Том 13. Салли и другие - Пэлем Вудхауз

Повисла пауза. Мистер Кармайл раскурил сигарету и выпустил клуб дыма.

��Когда вы приехали?�� спросила Салли, почувствовав, что необходимо что-то сказать. Разум ее был в смятении. Она сама не знала, рада она его видеть или нет. Скорее, все же рада, решила она. Было в этой его холодной и чопорной английскости что-то, отчего, как ни странно, ей становилось легче. Он был так не похож на мистера Крэкнелла и на человека с севера, так спокоен и чужд лихорадочной атмосферы, в которой она жила. Глядя на него, Салли отдыхала.

��Я прибыл сегодня вечером,�� сказал Брюс Кармайл, поворачиваясь и глядя ей прямо в глаза.

��Сегодня вечером!

��Мы причалили в десять.

Он снова отвернулся. Желаемого эффекта он достиг, теперь надо было дать ей поразмыслить над сказанным.

Салли молчала. Значение его слов было ей вполне понятно. Его присутствие здесь было своего рода вызовом, на который она должна ответить. Но ей было все равно. Она так долго боролась, что ей больше не хотелось действовать. Она чувствовала себя пловцом, который устал биться и готов поддаться изнеможению. Спертый воздух давил на нее как душное одеяло. Усталые нервы уже не выдерживали ревущей музыки и громких голосов.

��Может, потанцуем?�� спросил он.

Оркестр заиграл чувственную слащавую мелодию, песню-однодневку, которая только что взошла на пик популярности. Салли, слышавшая этот мотив, наверное, сотню раз, знала его наизусть.

��Если хотите.

Мастерство во всем � таков был девиз Брюса Кармайла. Он был из тех мужчин, которые берутся лишь за то, что умеют делать с блеском. Еще на заре жизни он решил, что танцы � одна из тех вещей, которые образованный джентльмен знать обязан, и позаботился о том, чтобы изучить эту науку основательно. Следуя за ним, Салли по привычке готовилась вытерпеть обычные толчки и подножки, к которым сводились для нее танцы в �Цветнике�, а оказалась в руках мастера, настоящего эксперта, человека, который танцевал лучше, чем она сама; и внезапно она испытала благодарность, дивный покой, взвинченные нервы расслабились. Полузакрыв глаза, она умиротворенно покачивалась в такт мелодии, из которой таинственным образом исчезло все избитое и дешевое, и в эту минуту ее отношение к Брюсу Кармайлу полностью изменилось.

Салли так и не потрудилась разобраться, что на самом деле к нему чувствует; одно ей было ясно с самой первой встречи � физически он ей неприятен. Несмотря на привлекательную внешность (а на свой мрачноватый манер, он был красивым мужчиной), Брюс Кармайл ее отталкивал. Теперь, околдованная чудесным танцем, она уже не чувствовала к нему отвращения. Словно какой-то барьер сломался между ними.

��Салли!

Она почувствовала, как его рука сжимает ее талию, как дрожат его мускулы. Она взглянула ему в лицо. Темные глаза внезапно ослепили ее, она оступилась, почувствовав странную беспомощность; с ужасом очнувшись от полудремотного состояния, в котором она покачивалась убаюканная, она поняла, что этот танец не отсрочил решающего разговора, как ей казалось. Музыка вновь хрипела и ревела, и его слова мешались с мелодией, горячим шепотом он повторял все то, что говорил ей на аллее Монкс Крофтона в то далекое весеннее утро. Ошеломленная, она чувствовала, что атаковать ее в подобный момент нечестно, это ей претило, однако разум словно оцепенел.