Снимаем порно - Терри Сазерн

Эти кадры должны были начаться с момента, где обрывались другие, еще не отснятые, — то есть прямо в миг проникновения, другими словами, все предшествующее проникновению (расстегивание верха пижамы, ласкание грудей, стягивание низа пижамы и т. д.) будет снято позже, с Арабеллой.

— О'кей. — сказал Борис, кивнув Сиду с приглашением последовать за собой к кровати, — ты не хочешь снять его сейчас? — Он говорил о комбинезоне, поскольку во имя добротной кинематографической образности Борис и Тони решили позволить поэтическую вольность, слегка переделав версию Арабеллы, и снимать дядю обнаженным.

— Боже, — воскликнул Сид, — я сомневаюсь, что смогу добиться отвержения, черт возьми!

— О, она знает, как с этим справиться, все в порядке, — заверил его Борис, — за что она получит полторы тысячи долларов? А теперь смелее, Сид, ты задерживаешь кадр.

— А если ты задерживаешь кадр, — саркастически заметил Тони, — то ты задерживаешь всю картину. Верно, Сид?

— Ну, потерпите минутку, — забеспокоился Сид, — по крайней мере, дайте мне хоть немного его расшевелить! — Он остановился, потянулся вниз и начал сжимать свой пенис под комбинезоном.

— О'кей. Сид, — закричал Тони от края декорации. — Ну-ка извлеки этот грубый животный член! Давайте посмотрим немного на его поведение!

— Ты только посмотри на нее, Сид, — скачан Борис, когда они приблизились к кровати. — Она выглядит как Арабелла, черт возьми! Ты можешь вообразить, что трахаешь Арабеллу. — И обращаясь к девушке:

— Бэби, ты выглядишь изумительно — поглядим, удастся ли тебе устроить нашему другу здесь прекрасное большое полуторатысячедолларовое отвердение, о'кей?

— Отвердение? — спросила Иветт, — что это значит «отвердение»?

— Отвердение, — раздельно сказал Борис, как будто для читающего по губам, и указал на то место, где Сид по-прежнему тискал рукой.

— О, да, отвердение, — сказала она, ее лицо осветилось пониманием, — да я понимаю, отвердение! Иди … — и она протянула руку к Сиду, — иди в постель, Иветт сделает тебе большое прекрасное отвердение.

— Да, иди, Сид, — сказал Борис.

Сид покорно начал снимать свой комбинезон.

— Ты знаешь, — бормотал он, — мне никогда не нравилось залезать в постель с девкой, не подняв его немного, мне не нравится иметь полную эрекцию, когда забираешься в постель с девкой, но мне все же нравится, когда он немного приподнят.

Пока Сид залезал в постель, Борис расположил комбинезон на полу так, чтобы этот грубый грязный предмет одежды слегка переплетался с изящно-роскошными, по-девичьи невинными пижамными штанишками. Он подозвал Ласло и указал на них.

— Мы попадем этим в самую точку, о'кей? Мы будем создавать всей этой сценой ощущение «красавицы и чудовища».

— Потрясающе.

Борис задумчиво смотрел вниз на два предмета одежды.

— Возможно, ее надо слегка порвать, — сказал он вполголоса, затем подозвал Тони и спросил его мнение.

Тони пожал плечами.

— Я не думаю, что он ее изнасиловал, я думаю, он ее обманул.

— Да, ты прав.

Она направились обратно к камере.

— Но подожди минутку, — сказал Борис, останавливаясь. — Предположим, он порвал их прежде, чем обманул ее — то есть он мог начать стягивать их, она инстинктивно сопротивляется, он тянет сильнее, и именно тогда они рвутся — затем он обманывает ее, ты знаешь, говорит, что он только хочет прижаться к ней, и все это прочее дерьмо. Верно? Я имею в виду, это такой великолепный образ — разорванные пижамные штанишки девочки.

— Уверен, это сработает.

Они вернулись к кровати, где Иветт одновременно массировала и сосала орган Сида. Загримированная под Арабеллу, она заставила Бориса проиграть в уме главное событие предыдущего дня.

— Фу, — сказал он, — она определенно очень похожа на Арабеллу, не так ли?

Тони обдумал это.

— Хм-м. Только, если бы она делала что-нибудь другое, а не сосала член. Не могу представить себе Арабеллу, сосущую член.

— Не можешь, а? Но предполагается, что у тебя есть воображение. — Он наклонился, подобрал пижамные штанишки. — И где, черт возьми, их следует разорвать?

— Прямо сверху.

Он взялся обеими руками за верх, там где были завязки, и потянул.

— Боже, они никак не рвутся — вот обида.

Тони протянул руку за ними.

— Дай мне попробовать… хм-м, ты прав.

— Подожди минутку, они разорвутся в конце разреза. — Борис взял штанишки назад и слегка разорвал их по ширинке. — Это тоже будет чудесный кадр, когда все произойдет — крупным планом, как они рвутся, постепенно обнажая ее юный бутончик.

