Под позолотой — кровь - Александр Золотько

   Прихода Марины Ольга Семеновна Мусоргская дождалась с трудом. Желание сообщить о появлении чужой проститутки было даже сильнее желания получить с той процент. В первую минуту Ольга Семеновна действительно была готова молчать, если бы пришлая блядь отстегнула ей немного от своего гонорара. Ведь не за копеечную же зарплату здесь сидит жена старшего лейтенанта милиции. Муж и так приносит в дом достаточно денег, чтобы не чувствовать в них особого недостатка.

   Нет, денег никогда не бывает много. Даже в самый раз их не бывает никогда. Просто подсознательно Ольга Семеновна понимала, что не все купишь за деньги. Если бы кто-нибудь при ней в слух произнес эту фразу из коммунистического прошлого, Ольга Семеновна засмеялась бы ему в лицо. Однако где-то в пыльных сумерках ее подсознания тлела забавная мыслишка о том, что работает она здесь, на втором этаже гостиницы, не ради денег, а ради власти.

   Кто-нибудь другой мог бы только посмеяться над мизерной этой властью дежурной по этажу, но для Мусоргской это был предел ее возможностей. Это был ее максимум власти. Она могла прикрикнуть на жильца, но это особого удовольствия не приносило. Другое дело – шлюхи. Вот эти отрабатывали полностью.

   Они зависели от нее. Пусть по мелочи, по ерунде, но зависели. В любой момент могла Ольга Семеновна не впустить шлюху с клиентом в номер, или устроить проверку в самый неподходящий момент, или еще что-нибудь покруче. Все девки помнили и передавали новеньким тот случай, когда особенно независимая девка неожиданно попала в милицию с обвинением в хранении наркотиков с целью продажи.

   Ее называли Мусоркой, но это было не только констатацией того факта, что муж ее имел прозвище Мусор. Ольгу Семеновну обходили стороной, как обходят стороной мусорное ведро, чтобы оно, не дай Бог, не перевернулось и не вывалило наружу весь мусор и весь смрад, накопившиеся внутри.

   Сколько там могла дать ей приезжая? В лучшем случае пять баксов. А удовольствие от зрелища расправы над нарушительницей правил стоило куда больше. Мусорка помнила, как расправилась Марина с одной заезжей, наградившей курортника триппером. Бедняга сразу от врача примчался в гостиницу и устроил шлюхе скандал в присутствии дежурной по этажу. Через полчаса об этом уже знала Марина, а еще через полчаса нашкодившая шлюха отправилась на излечение в больницу. Вначале ей зашили физиономию, а потом уже вылечили от триппера.

   Очень не терпелось Ольге Семеновне сдать девку. Так не терпелось, что при появлении в гостинице Марины на лице Мусорки появилась улыбка.

   – Здравствуй, Мариночка. Как самочувствие? Эта жуткая жара меня просто изводит. Хотя бы дождик прошел небольшой. Правда? Ведь твоим девочкам это бы не повредило? Правда?

   – Что-то случилось, Семеновна? – спокойно поинтересовалась Марина. Она прекрасно знала цену Мусоркиным улыбкам и всегда старалась держать ее на дистанции. Маринины девчонки называли дежурною по этажу в глаза Ольгой Семеновной, а между собой Мусоркой. Марина всегда именовала Мусоргскую Семеновной, чем неизменно приводила тув состояние тихой ярости. При каждом удобном случае Ольга Семеновна любила подчеркнуть свою интеллигентность, а это сельское обращение по отчеству как-то сразу подчеркивало напрасность этих потуг. Но и придраться было не к чему.

   Ольга Семеновна лелеяла в душе страстное желание отомстить Марине, но удобного случая не подворачивалось – они существовали на разных уровнях курортной жизни.

   – Ничего не случилось, Мариночка, – тем же почти сюсюкающим тоном сказала Ольга Семеновна, – просто тут одна клиентка… Ты только не подумай, что я сплетничаю, ты ведь знаешь, что я этим не занимаюсь, я и так две недели терпела ее выходки, но сегодня это уже перешло все границы…

   – Не нужно суетиться, Семеновна. Я знаю, как ты не любишь сплетничать. У меня нет времени – давай короче.

   – В двести восьмой номер заезжая шлюха привела клиента. Я только хотела у тебя спросить – это, случайно, не твоя новая девочка?

   – Всех моих девочек, работающих в гостинице, ты знаешь.

   – Вот и я так подумала. Значит, заезжая.

   – Мужика привела?

   – Да.

   – Семеновна, ты со своим супругом трахаешься? Ну, хотя бы иногда, на праздник или по пьяному делу?

   – Марина!..

   – Неужели просто баба на курорте не может к себе привести мужика, просто так, без денег?

   – Без денег?

