Порт-Артур – Иркутск – Тверь: туда и обратно - Чернов Александр Борисович

– Вы имеете в виду тех же господ Ротшильдов и их многочисленную родню?

– Естественно, дорогой Федор Васильевич, естественно. Когда один брат спонсирует Россию, а другой брат и его близкий родич – Японию, как это называется?

– Деловой подход, – горько усмехнулся Дубасов. – У этих…

– Вот именно. Ничего личного, только бизнес. Хороший семейный бизнес. Изрядно потертый жизнью Берти видит этих господ ростовщиков насквозь. Но они ему нужны. По вполне понятным причинам. Только он уверен, что железно контролирует ситуацию и всегда может дать им окорот. С Жоржи им будет гораздо проще. Ведь даже «полковнику» Рузвельту не по силам тягаться в изощренности ума с этими пройдохами. Вот помянете мое слово: когда и если концентрация банковского капитала в САСШ приведет к появлению там чего-то вроде частного Центробанка, до великой бойни останутся считаные месяцы. А повод найдется обязательно.

– Глубоко копаете, Всеволод Федорович. Вам бы в академиях лекции читать… – Нахмурившись, Дубасов невесело покачал головой. – Или на Певческом мосту сидеть, а не у меня в МТК.

– По-моему, все это – вполне очевидные моменты… Но вы, получается, опасаетесь, что нам не удастся сработаться? – улыбнулся Руднев.

– Да нет, господь с вами! Просто мне недавно пришлось с Ламсдорфом пообщаться накоротке. Наш глава дипломатии, как я понял, все в гораздо более радужных тонах видит. И то как будто одним глазом… А когда я ему кое-что подобное вашим опасениям высказывать начал, тут он на меня даже ручками замахал: «Довольно с нас алярмов военных, сейчас самый лучший момент для разрешения всех споров с англичанами, для полюбовного размежевания с ними в Азии, на Востоке и вообще…»

– А про проливы какого он мнения?

– Считает, что теперь продавить турок и англичан на нечто сепаратное, в смысле частичного улучшения для нашего Черноморского флота режима их прохода, он сможет.

– Свежо предание. Значит, перевод нашего Русина в МИД очень кстати будет.

– И я тоже думаю, что кстати. Иначе пустое все это. Англичане так и будут доверчивого Ламсдорфа и дружка его, нашего посла в Лондоне, завтраками кормить… Сейчас у нас головная боль – хоть два эскадренных броненосца назад в Черное море вернуть. А про наш свободный modus operandi в Средиземном море лучше пока не фантазировать. Что тори, что виги, лучше все повесятся на одном суку.

– Кстати, Федор Васильевич, о Средиземке. Вы ведь лично вели операции наших крейсеров там?

– Ну, если не формально, то да, я. Жаль только, что не прямо там, на месте.

– У меня к вам просьба. Не расскажете из первых уст о подробностях той атаки японских истребителей, что фактически привела к свертыванию там всей нашей работы? Документов официальных я пока не видел никаких, слухи и россказни достали уже. Конечно, я готов и до Питера потерпеть, но…

– Эх! Знали бы вы только, как же мне неприятно вспоминать эту историю. Но ваше законное любопытство не уважить не могу. Извольте, Всеволод Федорович. Собственно говоря, почти все активные операции крейсеров, наших и черногорских, проходили до оставления нами Бара. Своим уходом оттуда и выкупом «черногорцев» в казну мы расплатились за проход через Суэц эскадр Безобразова и Чухнина. Конечно, оно того стоило, в этом я никогда не сомневался, ни минуты. Скажу вам даже больше: когда Котторский меморандум был подписан, я лично предложил наши крейсерские силы из Средиземного моря тоже вывести на Восток. Да и «улов» к тому моменту резко оскудел.

На Особом совещании прошла довольно живая дискуссия и умственное брожение, так скажем, и я на своем мнении не настоял. До сих пор себя корю за это. Но Воеводского я дважды предупреждал, что почивать на лаврах им нельзя, что успокоение англичан и все эти Котторские наши с ними договоренности нимало не снимают их озлобления. Значит, будут гадить!

Виданное ли дело: три месяца русские наглецы в их великобританской вотчине словно у себя дома хозяйничают? Что хотят, то и делают. В тридцати пяти милях от маяка Валетты на Юнион Джек покуситься себе позволили! Поставьте себя на место Бересфорда, Кастенса, Баттенберга и всех остальных присных. Что же им с того, что мы всю свою крейсерскую работу в рамках международного права делали? Они, бедные, поди, у себя на Мальте да в Александрии с Гибралтаром желчью только что не давились.

