Побочный эффект (СИ) - "Miss Doe"

— Се-е-е-еверу-у-у-ус…

Он поднял голову — и Луна ощутила острое сожаление от того, что пытка наслаждением закончилась. Не было сил терпеть её дальше и страстно хотелось, чтобы она не закончилась никогда.

Северус рывком поднялся над тяжело дышавшей Луной и крепко поцеловал её. Она ощутила на губах вкус своей страсти, выгнулась и потёрлась лобком о его твёрдый горячий пенис. Северус вошёл в неё, не прерывая поцелуя, легко и беспрепятственно. Двигаясь в ней всё быстрее, он проникал так глубоко, что Луна испытывала потрясающее, ни с чем не сравнимое чувство. Сейчас он был такой же частью её телесно, как под воздействием Охранного зелья — духовно. Они были единым целым и это доставляло обоим невероятное наслаждение. Луна обвила Северуса ногами, ритмично сжимая кольцом мышц его плоть внутри себя. Возбуждение нарастало, клокотало в ней, готовое вот-вот пролиться наружу бурным потоком…

По телу Северуса пробежала дрожь. Он замер, нависая над Луной. Внутри неё всё судорожно сжалось, словно волна напряжения от Северуса передалась ей. И дикое, страстное наслаждение наконец-таки вырвалось наружу, заставляя тело конвульсивно вздрагивать. Луна не видела ничего вокруг и не слышала своего яростного победного крика. Всё её внимание было сосредоточено на том месте, где сейчас Северус извергался в неё горячей волной страсти. И от этого крика ощущения Северуса становились в сто раз острее и ярче — ведь это он был причиной её сладострастного неудержимого вопля, он вызвал в этой девочке бурю страсти, заставившую её позабыть обо всём на свете.

Волны оргазма медленно затихали. Северус, тяжело дыша, опустился на Луну, с удовольствием ощущая, как по её телу всё ещё прокатывается дрожь наслаждения. Зарывшись лицом в подушку рядом с её шеей, он вытер пот со лба. Луна продолжала сжимать кольцо мышц, не выпуская его из себя. Обоим от этого было очень хорошо.

Наконец Северус приподнялся и вышел из её тела с тихим хлюпающим звуком. Луне отчего-то было очень приятно ощущать тёплую густую жидкость, медленно вытекающую из неё. Северус улёгся рядом с Луной на спину, положив руку на её впалый животик. Луна лежала, прижавшись щекой к его плечу и накрыв ладошкой его влажный обмякший член. Прикосновение этой ладони приносило Северусу умиротворяющее наслаждение. Оно не возбуждало, но дарило столько тепла и благодарности, что у Северуса сбивалось дыхание.

Через какое-то время оба, не сговариваясь, повернулись друг к дружке и обнялись, крепко прижавшись, сплетаясь руками и ногами, сливаясь дыханиями. Они лежали молча. Им ничего не нужно было говорить. Ведь каждый знал, что чувствует другой — не зря их сознания сливались воедино в момент принятия Северусом Охранного зелья. Каждый наслаждался тем, что любит и любим — причём, никто из них не сомневался во взаимности и силе этой любви. Им было хорошо, и только перспектива скорой разлуки омрачала эту чудесную летнюю ночь.

Луна знала, что этот момент скоро наступит и боялась его, хоть и пыталась не думать о нём, исходя нежностью в объятиях Северуса. Ему, как обычно, пришлось первому брать себя в руки и неимоверным усилием воли заставлять себя прервать их волшебную близость. Он шевельнулся, коснулся губами виска Луны… Та вздрогнула, открыла глаза:

— Пора?

Луна постаралась не выказывать ни сожаления, ни разочарования, чтобы не огорчать Северуса. Но ей это не удалось. Он погладил её по щеке:

— Мы ещё встретимся. Теперь меня не будут так контролировать.

— Когда? — Луна с надеждой заглянула ему в лицо, скрытое полумраком, царившим в палатке.

— Если всё будет хорошо, то завтра. Вернее, уже сегодня.

Северус приподнялся, запустил пальцы в волосы Луны и, притянув к себе её голову, нежно коснулся губами макушки. Идя на свидание, он планировал сказать Луне, что они не должны видеться часто. Хотя бы через день. Но теперь вся его решимость куда-то улетучилась. Он не мог отказать ни ей, ни себе в удовольствии личного свидания. Да и что плохого может случиться от того, что они будут видеться так часто, как только смогут? Если соблюдать необходимую осторожность — ничего.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ты ведь будешь вести себя с отцом, как обычно? Ничем не выдашь себя?

