Кахатанна. Тетралогия (СИ) - Виктория Угрюмова

Йа Тайбрайя был страшен. Безумный Йа Тайбрайя превосходил всякий страх. Змей появился из‑под воды внезапно. Море вдруг вскипело, появились белые буруны, как в шторм; взвились в воздух птицы с дикими, протяжными криками, и перед опешившим экипажем одного из кораблей, стоявших на рейде, стала появляться из глубины ни с чем не сопоставимая по своим размерам голова древнего чудовища.

Существо, которое присутствовало при сотворении нынешнего мира, которое являлось его ровесником, было опасно для людей всегда. Просто Йа Тайбрайя не приходило в голову нападать на них: сначала его сдерживал сам Йабарданай, затем объединенные усилия Новых богов. К тому же в море всегда водилась добыча покрупнее. А на тех глубинах, где обитало исполинское чудовище, о людях и вовсе не вспоминали. Одним словом, от древнего зверя их берегла собственная мизерность — ведь они были слишком маленькой, слишком незначительной, незаметной добычей.

Но вот титан древности проснулся, ведомый чьей‑то иной, злой волей. Впрочем, сам он об этом и не подозревал. Ему было некогда. Переполненный жаждой разрушения и убийств, неистовый Йа Тайбрайя обрушился на первое человеческое поселение, попавшееся на его пути. Разум его так и не очнулся, опутанный туманной паутиной, и морскому змею было все равно, что он творит.

Удар гигантской головы разбил первый корабль в щепы; исполинская пасть сомкнулась на корпусе второго корабля, разметав его остатки по кипящему морю, которое постепенно багровело от пролитой крови. Испуганные люди ничего не могли поделать с разбушевавшимся чудищем: ни те, кто в порыве отчаянной храбрости бросался к оружию; ни те, кто пытался таранить бронированного монстра, чтобы хоть своей смертью остановить его, удержав от дальнейших убийств; ни те, кто в панике пытался сбежать на сушу, надеясь хоть там найти спасение.

В короткий срок покончив с кораблями, находившимися в гавани, морское чудовище обратило свой взор на город. К этому времени крепость Уатаха кишела людьми. Сюда примчались все, кто не верил в надежность собственных жилищ. Те же, кто жил подальше от берега, рассчитывали отсидеться в зданиях, думая, что насытившееся чудовище рано или поздно уберется. Но Йа Тайбрайя целеустремленно уничтожал несчастный город — дом за домом, улица за улицей. Его гигантское тело медленно перетекло из воды на берег. Мощный хвост хлестал из стороны в сторону, снося крепкие каменные строения, а люди гибли, как мухи, не имея ничего, что можно было бы противопоставить силе древнего зверя.

Мощное, как башня, туловище вознеслось в небо напротив крепости, заслоняя солнечный свет. Частокол зубов в человеческий рост величиной способен был привести в отчаяние даже самых мужественных воинов. Перепончатые выросты над ушами угрожающе топорщились. Йа Тайбрайя разинул пасть и издал трубный рев.

Самым ужасным для жителей Уатаха было даже не то, что древний зверь напал на них, истребляя все живое и неживое в округе. Их привел в замешательство тот факт, что с самого раннего детства и до глубокой старости, от рождения и до смерти они жили в глубоком убеждении, что Йа Тайбрайя является заступником и покровителем Хадрамаута и всех хаанухов, где бы они ни находились. Ему воздвигали храмы, его изображения украшали флаги и паруса, его резные статуи высились на носах боевых кораблей. И теперь то, что он творил, было равносильно детоубийству. Хаанухи не представляли себе, чем могли так прогневить свое божество, что оно им отомстило истреблением целого города и огромного порта.

Жрецы Йабарданая и Йа Тайбрайя возносили молитвы в храме на берегу до тех пор, пока очередной удар чудовища не похоронил их под обломками.

А крепость? Крепость пала за несколько часов… И только когда от Уатаха остались груды развалин и камни, обильно политые кровью, зверь отступился.

* * *

— Вот видишь, повелитель? — сказал Корс Торун оцепеневшему в кресле понтифику. — А это только начало. За Уатахом последуют прочие города. Йа Тайбрайя ничто не остановит: в мире нет силы, которую ему могли бы противопоставить люди.

— А если помолиться кому‑нибудь? — неуверенно предложил Дайнити Нерай. — Если, скажем, обратиться к А‑Лахаталу?

— Нет в мире силы, которая способна остановить Йа Тайбрайя, — откликнулся Корс Торун. — Выполним его просьбу, и он сам отступится.

— А если воззвать к Йабарданаю? — упорствовал понтифик.

