Цугцванг - Вета Горч

капля в море, особенно в этой ситуации – у кого я мог занять еще девять миллионов?

Только успел подняться домой, как зазвонил телефон, это была Вика, она доложила о состоянии Руслана и выслала эссэмэской адрес больницы, куда их ночью определили. Первым делом снова вызвал такси и отправился их навестить.

Не успел и зайти в палату, как Руслан начал рассыпаться в извинениях и кричать, что он хочет мне помочь. Пришлось подтвердить, что те «гангстеры», как выразился Руслан, затребовали большую сумму денег. Какую? Я соврал, что они попросили лишь десять миллионов. Вика от услышанного чуть не потеряла сознание. Руслан сразу стих. Нечему и удивляться, откуда у студентов такие деньги. Из этого соображения я и соврал только о части суммы, ибо говорить им, что на самом деле «гангстеры» потребовали двадцать штук, но, ребята, успокойтесь, у меня есть одиннадцать миллионов, – было бы весьма странно. Придется самому решать эту проблему, но как?

Спустя долгое молчание Руслан загрохотал снова:

– А не много ли эти дикари захотели? Десять лямов за разбитую фару. Твоя тачка пострадала, а не их, они ничего там не перепутали? Да, темно было, но не настолько. За что такие деньжищи? Слушай, Максон, пока не поздно, давай заявим о ДТП, ну куда меньше отделаемся, чем эти гангстеры с нас три шкуры сдерут.

Я отказался. Уговоры не слушал. Им казалось, что штраф и лишение прав – это малая цена за произошедшее. Но никто не знал, что права у меня липовые, так же, как и все документы на машину. А если случайно всплывет мое прошлое? Нет! Этого допустить нельзя. Никакой полиции. Пообещал, что сам справлюсь со всем. Хотя как – не имел ни малейшего понятия.

У Руслана оказалась сломана рука и небольшое сотрясение мозга, Вика отделалась ссадинами, синяками и шишками. Это чудо, если знать, как они слетели с дороги. Благо, что были пристегнуты, и сработала подушка безопасности.

Я попросил их пока не говорить никому об аварии, особенно в университете. И до поры до времени не упоминать мое имя, что я причастен к этой ситуации. Друзья согласились.

Вернувшись домой, принялся искать, что можно было бы продать. Но ничего не стоило больше трех сотен. Я попал. Просидел весь день и ночь в раздумьях, что можно предпринять. Наутро позвонил Вике и попросил к трубке Руслана.

– Здорово, Максон.

– Сколько у тебя есть денег? Сейчас.

– Около пятнадцати тысяч. Рублей. Могу перевести. Могу занять у друзей.

– Я понимаю, что наглею, но обзвони друзей и попроси помочь. Потом скажи, сколько примерно наберется. Только сразу не проси денег. Мне нужна теоретическая сумма.

– Хорошо, Максон. До связи.

Сам я обзвонил свои банки и удостоверился в точной сумме собственных сбережений. Если перевести все это в рубли, то у меня было десять миллионов восемьсот семьдесят тысяч. Даже не одиннадцать, как хотелось бы.

Если продать «Ролексы», то будет двенадцать с половиной; продам репродукцию Моне – пятнадцать, возможно и шестнадцать. Все остальное – мелочь, если и наберется еще миллион, то хорошо. Больше нет ничего. Звонил Егору, у него последние семь тысяч до мая месяца. Нужно дождаться звонка Руслана. А пока успокоиться. Мне дали десять дней, чтобы собрать деньги. Только второй на исходе.

Отзвонился Тасе, сказал, что приболел, приезжать не нужно, боюсь ее заразить. Она поверила.

К вечеру наконец‐то поступил звонок от Руслана.

– Ну что?

– Максон, прости, все, что есть. Обзвонил друзей, в общей сложности можно наскрести двести восемьдесят тысяч. Я не хотел звонить родителям, но… Если нет другого варианта, то могу набрать. Правда много они не дадут.

– Ладно, я понял. Спасибо. Ты как сам?

– Нормально, в ушах уже не звенит. Вика приходит. А ты?

– Держусь.

– Еще раз прости меня, Максон…

– Все, пока. На связи.

А чего я ожидал? Что он мне даст сразу пять штук? Бред, конечно. Сразу была эта идея проигрышная. Даже половины миллиона не набралось. Это мне никак не поможет. Черт!

Ситуация катастрофически неприятная. Денег нет, а они чертовски нужны. Подумывал нелегально продать оружие. Оно хорошее, даже отличное, придется скинуть в цене за срочность, но вариантов нет. Не смотря на время, я отослал с рабочего номера пару фото оружия своему знакомому, у которого временами и брал товар. Хотел заранее узнать стоимость и есть ли на примете покупатель.

К подбору оружия я всегда относился очень трепетно, никогда у меня не было того, чего я не ценил, не любил, не пользовался. Только то, что мощно, только то, что удобно, только то, что актуально. Жаль, что до сих пор его не почисти. Если знакомый возьмет все, то наведу на прощание блеск во всей коллекции. Только «глок» оставлю.

Жаль расставаться с пистолетом «Беретта 92». Несмотря на то, что к нему пришлось в свое время приноровиться из‐за рукояти, он позволял стрелять и левой, и правой рукой. Также не охота прощаться с «Кольтом 1911». А с «Вальтером» связаны отдельные воспоминания. Двадцать второй калибр. Времена работы на босса. Человека в решето превращаешь, а он жив. Садистская штука.

Ответ пришел только утром. Всю ночь я пил крепкий чай и ходил по комнате туда‐сюда. К утру сморила дикая усталость. В ответном письме значилось, что покупателя нет, но оружие он примет и, да, как я предполагал тридцать‐пятьдесят процентов он скинул с ценника. Следом позвонила Вика.

Она решила со мной посоветоваться. У нее есть возможность взять кредит, так как работа у нее официальная и достаточный стаж. Я отказался. Слишком большая ответственность. Она согласилась повременить с этим вопросом, однако настояла на том, чтобы я обдумал ее предложение. Потому что ей единственной из нашей троицы одобрят кредит. Не знаю. Я против. Это, конечно, делает ей честь, но не такими жертвами расплачиваться ей за ошибку ее молодого человека и друга‐идиота.

Хотя я не знаю, что было бы хуже. Не будь меня в этой ситуации. Или кто-нибудь другой вместо того «гангстера». С них могли содрать и не только три шкуры. Или связь с полицией. Вождение в нетрезвом виде. Я не знаю, что тут хуже или лучше, однако проблема есть, и она пока не решена.

Никаких кредитов!

Я решил отослать фото всей оружейной коллекции, чтобы иметь представление о возможной вырученной сумме. Заметил блокнот, на котором подсчитывал уже имеющую сумму. Около шестнадцати штук. Если я найду головореза, то имею право заплатить лишь пятнадцать. В этом городе я не знал никого, хотя обычно в курсе двух‐трех киллеров.

На лицо безысходная ситуация. Где взять еще четыре миллиона?

Уже ночью я вспомнил о Джерри. Он единственный может помочь. Если не одолжит денег, так сэкономит одну штуку. Оставил голосовое сообщение с просьбой срочно встретиться