Ночи тайного агента - Георгий Иванович Киселев

штатском. — Как же в такую кроху удалось вставить сложную систему управления, маленький, но мощный монитор? Не понимаю?!

Словесный поток штатского прервал конструктор: — Система управления конечно не могла уместиться в Блохе. Конструкция управляется радиосигналами от стационарного блока с достаточным интеллектом. Кстати, управление Блохой гарантировано из нашей лаборатории в любой точке планеты.

“Это я блок с достаточным интеллектом?!” — мои антипатии к конструктору выросли на порядок.

— Управляется радиосигналом? — переспросил генерал.

— Но ведь посольство любой из недоразвитых африканских или латиноамериканских стан имеет защиту от “жучков” с их радиосигналами.

— Когда Блоха работает в секретном режиме, то ее сигналы в блок управления и обратно никто не уловит. Этот тип радиосигналов камуфлируется под фон от бытовых приборов и их фантастично расшифровать кому-либо кроме нас.

— Раз так, то готовьте Блоху к разведке в Брюсселе. Нас волнуют последние шаги НАТО на ближнем востоке. Наши разведчики помогут перебросить Блоху в штаб-квартиру НАТО. Срок на подготовку — неделя. Справитесь?

— Не сомневайтесь. Блоха готова выполнить любое задание хоть сейчас, — услышали мой ответ в клипсах-наушниках высокопоставленные любители пионов. Сам не знаю зачем ляпнул о готовности шпионить, сразу же передумал, но промолчал.

— Через неделю, — поставил точку генерал.

Четверка еще потопталась минут десять возле меня, решила “обмыть” удачное начало эксперимента и исчезла в здании лаборатории.

“Ну уж нет! — решил я. — Пусть шпионят сами, без меня! Больше работать с Блохой не буду. Обещали изучать кузнечиков, цветочки… А тут — шпионаж!”

И такая злость меня окатила, что не заметил, как сжал свои резаки в кулак, перерезав розовый лепесток. А тут ветерок вновь качнул мое лежбище и сдул вместе с пионовым лепестком. Я полетел вверх тормашками. Хорошо еще реакция и выучка не подвели, ухватился за стебель цветка. Тут уж дал волю накопившемуся гневу — шаркнул резаками по стебельку над собой. Ни в чем неповинный цветок надломился, медленно клонясь. Я сделал еще один надрез — пион рухнул, едва не похоронив под собой недовольно гудящего мохнатого шмеля.

Я уже собирался слезть на землю по обрубку стебля, но очутился в руке лаборанта. Сам не знаю, как сдержался, не пустил кровь у него, все же злость во мне еще не выкипела.

— Демонстрационные испытания завершены, — объявил белобрысый лаборант. — Приказано отнести в лабораторию.

Я не успел что-либо сделать либо подумать, как шлем сняли. Передо мной стоял конструктор, бережно опуская шлем в футляр на полке.

— Зачем вы тяпнули генерала?! — с места в карьер попытался меня ошарашить шеф мой и Блохи. — Вы его сумели разозлить.

— И поделом. Нечего всюду совать нос. Как бы ему нюхалку не прищемили в Брюсселе.

— Не прищемят, его там не будет. А вот вы в Блохе излазите штаб-квартиру НАТО вдоль и поперек, пока не найдете все, что пожелает генерал. И разнюхаете все аккуратно. Сами знаете: если Блохе прищемят нос, то ваш болеть будет.

— Шпионить не буду! — твердо отрезал я. — Да и вообще вы надоели со своей Блохой. Увольняюсь!

— Раньше уйти можно было, но сейчас вы слишком много знаете. Сейчас вы наш навсегда.

— Раб, что ли? — ехидно спросил и добавил: — Ухожу!

— Очередное испытание завтра утром. Отдыхайте.

“Он глухой?!”

— Вы останетесь отдыхать в номере № 1, нашем лучшем жилом отсеке, — продолжал объяснять мне конструктор, но многозначительно посмотрел на двух дюжих лаборантов.

Крепыши понимающе кивнули и ухватили меня подмышки со знанием дела. Я попробовал вырваться, но меня стреножили явно профессионалы.

Меня втолкнули в гостиничный номер люкс если судить по антуражу. Вот только дверь запиралась снаружи, а окна украшали крепкие решетки.

“Вот влип, придурок!” — честно определил свои умственные способности. Еще погоревал о превратностях судьбы, да только плачь, реви белугой, а ничего не изменишь. Я быстро уразумел эту нехитрую реальность, и как ни удивительно, но успокоился. Да, меня загнали в угол, но я никогда не сдамся. Хоть убей, а раба из меня никто не вылепит.

Утром я уже не воплощался в Блоху, а изучал схему помещений, воздуховодов и иных коммуникаций штаб-квартиры НАТО в Брюсселе.

Генерал интересовался неким секретным документом, но найти его среди тонн бумаг мощного военно-бюрократического ведомства крохотной Блохе представлялось нереальным. Поэтому мне предписывалось пробраться в места совещаний высшего руководства и банально все подслушать. Сложность состояла еще в необходимости всю информацию прослушать, а затем честно пересказать. Ведь информация транслировалась прямо мне в мозг, а запись ее на мониторы и магнитофон технически не была решена. Касательно первого пункта особых сомнений не было, но вот моя добросовестность вызывала справедливые сомнения конструктора. Но у него выбора не было, пока никто не мог заменить меня в управлении Блохой, и помимо того я неплохо владел английским и французским языками. Во мне совместились инженер и акробат для управления Блохой и языки для шпионажа.

— Подведешь, — стращал конструктор. — И я тебя в страшных муках уничтожу. Растяну казнь на год, а то и больше. Ты захлебнешься болью. В моей изобретательности можешь не сомневаться. Сам понимаешь: изощренную казнь намного легче придумать и осуществить, чем создать Блоху.

Он еще чем-то пугал, но суть я и так понял: искать путь спасения следует предельно осторожно. Сначала постараюсь перехитрить НАТО, а там уж придется обдурить доморощенных шпионов. Как-нибудь улучу момент и вырвусь из-под опеки блошиного мастера, Левши нашего века. Правда он правша, но подковать мог бы, на мой взгляд, инфузорию, а то и микроба.

Спустя неделю я ориентировался в схемах сердца НАТО на пять. Вот только смогу ли я распознать реальные коридоры и кабинеты глазами Блохи?

Меня опять прицепили к креслу испытателя, нахлобучили шлем, а конструктор готовил к боевому испытанию. К разведке боем, так сказать.

— Блоху удалось спрятать за сливным бачком в туалете.

Конструктор указал на схеме. Я внутренне согласился: грязному шпионажу достойное место.

— Ты уж не подведи, — напутствовал он. — Справишься с заданием — отпущу на все четыре стороны и еще вознаграждение получишь. А подведешь — мало не покажется, сотру в порошок.

Касательно вознаграждения и свободы я не сомневался: врет. Впрочем, еще больше был уверен в искренности угроз.

Но вот инструктаж иссяк, и новоиспеченный Джеймс Бонд или скорее майор Пронин окунулся в шпионские будни.

Первая панорама, открывшаяся моим глазам, оказалась огромной голой задницей.

“Раскусили шпиона-недотепу и еще издеваются!” — екнуло сердце, но я вспомнил, что Блоха в туалете и подобная картинка вполне уместна.

К счастью Натовский зад пару раз хрюкнул, натужно выполнил свою работу и спрятался в штанах. Штаны тоже не долго закрывали обзор.

Я перекрестился стальными пальцами. Про