Когда появился план Рожественского и Воеводского, предусматривающий тайную станцию на одном из греческих островов, а официальное нахождение «Иртыша» в Пирее, я всем сразу высказал свое отрицательное мнение на сей счет. Агентура у британцев в Афинах знатная. Шило в мешке не утаить. А на очередной крупный скандал налететь – плевое дело, как пьяному матросику в кабаке шулерам проиграться. Столь искомый повод лорду Бересфорду сами дадим. Да еще и грекам головную боль устроим, но главное – Ольгу Константиновну скомпрометируем.

Но на бумаге все у них выходило лихо и ладно. И государю уж больно понравилось. Командиры в рапортах тоже идею эту поддержали. Ну еще бы! Призовые-то нынешние голову кому не вскружат? По себе, поди, знаете, Всеволод Федорович? Короче говоря, мнение сомневающихся, то есть мое и Ламсдорфа, осталось без последствий.

И вот во второе пришествие к Макиносу, к крейсерским на рандеву, пирейской «дойной коровушки» «Иртыша» вся беда и приключилась. Сейчас ясно, что англичане пронюхали об этом нашем коварстве почти сразу. Кто уж у них там это дело планировал, сами ли японцы по наводке бриттов или совместно, не ведаем, но сыграно было как по нотам. Только наше Сасебское дело и смогло их фурор в Архипелаге затмить…

Пока мы не знаем, откуда именно японцы эти появились. Но я уверен, что с Дальнего Востока Того ни одного вымпела бы не снял. Ну не та у него была там ситуация вашими да Степана Осиповича стараниями. Тем более если речь шла о первоклассных минных судах новейшего типа. Я лично убежден, что пришли они прямиком с верфи мистера Торникрофта. В прошлом году, по информации Бострема, Ройял Нэйви должен был получить больше десятка дестроеров. Отследил же наш лондонский агент точно только шесть штук. Вот и делайте выводы о хваленом британском «нейтралитете». Хотя это пустяк на фоне четырех броненосцев, но с того не легче. Прозевали мы этот вариантец.

Уже доподлинно установлено, что японских истребителей было четыре. Не пять и не семь, что у Воеводского штабные со страху насчитали. Всю четверку потом видели проходящими Суэц и Джибути, где их встречал японский вспомогательный крейсер. Атаковали они нашу стоянку парами, с интервалом в несколько минут, на рассвете. А ведь июль на дворе стоял, самые короткие ночи. Расчет штурманский и командирский выше всяких похвал у самураев. А наши только в девять вечера закончили бункеровку. Понятно, что устали все как черти…

Дальше представьте. Вечер. Море бархатное. Греки местные, как обычно, в духе традиций. Это у нас здесь хлеб-соль. А там… сами знаете. Про гречанок так вообще молчу, совершенно отдельный разговор… – Дубасов впервые с начала своего рассказа улыбнулся чему-то своему. – Одно слово, расслабились наши.

Шли японцы умно, вдоль берега, не прямо с моря. Так что дымов на горизонте никто не видел. Часовые на мысу проспали. И суета началась, когда первая пара истребителей уже вошла в залив и лежала на боевом курсе. Ближайшим к выходу из бухты стоял «Иртыш», «Цетине» – у него за кормой, с верпами заведенными оба. А второй наш крейсер, «Бар», – в самой глубине стоянки, у сколоченного наскоро причала. На берегу батарей оборудовать не успели, хотя я им твердить про это не уставал. Ведь четыре телеграммы дал! Вы представьте только, четыре!..

Сказать, что застали они наше сонное царство врасплох, по-ушаковски, – ничего не сказать. Первые выстрелы с «Бара» сделаны были тогда, когда вторая пара дестроеров уже отстрелялась и мины по нему шли в воде. С «Цетине» вообще ни одного снаряда не выпустили до самого взрыва. С «Иртыша» впопыхах по уходящим японцам пальнули несколько раз. Все без толку, конечно.

Самураи же пустили по ним восемь мин. Из них попало пять. Одна не взорвалась. «Иртыш» получил первую пару. Ему взорвало носовой трюм, а вот вторая мина, что точнехонько по миделю ему ударилась, не сработала. Наутро ее выловили из воды с отломанным боевым отделением. Второй истребитель попал только одной, но ее хватило вполне. На «Цетине» рванул кормовой снарядно-минный погреб. Покровского не нашли, похоже, что тут и убило. Из второй японской пары каждый тоже одной миной попал. Для «Бара» – без шансов, лег на борт в пару минут. Баранов сошел чуть не первым…