   – Ну, это еще иногда делают без денег, не помнишь разве?

   – Помню, конечно, помню, но она так себя вела…

   – Ты что, возле замочной скважины подглядывала? Нехорошо, Семеновна, нехорошо! А если бы тебе ручкой в лоб угадали? Такая почтенная женщина и с шишкой между глаз!

   Ольга Семеновна обиженно поджала губы и отвела глаза. Слишком много ненависти было сейчас в них, чтобы показывать Марине.

   – Не обижайся, Семеновна, это я исключительно из хорошего к тебе отношения, – холодным тоном сказала Марина. – Если эта подруга еще раз себе что-нибудь позволит…

   – Такой крик устроила в номере, я чуть было не подумала, что там насилуют кого!

   – Надо было вызвать милицию.

   – Потом вроде затихла, только кровать скрипела.

   – Скрипучие тут кровати, – иронично улыбнулась Марина, – до самого твоего стола было слышно.

   Ольга Семеновна снова замолчала.

   – Ну, ладно, если она еще что-нибудь подобное сделает – скажешь мне.

   Марина собралась было идти по своим делам, но в коридоре скрипнув открылась дверь номера, и по изменившемуся выражения лица дежурной Марина поняла, что это тот самый номер заезжей. Марина обернулась, взглянула на вышедшего из номера мужчину. Мусорка в этот момент не смотрела в лицо Марины и поэтому не заметила изменившегося выражения ее глаз.

   Клиент прошел к выходу, лениво скользнув взглядом по женщинам.

   – Вот, Марина, это ее клиент, – громким шепотом сказала Мусорка.

   – Ничего мужчина, видный. Как считаешь, Семеновна? – задумчиво спросила Марина.

   – Все они, кобели курортные, на одно лицо.

   – Зачем так злиться? Не всем же повезло иметь такого приличного мужа как у тебя.

   Семеновна промолчала, не уразумев – стоит или не стоит обижаться на упоминание своего мужа.

   – Давай мы с тобой, Семеновна, вот что сделаем, – решившись на что-то, сказала Марина, – мы сейчас с тобой посетим этот номер… двести восьмой?

   – Двести восьмой.

   – Вот, мы его посетим для ревизии постельного белья. Вы же все еще проводите такие проверки иногда?

   – Ну…

   – Ну, Бог с ним, бельем. Скажешь, что я санитарный инспектор. Мне захотелось познакомиться с девочкой.

   – Пойдем, сходим, – с готовностью поднялась со стула Мусоргская, – я ведь, Мариночка, всегда тебе готова помочь.

   Глава 6

   Мусор

   Лезть по камням и одновременно думать очень сложно. Мелкие камешки ссыпаются из-под ног, равновесие теряется, руки шарят вокруг в поисках опоры, а вокруг только колючки.

   Мусор один раз поддался искушению и, не глядя, схватился за ветку рукой. Твою мать. Пришлось после этого остановиться и шипя от боли выкусывать из руки колючки.

   Мусор помахал рукой – ничего, терпеть можно. Колючки он извлек почти все, осталась пара наиболее глубоко засевших, но они могут подождать до возвращения домой. Когда это, правда, будет? В обычные дни Мусор возвращался домой в одно и то же время. Работа должна заканчиваться вовремя – на то она и работа.

   В обычный день Мусор бы уже сидел дома и пил холодный квас из холодильника. Супружница умела делать классный квас. Кисло-сладкий из каких-то ягод, название которых Мусор никогда не запоминал. Он приходил домой, переодевался, доставал из холодильника кувшин и спокойно сидел перед телевизором, смакуя квас. В обычный день. В обычный.

   Господа Бога, в душу… Был этот день обычным. А стал праздником. Выигрыш ему выпал в этот день, такое бывает только раз в жизни. Мусор снова вспомнил свои ощущения, когда перекладывал деньги в сумку. В желудке сладко заныло.

   И ведь до сих пор никто из умников не хватился машины. Все требуют искать новых людей на участке и сообщать о всех подозрительных. Суетятся – вот мозги и закипели.

   Оно и понятно – им на работе гореть положено, демонстрировать начальству рвение и заботиться о карьере. А Мусору карьера и так не светила, а сейчас и подавно не нужна. Он сейчас мечтает только об одном, чтобы не стали машину искать до полуночи. До двадцати четырех часов. Он как раз успеет все до двадцати четырех часов.

   Что именно он успеет до полуночи, Мусор пока в мыслях обходил. Всему свое время. Это он усвоил давно и накрепко. Планировать на много часов вперед Мусор не любил, но полностью доверял своему инстинкту. Если у старшего лейтенанта возникало желание что-либо сделать – он это делал. И потом оказывалось, что именно это было наиболее точным и правильным в этой ситуации.