— Конечно, — Луна обвила шею Северуса руками и поцеловала его.

— Приходи на это место под дезиллюминационным заклятием. И по дороге внимательно смотри по сторонам. Применяй Гомениум Ревелио. Веди себя так, будто мы всё ещё в Хогвартсе и за нами наблюдают сотни глаз, — Северус произносил это наставление с удивительной, не свойственной ему мягкостью, поглаживая волосы Луны и касаясь губами мочки её уха, отчего по её телу разбегались приятные мурашки.

— Хорошо, — тихонько соглашалась она, продолжая покрывать поцелуями лицо и руки Северуса.

Он с сожалением вздохнул. Как же ему не хотелось прерывать этот поток нежности! Но Луна всё поняла. Нужно расстаться сейчас, чтобы беспрепятственно увидеться следующей ночью. Она и без того была благодарна — судьбе, Мерлину, Богу, мало ли, кому ещё, всем Высшим силам — за то, что их с Северусом свидание состоялось. За то, что она получила возможность увидеть его, услышать голос, обнять… И не только…

— Может быть… Завтра пораньше? Не на час, а в полночь? — с надеждой спросила Луна.

— В котором часу обычно засыпает твой отец? — поинтересовался Северус.

— Когда как. Иногда рано. А иногда может всю ночь просидеть — над статьёй или каким-нибудь изобретением.

— И что ты будешь делать, если он не ляжет спать всю ночь? — честно говоря, такая перспектива Северуса абсолютно не устраивала.

— Скрою себя Чарами невидимости, наложу Заглушающее и потихоньку выйду из дома.

— А если он хватится? Заглянет к тебе в комнату, а тебя там нет?

— Сложу из тряпок чучело, укрою его с головой одеялом, как будто это я сплю, — улыбнулась Луна, представив эту ситуацию.

— А не проще ли применить к нему…

— Сомниум! — воскликнула Луна. Ну конечно! Как она могла забыть? Ведь они с Северусом учили это полезное Усыпляющее заклинание.

— Хвала Мерлину, эта юная леди ещё что-то помнит из скучных уроков старого нудного профессора, — жёлчно проворчал Северус, вставая с постели. Его палочка со слабым Люмосом на конце тускло освещала небольшую часть помещения. Луна тихонько улыбалась, наблюдая, как обнажённый Северус наклоняется, подбирая с пола свои и её вещи и складывает их на кровать. Его тело в неверном свете этого импровизированного ночника казалось синеватым, но Луна не могла оторвать глаз ни от его крепких жилистых рук, ни от впалого живота с тонкой дорожкой чёрных волос, спускающихся к тому месту, которое ей всегда хотелось гладить и ласкать не только руками… Луна любовалась упругими поджарыми ягодицами Северуса и его неширокими, но мускулистыми сильными плечами. Его строгость и сарказм в этой ситуации придавали картине столько комичности, что улыбка Луны становилась всё шире.

Остановившись напротив неё, Северус взглянул на её улыбающееся лицо, представил себя, стоящего перед ней — худого и обнажённого — и тихо хмыкнул. М-да, нашёл время поиграть в строгого профессора. В таком-то виде… Не выдержав, Луна соскочила с кровати, подбежала к нему и, обвив руками его шею, горячо прижалась всем телом:

— Не старого и нудного, — весело заговорила она, заглядывая снизу-вверх ему в лицо, — а самого-самого лучшего в мире! Самого любимого и желанного! И красивого!

Крепко прижимаясь к Северусу, Луна, не удержавшись, сжала-таки его ягодицу.

— Пятьдесят баллов с Райвенкло, — грозно сказал Северус, обнимая Луну.

— За что?! — она отстранилась с притворным возмущением.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— За развратные действия в отношении преподавателя, — ухмыльнулся он.

— Тогда почему так мало? Господину профессору было недостаточно развратных действий? — глаза Луны игриво блеснули в полутьме.

— Именно, — серьёзно подтвердил Северус, начав одеваться.

— Но это же не от меня зависит! — воскликнула Луна. — Будь моя воля…

— И моя тоже, — согласился Северус. — Но пока её нет, вам придётся поторопиться, мисс.