Империя - Григорий Павленко

И было ведь, за что проклинать весь белый свет, потому что этим соседом был никто

иной, как лорд Балор, правитель Соладара и правая рука самого Императора. Когда он

только вернулся в столицу после весьма утомительной поездки в северные провинции, на

него тут же набросились чёртовы ангатары. А спустя пару часов он уже обнаружил свою

персону лежащей на холодных камнях той самой тюрьмы, в которую он ещё в начале

своего правления отсылал особо ретивых приспешников Узурпатора. Ему даже не

сказали, в чём конкретно его обвиняют, чёрт побери!

С каждым днём, что он проводил в тюрьме, внутри Балора все сильнее закипала ярость.

Если бы не этот мальчишка в соседней камере, то лорд Соладара уже наверняка свихнулся

бы от злости и полного отсутствия понимания того, что вообще тут происходит. Но даже

редкие беседы с Арекном уже не помогали к тому моменту, когда дверь в камере Балора

со скрипом отворилась; он уже готов был без раздумий убить вошедшего и бежать на

свободу. Только в последний миг он увидел, что перед ним стоял Элхарт.

Глаза Императора запали, лицо было болезненно бледным, а руки правителя тряслись, как

у какого-то запойного алкоголика. Он просто стоял в дверях и смотрел на Балора, который

и сам не решался сделать и шагу.

- Эл, что за дерьмо тут творится, - спросил, наконец, тот, но Император не ответил ему.

Он все так же молча смотрел ему в глаза. Это продолжалось около двух минут. Две

минуты, за которые лорд Соладара успел перебрать в голове все возможные варианты, но

так и не приблизился к правде.

- Корус и Валор мертвы, - негромко сказал Элхарт, и для Балора эта новость стала, словно

удар молота в грудь. Он попятился назад и упёрся спиной в каменную стену. Ноги больше

не могли удерживать вес тела, и лорд Соладара медленно сполз на пол, так и не сказав ни

слова. У него перед глазами стояли два хохочущих, обнимающихся друга. Корус и Валор.

Они всегда вели двух «мальчишек», всегда вытаскивали их из бесконечных передряг,

всегда служили сильнейшей из опор власти Элхарта. А теперь они были мертвы.

Мертвы…

- Ты нашёл убийцу? – с трудом поборов дрожь в голосе, спросил Балор, подняв взгляд на

Императора, и заметил в глазах того настоящее отчаянье.

- Гортан думает, что нашёл, - ответил Элхарт, бросив к ногам друга кинжал с прозрачным

алым лезвием, который Балор просто не мог не узнать. Этот небольшой сувенирчик,

который он нашёл в замке того эрла… - этим кинжалом убили Коруса, - продолжил

Император, - а Валор был отравлен. Тем самым напитком, что ты подарил ему перед

отъездом.

- Да что за херню ты городишь, Эл?! Я сам отпил из той бутылки, и, как видишь, жив-

здоров! А кинжал этот уже несколько лет только и делал, что лежал у меня в комнате. Я

его даже перед бабами красоваться не брал, потому что боялся, что его кто-то украдёт! -

Балор встал на ноги и подошёл к Императору. - Да посмотри на меня, чёрт тебя раздери!

Ты же знаешь, что я этого не делал!

- Я… - начал было Элхарт, но Балор резко перебил его.

- И не смей мне тут плести ту чушь, что тебе городит Гортан! Он тот ещё ублюдок, и ты

знаешь, что он уже давно повёрнут на власти. Это какая-то его дерьмовая игра, в которой

он хочет стравить меня с тобой. Хочет лишить тебя всякой опоры.

- Балор…

- И если ты поверишь всему этому, то просто плюнешь на могилы Валора и Коруса! Они-

то знали, кто я такой, и никогда не боялись повернуться ко мне спиной. Чёрт побери, Эл, прекрати быть таким идиотом и взгляни на факты!

- Нет ещё никаких могил, - устало прошептал Элхарт, - похороны Коруса будут только на

следующей неделе, а Валор будет вечно лежать в их фамильном склепе.

- Чёрт… - Балор, почувствовав чудовищное опустошение, отошёл от друга и,

развернувшись лицом к стене, сказал, - мы же должны были построить идеальную страну, где не было бы крови, предательств и лжи. Мы делали все для того, чтобы вымести эту

грязь, и думали, что у нас это получается. А теперь они мертвы.

- Я знаю, что ты не убивал их, Балли, - Элхарт подошёл к другу и положил руку ему на

плечо, - но одной моей уверенности недостаточно для того, чтобы снять все обвинения.

Закон един для всех. Даже для Императора.

- Дерьмовый, значит, ты Император, если не можешь невиновного спасти, - грустно

улыбнувшись, ответил Балор, - когда будет суд?

- Он уже прошёл.

