Эхо Мертвого озера - Рэйчел Кейн

в наш гараж и раскрыл миру, на какие ужасы способен человек.

Когда понимаешь, как ловко монстры могут прикидываться обычными людьми, трудно снова кому-то доверять.

– Ты веришь людям больше, чем я.

– Я просто знаю, каково быть на его месте. Когда тебя переполняют ярость и горе и не знаешь, что с этим делать.

Его слова – неприятное напоминание о прошлом. Когда Сэм годами ненавидел и преследовал меня, думая, что, если уничтожит меня, это как-то облегчит его боль. К счастью, он понял, что я не такой монстр, как он думал. И еще понял, что не существует волшебной палочки, от одного взмаха которой исчезнет боль от утраты сестры.

– Спасибо, Сэм.

– Ты и дети для меня все. Ваша безопасность для меня самое главное.

– Если б только ты не был так далеко… В этом номере мне ужасно одиноко.

В моем голосе звучит дразнящая нотка. Поскольку Сэм теперь путешествует гораздо больше прежнего, пришлось разнообразить нашу сексуальную жизнь. Наши вечерние телефонные беседы стали гораздо чувственнее и интимнее.

Он заинтересованно хмыкает:

– Что, правда?

– Подумать только – первая ночь, когда мы одни, без детей, вот только торчим в разных штатах, – ворчу я.

– Но мне не обязательно быть рядом, чтобы у нас получилось что-нибудь интересное.

– Вот как? – Я откидываюсь на подушки, чтобы меня заполнило тепло его голоса. – Продолжай.

И Сэм продолжает. Во всех подробностях.

8

Сэм

После разговора с Гвен я слишком взвинчен, чтобы уснуть. Ненавижу находиться так далеко от нее, особенно сейчас. Хочется обнять ее и хоть на время взвалить на себя тяжесть ее ноши. На Гвен всегда столько ответственности: за детей, за преступления бывшего мужа, за своих клиентов… Я каждый день поражаюсь ее силе.

Но у всех есть свой предел. И Гвен почти достигла его в начале года в Сала-Пойнте. Просто чудо, как она смогла это пережить. Однако я не думаю, что она окончательно пришла в себя, хоть и уверяет всех, что это так.

Гвен по-прежнему снятся кошмары. Иногда я замечаю, как она смотрит в одну точку, растирая больное бедро, и понимаю: опять вспоминает бойню, которую устроил тот псих. Гвен знает, что ей нужна помощь: она регулярно ходит к психотерапевту и не торопится нагружать себя на работе по полной.

Но я все равно волнуюсь за нее. Есть многое, чего я не могу контролировать. Не могу вычеркнуть из ее жизни бывшего мужа или его преступления. Не могу остановить поток ненависти, который обрушивают на нее в интернете все эти злобные фанатики. Но я могу попытаться остановить хотя бы одного из них.

Открываю ноутбук и вхожу в свой старый почтовый ящик. Я создал его, когда вернулся из Афганистана, узнал об убийстве моей сестры и решил во что бы то ни стало разделаться с Мэлвином и Джиной Ройял. Там сохранилась переписка между мной, Мирандой Тайдуэлл и другими первыми участниками «Погибших ангелов». Папка «Отправленные» полна гадостей, которые я посылал Джине, угрожая ей и ее семье.

Это напоминание о тех мрачных годах, когда я был в отчаянии и ярости. Я не раз хотел удалить эти письма, но это слишком просто. Нельзя взять и стереть эту часть моего прошлого. Нельзя забывать, кем я был и что творил. Я должен помнить об этом – пусть и со стыдом.

Запускаю быстрый поиск и легко нахожу контакты Леонарда Варруса. Делаю глубокий вдох, на секунду замираю и выдыхаю. Лео был не похож на большинство «Ангелов»: он не стремился подпитываться чужой болью. Он просто хотел быть среди тех, кто понимает, каково лишиться любимого человека столь ужасным образом.

Лео редко участвовал в обсуждениях возможного возмездия. Никогда не призывал к мести. Не преследовал Гвен и ее семью. Значит, что-то изменилось. Но я все равно надеюсь, что в нем осталось что-нибудь от того разумного человека, которого я знал. Когда нужно выбирать между старым другом и защитой семьи, сомнений нет. Ради семьи я готов на все. И если придется открыть охоту на Лео, так тому и быть.

Нахожу его телефонный номер и нажимаю на звонок. Варрус отвечает после третьего гудка:

– Сэм Кейд! А я все думал, когда же ты позвонишь… Как жизнь?

– Давай ближе к делу, Леонард. Ты знаешь, зачем я звоню.

– Неужели?

– Ты угрожаешь моей семье. Я хочу, чтобы ты это прекратил.

– А я‐то думал, что единственного члена твоей семьи убил тот монстр Мэлвин Ройял…

Он имеет в виду мою сестру. Лео явно пытается меня разозлить. Нельзя этого допустить.

– Ты понимаешь, о ком я, – цежу я сквозь зубы.

– А, так ты о любимой женушке Мэлвина Ройяла? И о двух его отродьях, в которых течет кровь монстра?

– Да пошел ты, Лео.

Он хихикает, явно наслаждаясь. Я злюсь еще сильнее.

– Тише, тише! Ну что за характер у тебя, Сэм… Однажды он доведет тебя до беды.

Я качаю головой. Я был знаком с Лео несколько лет, пока состоял в «Ангелах». Он был хорошим человеком – добрым, сострадательным. Совершенно непохожим на того, с кем я говорю сейчас.

– Почему ты ведешь себя как мудак? Ты никогда не был похож на остальных, которые довели себя до саморазрушения.

– Когда ты знал меня, Миранда Тайдуэлл была жива. С тех пор многое изменилось.

Меня удивляет, с каким чувством он это произносит.

– Послушай, я соболезную твоей утрате, но…

Он прерывает меня с усмешкой:

– Серьезно? Отделываешься такой банальной фразой? Перестань. Твое сочувствие для меня пустой звук, учитывая, что именно из-за тебя она погибла.

– Я не имею никакого отношения к ее смерти.

– А вот отчет ФБР с тобой не согласен. Там сказано, что во время ее убийства ты сидел в первом ряду. Хотя я считаю, что ты принимал более активное участие.

Понимаю, о чем он. После смерти Миранды поползли слухи, что это я убил ее, а мой приятель Майк Люстиг из ФБР меня покрывал.

– Я не убивал Миранду, – повторяю я, хотя и понимаю: бесполезно. Лео все равно не услышит.

– Признайся, ты ведь хотел, чтобы она умерла.

Я вздыхаю. Следует прервать разговор и перестать потакать ему, но я и сам когда-то был на его месте. И знаю, каково это, когда душа наполнена только гневом и болью. Мне жаль Варруса, потому что он все еще живет во тьме. И если есть шанс как-то достучаться до него, вытащить из этой ямы, то попробовать стоит.

– Я не хотел, чтобы она умерла.

– Но ты хотел, чтобы