— У тебя нет выбора, повелитель, — прозвучало в ответ…

* * *

Капитан Лоой получил радостное сообщение: один из его постоянных торговых агентов разыскал наконец именно то, что требовалось, — только что построенный красавец корабль для путешествия через океан. Посему капитан в компании старших офицеров и лоцмана Яртона отправился на верфь, чтобы лично присутствовать при спуске корабля на воду, а заодно оценить все его качества. Присутствие же на этой встрече высокопоставленных особ могло только сорвать сделку, поэтому Каэ и ее спутники временно предавались активному безделью. И получалось у них неплохо.

Мердок ап‑Фейдли, не расстававшийся с Рогмо и с Каэтаной ни на минуту, решил показать им один из островов. На острове был крошечный, почти игрушечный замок, стоявший над глубоким ручьем, и сплошной лес — невероятная редкость в Хадрамауте, где самым большим скоплением деревьев можно было считать городской парк. Это решение Морской эльф принял после того, как Каэтана пожаловалась ему, что с недавних пор тоскует по рощам и лесам.

— Очень интересное свойство натуры, — сказала она, — в Сонандане я с ума схожу от тоски по морю. Устроила себе бассейны с морской водой, огромное количество аквариумов: черепахи, рыбы, кораллы, раковины. А сейчас, когда, казалось бы, живи и радуйся, я не могу обойтись без лучей солнца, которые пробиваются через изумрудную листву, без ручьев, которые поют в самой чаще… Безумие? Жадность? Ненасытность?

— Нет, наверное, — сказал Мердок ап‑Фейдли. — Скорее страсть к жизни. Мне не свойственно так тосковать по какому‑нибудь месту в мире, хотя и я люблю море. Но как‑то скучнее и обыденнее, чем ты говоришь. Может, потому, что я уже немолод?

— А я?

— Ох, прости, — рассмеялся он. — Я вовсе не хотел, чтобы это выглядело как намек на чей‑либо возраст. А лес… Лес я тебе покажу, чтобы ты так не грустила.

Лес действительно был неповторим. В Хадрамауте, находившемся значительно южнее Сонандана и стоявшем на воде, любые растения размножались с невероятной скоростью — цвели, становились пышными и буйными. Это был рай для всего, что растет. Водяные цветы — лотосы, лилии и их ближайшие и не самые близкие родственники — здесь превзошли все представления о границах красоты. Воздух благоухал, напоенный их ароматами.

Наши друзья с восторгом осмотрели маленький замок, стоявший здесь последние два века как украшение, и уже собрались было перебираться на соседний остров, весь заросший тропическими деревьями, с которых спускались гладкие, гибкие, как змеи, лианы, но тут из леса вышел большой отряд. Они были одеты как обычные горожане, но шли строем и четко и слаженно выполняли все движения. Так что не увидеть в них солдат мог только слепец. Было их человек двести.

Каэтана несколько раз оглянулась по сторонам, прикидывая соотношение сил. Может показаться странным, что здесь, в самом центре Хадрамаута, недалеко от столицы, ей пришло в голову померяться силами с войсками понтифика. Но она была уверена в том, что эти люди церемониться не станут, — не бывает таких совпадений, чтобы переодетые солдаты просто гуляли по безлюдному острову. Между тем отряд короткими перебежками приближался к ней и ее спутникам.

Это была засада. Еще утром Куланн развил бурную организаторскую деятельность и допустил первую ошибку, когда счел возможным отпустить Каэтану на прогулку в обществе Морского эльфа и ее друзей под охраной всего двадцати всадников. Остальные же занимались подготовкой к предстоящему плаванию. Куланну после совещания с капитаном Лооем стали грезиться на каждом шагу пираты и грабители, и он решил принять дополнительные меры.

«Принял?» — мстительно подумала Каэ. Она была абсолютно спокойна. Двадцать сангасоев полка Траэтаоны, Рогмо с мечом Аэдоны, Морской эльф и чародей, а на закуску она сама с Такахаем и Тайяскароном — этого было вполне достаточно, чтобы испортить жизнь двум сотням неуклюжих солдат.

Ладно, ладно! Зато каких солдат! Отряд приближался цепью, стараясь обойти их с двух сторон и зажать в клещи. Каэтана подозвала к себе Магнуса и, когда тот подъехал, попросила, чтобы он не лез в гущу сражения, а все время наблюдал за Номмо и Барнабой.

— Я хочу быть спокойна за них. Хорошо?

— Вы можете быть совершенно спокойны, госпожа, — ответил маг.

Сангасои окружили свою госпожу и вопросительно на нее посмотрели. Она поняла, что сейчас самое время сказать речь, тем более что неприятель был уже совсем близко.