Секс в браке - Елена Ровинская

преступника».

«Не вздумайте связываться с Каном, – закуковал вслед Сонечкин. – Кан вас просто пристрелит, продаст полезные органы, а бесполезные утопит в реке!»

«Мне нужен лед, – сказал Дима. – Много-много льда и все срочно!»

Меня передернуло. На кой ему лед? Органы можно вынуть лишь из живого. По крайней мере, для трансплантации. Не жрет же он эти органы, в самом деле!.. Зачем ему лед?

Машина выехала на Пионерскую и летела по трассе за город, но Толя начинал беспокойно поглядывать на меня.

– Ты в порядке? – спросил он, нервно катая во рту комок жевательной резинки. – Ты бледная… Может, остановиться?

– Нет. Ты не в курсе, Дима дома уже?

– Дмитрий Сергеевич сказал, чтоб ты его вообще не ждала сегодня.

Как же так? Бросать меня одну, в такой день? Когда я чуть не умерла, увидев труп незнакомца в своей ванной комнате?! У меня слегка приоткрылся от возмущения рот, но тут же закрылся. Толя был парень хороший, молчаливый, но как знать – почему? На роль психиатра он явно не нанимался. И на роль задушевной подружки – тоже. Возможно, он был молчалив просто потому, что не хотел со мной разговаривать.

– Но если тебя будет ломать и плющить, то он все время на телефоне.

Я поблагодарила за информацию. Конечно. Маленькую дурочку будет плющить.

– К твоему сведению, – оскорбленно сказала я, – я не тварь дрожащая, а… – я помедлила. «Право имею» не вписывалось в контекст. – Меня не плющит и не ломает!

Глядя в окно, опять задумалась о руке грабителя.

– Слушай, а может ли человек сломать кому-то руку в локте, без упора на что-то твердое?

– Чег-о-о? – растерянно отозвался Толя.

Я махнула рукой: не бери в голову. В кино такое часто показывали: когда злодей берет героя за шею, приставив к голове пистолет, а тот – р-раз, схватив его за запястье, берет негодяя на болевой и – хрясь, в обратную сторону «разгибает» локоть.

Да, кстати… Нож, которым он Диме, якобы, угрожал, я не видела.

Быть может, не обратила внимания: слишком уж странные вещи валялись в прихожей. Цветы, рубашка. Галстук. Труп в ванне. И Дима, голый по пояс, с пистолетом в руке.

Я подумала, что Дима, скорее всего, совсем не так сильно «расстроился», как рассказывал. Он не ломал грабителю руку. Врасплох застали грабителя. Застал сам же Дима… Приставил дуло к виску, заставил его пройти в ванную, залезть в ванну. И прикончил именно там, чтобы не возиться с посмертными испражнениями и пятнами крови.

Вот почему цветы валялись в прихожей… Не в подражание маньяку. Грабитель выронил их от неожиданности. Но зачем грабителю косить под маньяка? Квартира была пуста. Я не поехала бы домой, если бы не Катя…

Все эти сцены ревности, а затем – цветы.

Я напряглась.

Мне снова стало казаться, что все было по-другому. Кан тоже не знал, что я, с утра, появляюсь в городской квартире. Отличное время и место. Рисковое. Почему бы и нет? Вор вошел в квартиру не зная, что там кто-то есть. И тогда, возможно, ощутил пистолет у виска. Дима велел своей девушке собраться и выйти, а грабителя, напротив, уговорил остаться.

Это объяснение было логичным.

Единственное: зачем ему понадобилось убивать того мужика? Самому? Я вызвала бы охрану и поручила все им… Зачем Кан убил его сам? Зачем?.. Что-то было не так, но я не могла понять, что именно.

Глава 5.

«Объяснительная»

Дима явился посреди ночи.

Я проснулась от того, что он, благоухая гелем для душа, прильнул ко мне, поцеловав в основание шеи. Я сонно притянула его руку себе на грудь. Прижалась спиной к его груди и впервые за этот день, по-настоящему облегченно выдохнула.

– Наконец-то.

– Все хорошо? – спросил Дима, продолжая мелкими поцелуями покрывать мне плечо и шею.

– Угу, – в подушку пробормотала я.

– Ты отпросилась с работы?

– Не-а… Отпроситься?

– Нет смысла. Завтра суббота.

– О, – я ткнула его локтем под ребра, высвободилась и села. На тумбочке всегда стоял пакетик с апельсиновым соком, и я его распечатала. Дима включил настольную лампу и вытянулся, закинув руки за голову.

– Просто хотел увидеть, насколько ты в адеквате.

– Я в адеквате. Просто слегка запуталась из-за новогодних каникул… Хорошо, что хоть не стала отпрашиваться…

– Моя маленькая храбрая девочка, – съехидничал он. – Ты даже ни разу сегодня не позвонила. Я впечатлен.

– Могу я тебя спросить?

– Куда я дел труп, или как его сделал? – спросил Дима без всякого энтузиазма. – Или о том, куда я спрятал свою любовницу?

Я провела указательным пальцем по его бицепсу, чертя ногтем белую полосу. По его коже тотчас побежали мурашки. Дима перехватил меня за руку и притянул к себе.

Я мягко вывернулась.

– Ты правда думаешь, я трахал другую бабу? – прочел он в моих глазах.

– Да, думаю! Что бы ты подумал, увидев цветы на полу, мое платье и туфли?

– Я бы подумал: моя жена не такая убогая, чтобы давать мужику, который принес ей пару гвоздик, украденных с кладбища. Возможно, она одевалась и поспешила к двери, держа в руках платье. Возможно, что на нее напали, – ответил Дима невозмутимо. – Судя по цветам, какой-то псих. Так бы я подумал.

Я в этом сомневалась, но промолчала, продолжая кончиком пальца водить по колену. Он ухмыльнулся.

– Как я уже сказал, я одевался. С утра гонял по району, поэтому «Марк» взял. Но в обед у меня была встреча и я заехал надеть костюм. Услышал, что в дверь скребутся и подумал, что это ты. Но увидел мужика и на всякий случай, быстро и тихо вырубил.

– Ты сказал…

– Я знаю, что я сказал. Просто думал, что как приличная девушка, испугаешься и станешь бегать по стенам, вопя, что твой муж – убийца. И, к слову, я настаиваю на том, чтобы приезжая домой пораньше, ты поднималась бы с Толей. Я не знаю, кто он и кто прислал его, но знаю, что не приедь я случайно первым, он бы застал тебя… Одну…

Я судорожно выдохнула, вспышкой представив, что могло быть. Дима обнял меня и притянул к себе.

– Я чуть не спятил, когда подумал, что он пришел за тобой, – сказал он мне в ухо. – Мы много раз с тобой говорили… Но теперь все явно вышло из-под контроля. Чувак вломился в мою квартиру. Посреди бела дня… Мне пришлось чуть ли не по городу ездить с изуродованным трупом, показать, что сделаю с теми, кто попытается повторить. Ребята еще помнят те времена, когда меня называли Гестапо, но… Я хочу, чтобы ты ходила с охраной.

На этот раз я и не думала возражать.

– Я думаю, что ты прав.

Кан поднял голову.

– Ты такая красивая, когда думаешь.

У него тускло блеснули глаза и рот искривился в какой-то непонятной ухмылке. Той самой, что я так часто видела пару лет назад, когда, внезапно завидев меня в толпе, Дима пикировал словно ястреб.

Он