставил брезентовую раскладушку, нашел подушку, взбил ее и надел мятую, но чистую наволочку. В шкафу лежало красное шерстяное одеяло, окантованное шелковой лентой. Хильды. Но какое это имело значение? Одеяло и подушка чуть не довели Патрис до слез. Она едва смогла доковылять до раскладушки. Сбросить туфли. Лечь. Жужжащая пленка тьмы опустилась на нее, а затем она уснула.

Патрис проснулась оттого, что кто-то повторял «Дорис Барнс, Дорис Барнс» и тряс ее за плечо, распространяя запах крепкого кофе. Она вскрикнула и забилась, не имея понятия, где находится. На мгновение даже забыв, кто она такая. Затем раздался голос Джека:

– Успокойся! Ты прольешь на себя горячий кофе!

Реальность ее ужаснула.

– Я не могу этого сделать.

– Мы так не договаривались, – произнес Джек. – Выпей кофе. Съешь сладкую булочку. Зайди в ванную комнату дальше по коридору. Затем надень костюм.

Он вышел из ее гримерной, оставив свет включенным. Дверь громко скрипнула. Она съела булочку, которая оказалась вишневой. Выпила черный кофе. Затем открыла чемодан и взяла пригоршню пеммикана. Съела его медленно, беря крошечные кусочки двумя пальцами. Под конец она воспользовалась грязной ванной в конце коридора. Когда она вернулась, перед ней предстал развернутый костюм быка. Он лежал в открытой коробке.

– Пятьдесят долларов, – сказала она костюму. – Плюс чаевые. Каждый вечер.

Она придвинула стул к двери, которая снова скрипнула, и аккуратно сняла одежду. В стенах были вбиты гвозди, на них висели пустые плечики. Она повесила на них блузку, юбку, легкий свитер. Пальто уже висело на вешалке, и она не могла вспомнить, снимала ли его сама. Чемодан стоял на еще одном стуле. Она была в лифчике и трусиках. Ее деньги хранились в лифчике. Она оглядела комнату, а затем обернула деньги лифчиком и засунула его в пространство за ящиком туалетного столика. Она достала синий резиновый костюм из коробки и подумала, что начать следует с нижней части.

Ее ноги свободно вошли в раскрашенные копыта. Она потянула за теплую, податливую резину. Осторожно разгладила в области лодыжек. Бычьи ноги обхватили ее икры, колени и бедра, заключив их в упругий слой дополнительной плоти. Она подняла костюм выше бедер, закрыв им живот, затем переместила руки в передние ноги. Костюм сидел идеально и застегивался таким образом, чтобы вода не могла проникнуть внутрь. Копыта были раздвоены, чтобы она могла пользоваться большим и указательным пальцами. Капюшон под рогатой шапочкой облегал голову и легко застегивался под подбородком, плотно закрывая уши и приглушая звук. В гримерной имелось зеркало в полный рост, как в универмаге «Ролла». Она встала перед ним и увидела себя чужой и очаровательной. Белые мишени на ее груди стали другими, как только костюм был надет, и больше ее не беспокоили. Тень между ног была просто игрой света. Волнистый голубой хвост завивался за спиной, на самом его конце свисала кисточка. Она надела шапочку с рожками. Застегнула ремешок под подбородком. Эффект оказался не лишенным очарования.

Джек постучал в дверь. Когда Патрис открыла ее, он вытащил изо рта сигарету, которую собирался прикурить, и на мгновение застыл, зажав ее между пальцами.

– Черт, – тихо проговорил он, широко раскрыв глаза. – Черт.

– Я готова.

– Да, это так, это так, это так. Первое представление начинается через полчаса. Хорошо себя чувствуешь в костюме?

– Он удобный.

– Видишь? Качество.

Он повозился с рогатой шапочкой, поправляя ремешок. Она оттолкнула его руки.

– Предметы на дне аквариума – это грузы. Подними один, чтобы оставаться под водой. Брось его, когда нужно всплыть. О, я забыл узнать, умеешь ли ты плавать.

Патрис бросила на него озадаченный взгляд.

– Просто спрашиваю.

– Просто спрашивать поздно.

– Предположу, что да. А теперь позволь показать стандартные движения водяного быка.

Дым вился и клубился вокруг его головы, когда он зажал сигарету между зубами и согнул руки. Потом он вытянул их, будто осторожно держал поднос с хрустальными рюмками.

– Правое плечо вверх. Правое плечо вниз. Повращать бедрами. Взгляд через плечо. Попка виляет. Пузыри. Поцелуи. Поверхность. Дышать. Снова на дно. Игривое «ку-ку». Повилять задницей. Повертеть копытами. Кулаки вперед. Притворный бой. Сделать «бочку». Быка «корчит». Пузыри. Поцелуи. Поверхность. Дышать. Повторяй в этом духе с вариациями от себя в течение двадцати минут. Я подам сигнал. У тебя будет получасовой перерыв. Затем снова. Четыре шоу.

– Сразу после того, как я получу свои пятьдесят долларов, – напомнила Патрис.

– Я это сказал?

– Плюс чаевые.

– Вот как?

– Это то, о чем мы договорились, Джек. А потом ужин. Плюс, конечно, я сплю в этой гримерной. Или я ухожу, прямо сейчас.

Джек рассмеялся:

– В костюме быка? Я в этом сомневаюсь.

– Почему бы тебе не проверить?

– Люблю балансировать на грани войны, –