Побочный эффект (СИ) - "Miss Doe"

Драко резко потряс головой. Теперь, когда женщина очнулась, он, казалось, не мог больше смотреть на неё.

— Ну да, ты же не ходил на её уроки, — сказал Волдеморт. — К сведению тех из вас, кто с ней незнаком, у нас гостит сегодня Чарити Бербидж, состоявшая до недавнего времени преподавательницей в школе чародейства и волшебства Хогвартс.

Вдоль стола пронёсся шумок одобрительного понимания. Полная, сутуловатая женщина с заостренными зубами захихикала:

— Да, профессор Бербидж сообщала детям чародеев и волшебников сведения о магглах… Объясняла, что они не так уж и сильно отличаются от нас…

Один из Упивающихся смертью плюнул на пол. Чарити Бербидж снова повернулась лицом к Снейпу:

— Северус… пожалуйста… пожалуйста…

Ни один мускул не дрогнул на лице Снейпа, хотя сердце его рвалось на части от дикой, непереносимой боли. Снова он слышал эти слова… Вечно обращённые к нему слова: «Северус, пожалуйста…» Всем нужна от него защита, помощь и спасение. И никого не интересует, какую цену платит он сам — и тогда, когда оказывает эту помощь, и когда не может её оказать. Когда вот так спокойно и холодно он должен смотреть в глаза человека, для которого стал последней надеждой и который в отчаянии своём не понимает, какую боль причиняет ему собственное бессилие и отсутствие малейшей возможности спасти. И как на самом деле невыносимо, когда, потеряв надежду, этот человек в свои последние минуты будет ненавидеть и презирать его, как предателя.

— Молчать! — Волдеморт снова взмахнул палочкой Малфоя, и Чарити умолкла, словно ей в рот засунули кляп. — Однако грязнить и развращать сознание детей чародеев профессору Бербидж было мало, поэтому на прошлой неделе она напечатала в «Ежедневном пророке» страстную статью, посвящённую защите грязнокровок. Волшебники, говорит она, должны принять в свои объятия этих людишек, крадущих наши знания и нашу магию. Вырождение нашей чистой породы, уверяет профессор Бербидж, есть вещь самая желательная… она была бы лишь рада, если бы все мы спаривались с магглами… или же, вне всяких сомнений, с оборотнями…

На этот раз никто не засмеялся, ибо в голосе Волдеморта звучали безошибочно узнаваемые гнев и презрение. Чарити Бербидж в третий раз повернулась лицом к Снейпу. Из глаз её струились, стекая на волосы, слезы. Снейп безразлично смотрел на её лицо, снова отворачивавшееся от него. Кто бы знал, чего стоило ему это безразличие! Впрочем, был человек, который знал и чувствовал всё. Человек, которому Снейп никогда не пожелал бы такой боли, но который с радостью был готов принять на себя его муки и разделить с ним тяжесть всех его бед, ошибок и преступлений.

— Авада Кедавра!

Полыхнул зелёный свет, осветив каждый угол гостиной. Чарити рухнула на стол, ударившись о него с такой силой, что он затрясся и затрещал. Несколько Упивающихся смертью отпрянули, прижавшись к спинкам своих кресел. Драко и вовсе упал на пол.

— Кушать подано, Нагайна, — негромко произнес Волдеморт, и огромная змея соскользнула с его плеч на полированную поверхность стола.

Снейп знал, что не имеет права ни закрыть глаза, ни отвести их от этого мерзкого жуткого зрелища. Он отдал бы полжизни за возможность сделать это. Но красные глаза Повелителя внимательно наблюдали за реакцией соратников на то, как его любимая змея рвала на куски свежую человеческую плоть, громко чавкая и брызжа кровью на сидевших вокруг стола людей, будто превратившихся в каменные изваяния. Снейп мог только одно — мысленно прижимать к себе Луну, которая сейчас видела всё его глазами и шептать ей горячо и страстно: «Успокойся. Прости меня. Прости…»

Действие зелья постепенно ослабевало. Но это уже не имело значения — всё самое страшное Луна пережила вместе с ним, увидела его глазами и ощутила его чувствами. Но, несмотря на пережитые страдания, ни Снейп, ни Луна ни на миг не пожалели о побочном эффекте Охранного зелья, благодаря которому они становились единым целым.