- Твою… Так быстро? И моё присутствие на нём не потребовалось? Что же это за

правосудие такое?

- Мы сами построили его, Балли, как и всю остальную Империю, - на этот раз пришла

очередь Элхарта грустно улыбаться. Он отошёл к двери и, взяв что-то, висевшее доселе у

него на поясе, добавил, - я Император, и я должен быть гарантом закона в этой стране.

Даже такого слепого закона, который готов отправить моего друга на казнь. Но ты отныне

преступник. Тебе больше нечего терять, кроме жизни, и тебя более не связывают по рукам

и ногам никакие обязательства.

Развернувшись, Балор увидел, что Эл держит в руках связку ключей, которую Император

в ту же секунду бросил своему другу.

- Элхарт? – спросил тот, с непониманием уставившись на ключи в своей руке.

- Никто не должен знать, что я приходил к тебе сегодня. Тебя будут искать. Господи, да

против тебя ополчится вся страна, и я должен буду встать во главе этой охоты. Ты должен

спрятаться, должен обвести этих гадов вокруг пальца и найти тех, кто убил Коруса и

Валора. А когда ты найдёшь их, не сомневаюсь, ты их найдёшь, возвращайся в Соладар. И

тогда мы устроим настоящий суд, с настоящим правосудием.

Сказав это, Элхарт вышел из камеры, не дожидаясь ответа друга, который только и мог, что переводить взгляд с ключей на раскрытую дверь и обратно. Но оцепенение,

охватившее Балора, прошло довольно быстро. Взвесив ключи в руке, он тоже вышел из

темницы, и хотел было уже бежать отсюда как можно дальше, как вдруг что-то

остановило его у двери соседней камеры.

Довольно быстро подобрав нужный ключ, Балор открыл дверь, и взгляду его предстал

черноволосый юнец с запекшейся кровью на лице, одеждой которому служило какое-то

рваньё. Это был Арекн, парнишка, выслушивавший все его опусы в эти дни.

- Что расселся? – бросил ему Балор, стоя в дверях, - поднимайся, сынок, нас ждут великие

дела.

- Вы… - не веря, прошептал тот, - вы хотите меня выпустить?

- Сомневаюсь, что ты не услышал хоть что-то из того разговора, что у меня сейчас

состоялся. И, как ты уже успел понять, у нас тут есть заговор, угрожающий персоне

самого первого советника.

- Так вы первый советник?!

- Господи. Парень, я начинаю жалеть, что открыл эту дверь.

- Простите, милорд, я не был уверен, что…

- Либо ты сейчас встаёшь на ноги, и мы с тобой отправляемся на поиски врагов Катарской

Империи, либо я закрываю эту дверь, и через пару дней тебя вздёрнут за то, что ты

расквасил нос тому щенку. Выбор довольно простой, Арекн, и видит Бог, я не стану ждать

вечно.

- Я с вами, милорд, - без особых раздумий ответил бывший легионер, поднимаясь на ноги,

- ведите.

- Правильный выбор, - кивнул Балор, - а теперь давай выберемся из этой тюрьмы. Я в своё

время проводил тут достаточно времени, и знаю парочку тайных ходов.

***

Сразу же после посещения тюрьмы Элхарт отправился в небольшую часовню,

расположенную прямо во дворце. За все годы, что он провёл в титуле правителя Империи, Эл всего несколько раз бывал здесь, и, пройдя в обитель Господа, он подивился тому, насколько здесь всё было… скромно. По сравнению с безумной роскошью дворца, это

место походило на небольшой деревенский соборчик, где никакие излишние красоты не

должны отвлекать людей от общения с Богом. Пройдя через несколько рядов пустующих

скамеек, Элхарт подошёл к небольшому алтарю, на котором лежали простенькие

подношения, судя по всему, оставленные здесь дворцовыми слугами.

- Прости, что прихожу к тебе с пустыми руками, - негромко сказал Император, посмотрев

на изображение Единого Бога, размещённое над алтарём. Это был тот же самый старик в

белых одеждах, который являлся ему во снах. Он видел его уже очень давно, но помощь

Бога потребовалась Императору только сейчас. – Но, я думаю, ты помогаешь людям не за

дары и подношения. Ты помогаешь нам, потому что мы твои дети, - Элхарт взглянул на

старика, изображенного на стене, словно ожидая от того какого-то ответа, но тот, конечно

же, промолчал.

- Сначала я потерял Алду. Было тяжело, ты же знаешь, мне было очень тяжело, и я до сих

пор не смог до конца оправиться от этой потери. Но сейчас… все, кто прошёл со мной

через горнило войны. Валор, Корус, Балор. Они были моей семьёй, такой же, как Алда и

Эрхен, но теперь со мной остался только сын. Я потерял их всех, Господь. И… я не