— Юный бутончик? Как ты собираешься сделать его юным?

— Хм-м. Нам придется привести его в порядок. — Он кивнул в сторону ассистента Дю Кувьера. — Эй, гример! Принесите-ка свои ножницы!

— Потрясающе.

Борис переменил предметы одежды и расположил их по своему вдохновению — пока Тони клонился вперед, чтобы вглядеться в то, что делали Сид и Иветт, или скорее, чтобы увидеть голову Иветт и член Сида. Она подняла на него глаза, не останавливаясь, что создало довольно странный эффект пятилетнего ребенка, смотрящего вверх широко открытыми пытливыми глазками, держа во рту эскимо, в то время как нависнув над ней в стиле хирурга из фильма ужасов, ассистент гримера искусно и избирательно уменьшал ее пушок.

Тони протянул руку и дотронулся до ее головы, улыбаясь.

— Послушай, приходи ко мне, когда будет перерыв, я хочу поговорить с тобой о твоей роли.

Сид прервал их маленький тет-а-тет грубым криком:

— Ты уберешься отсюда, к чертовой матери! Я только что настроился на хорошее отвердение!

Тони подмигнул Иветт, отворачиваясь, и вполголоса пропел с придыханием:

— Ты создана для кино.

Борис, стоя на коленях и поглощенный деталями расположения разорванных пижамных штанишек, наконец встал, по-прежнему глядя на них, положив руки на бедра.

— Нам надо будет подойти совсем близко, — сказал он вполголоса, — очень близко… или в этом не будет смысла… мы должны дать возможность увидеть волокна, волокна и нитки, прямо в том месте, где они разорвались… — И он повернулся, идя к камере. Тони следовал за ним — но вскоре они остановились от крика сзади:

— Эй, вы, парни, — полюбуйтесь на него! Какая громадина, а? — И они повернулись, чтобы увидеть красующегося Сида, выставившего себя напоказ — совершенно серьезная эрекция, которую он представлял в самом выгодном свете. — Как насчет этого, а? Хотелось бы посмотреть, что вы, ребята, смогли бы противопоставить этой сверхмощной фугасной бомбе!

Борис, думая о другом, едва бросил взгляд в ответ на весь этот шум.

— Это великолепно, Сид, — сказал он без особого энтузиазма. Затем, остановившись и более серьезно оглянувшись на Иветт, он медленным речитативом закричал:

— Не давай ему кончить! Не сейчас! — И для большей уверенности повторил это по-французски. Затем они с Тони продолжили свою прогулку к камере. — Я думаю, что это может быть фантастической сценой, Тони, — сказал он настолько серьезно, что это прозвучало почти мрачно. Позади них Сид все еще вопил:

— Эй, вы, мужики, Иветт говорит, что он безупречен! «Parfait», — лопочет она! Ты слышишь это, Тони? «Parfait», черт возьми!

Кадр, предшествующий нынешнему, должен был запечатлеть снимаемые и падающие на пол пижамные штанишки, смятые и порванные. Камера, задержавшись на этом пикантном образе, даст панораму и перейдет на крупный план там, где дядя пытается силой осуществить проникновение.

— О'кей, Сид, — сказал Борис, — примости его на самый край ее гнездышка, как будто ты пытаешься втолкнуть его, а он не идет… так, верно. Как там, Лас?

— Он весь мокрый — видно много блестящих мест… он все еще мокрый после ее рта.

— О, Боже, — сказал Борис, затем закричал Сиду. — О'кей, Сид, вытри его.

— А?

— Твой член — ему еще не следует быть мокрым, черт возьми. — Борис повернулся к ассистенту Дю Кувьера. — Гример, салфетки, пожалуйста. — И юный чудак бросился вперед с пригоршней салфеток.

— Я позабочусь об этом, Кутила, — зарычал Сид, вырывая салфетки у него из рук, когда тот предложил личную помощь.

— Теперь все в порядке, — сказал Борис, когда съемка опять началась, — продолжай нажимать, Сид, пытаясь проникнуть туда. Как это, Лас?

— Великолепно.

— О'кей, сосредоточиться на этом. Продолжай, Сид, мы снимаем, Иветт, держи ноги внизу, внизу, внизу… постарайся держать их вместе… помни, что ты милая девушка, ты девственница, ты не знаешь, что происходит… тебе не нравится его присутствие между твоими ногами… о'кей, Сид, теперь медленно посмотри, войдет ли он… попытайся и в самом деле ввести его…

Чтобы не допустить слишком быстрого полного проникновения, не только было тщательным образом насухо вытерто махровой тканью влагалище Иветт, но его также обильно промыли сильным раствором квасцов — обладающих известным эффектом резкого всасывания или сморщивания, и которые сейчас подтвердили свои качества самым значительным образом, когда Сид с неподдельным рвением прилагал массу усилий, чтобы втолкнуть его.