Получив от Северуса известие о том, что он не придёт сегодня ночью, Луна забеспокоилась. Конечно, она уже привыкла к тому, что время от времени Северусу приходилось встречаться с Тем-Кого-Нельзя-Называть. Она, кажется, даже привыкла к этому монстру, насколько к нему вообще можно привыкнуть. Он больше не внушал Луне того ужаса, который она испытала, впервые взглянув на него глазами Северуса. Сейчас Волдеморт вызывал в её душе привычную тревогу и страх за Северуса. Но это был осмысленный, осознанный страх, тот, который испытывал сам Северус всякий раз в присутствии Хозяина — контролируемый инстинкт самосохранения, осторожность человека, вынужденного ходить по лезвию ножа.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Луна уселась на подоконник в своей комнате и приготовилась ждать. Она мечтательно вглядывалась в темноту ночи, рассеянно скользя взглядом по освещённому луной пейзажу за окном. Но вот она ощутила, как постепенно на смену её привычным мыслям и чувствам пришли другие, уже знакомые ей, ставшие такими близкими — почти её собственными.

Действие зелья усиливалось по мере того, как Северус приближался к двери, ведущей в гостиную. Теперь Луна видела всё его глазами. Вот он вошёл в комнату, быстрым взглядом окинул мрачное сборище, заметил странно висящее над столом безжизненное тело… Северус сумел быстро подавить внезапно вспыхнувшую тревогу. Но часть сознания Луны, принадлежавшая ей, не смогла справиться с охватившим её волнением. Окажись Луна там, на месте Северуса, она бы не смогла оторвать взгляд от этого тела. Как Драко…

Собрание шло своим чередом. Кажется, Волдеморт был доволен Северусом, и тому можно было сегодня не опасаться вызвать гнев Хозяина. Под ударом оказался Люциус Малфой. Северусу не было жаль его, он знал лишь одно — ему нужно оставаться настороже в любом случае. Милость Повелителя в любой момент могла смениться гневом. Выказать свои истинные чувства было смерти подобно. Знакомое Луне напряжение, державшее Северуса стальной хваткой, становилось всё ощутимее.

Известие о том, что Тонкс вышла замуж за Люпина и реакция Северуса на это известие, заставила ту часть сознания Луны, которая оставалась ею, улыбнуться и слегка позавидовать Нимфадоре. Вот бы и ей выйти замуж за Северуса! Но мысль эта оказалась слабой и не смогла надолго задержаться в том малюсеньком уголке мозга, который продолжал оставаться Луной.

Внезапно всё внутри Северуса, а значит, и самой Луны, оцепенело. Надтреснутый, полный ужаса голос, разорвал мозг Северуса невыносимой болью: «Северус! Помогите!» Дракклово дерьмо! Чем он ей поможет? Если бы он только мог… Луна с ужасом узнала в искажённом болью, на короткий миг освещённом огнём из камина лице преподавательницу маггловедения Чарити Бербидж. Один Мерлин знает, каких усилий стоило Северусу сохранять презрительное спокойствие. Мерлин, и она — Луна, отчётливо понимавшая вместе с Северусом, что профессор Бербидж обречена. Никто и ничто не спасёт её. И от этого понимания боль Северуса смешивалась с ужасом самой Луны, сознание которой расширялось по мере того, как слабело действие Охранного зелья, вытесняя мысли и ощущения Северуса. Луна сжала ладонями виски. Мерлин всемогущий! Скорее бы эта пытка закончилась!

Голос Волдеморта в сознании Луны звучал всё слабее. Однако слёзы, струившиеся из глаз Чарити, кажется, навсегда впечатались в её память, как и отчаянное усилие Северуса, который не позволял себе отвернуться, глядя на эти слёзы и при этом сохранять полное безразличие на лице. Мозг Луны не выдерживал этой многоплановой муки. Если бы она увидела всё происходящее в момент наиболее полного действия зелья, то, пожалуй, сошла бы с ума. Но сейчас образы и ощущения всё больше тускнели и стирались. Тем не менее, зелёная вспышка оказалась на удивление яркой, а стук упавшего на стол тела — невероятно громким.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Произошедшее дальше Луна смогла вынести только благодаря Северусу, который все силы направил на то, чтобы мысленно обнять её и прижать к себе. Сила его посыла была такой, что Луна, несмотря на почти полное окончание действия зелья, ощутила его объятия и голос почти физически. Только это помогло ей справится с ужасным нервным потрясением и сохранить ясность мысли. Трясущимися руками Луна нащупала рядом с собой волшебную палочку и достала из потайного кармашка заветный галлеон. Написав на ободке всего одно слово: «Приходи», она кое-как добралась до кровати и повалилась на неё, сжимая в одной руке палочку, в другой — монету.