Фантом страсти, или Шестьдесят оттенков синего - Луиза Дегранж

Совокупляться в ароматной горячей пенной воде – это так гигиенично и весело…

Диана приложила ухо к дверной панели.

По ту сторону Томас, ее Томас приближался, что-то недовольно ворча.

Диана отпрянула и, отступив на шаг, начала поспешно развязывать пояс увлажнившегося халата.

Ну, мужчина же он, в конце концов…

Диана поспешно распахнула халат, чтобы продемонстрировать что надо во всей красе.

Рекламный агент всегда после совместного душа предпочитал этот… как его…

Она наскоро отыскала в обыденном лексиконе словечко, которое обожал ее незадачливый бойфренд, – «кунилингус».

Диана приняла вызывающую позу женщины, готовой на все и желающей только одного – немедленного и безоговорочного… как там его…

В памяти само собой возникло еще одно забавное словечко – «коитус».

Механик из авторемонтной мастерской употреблял в общении «коитус» не менее часто, чем «карбюратор» или «карданный вал».

Диана закинула руки за голову – напрягая груди и живот.

Но дверь лишь чуть-чуть приоткрылась, и Томас, ее Томас спросил ровным голосом с едва заметным оттенком домашнего юморка:

– Милая, ты что, заблудилась?

Диане захотелось выпалить в узкую дверную щель, источающую травяные ароматы, пару криков отчаяния: «Старый дуралей, я просто хочу трахаться!»

Впрочем, новоиспеченная хозяйка баварского замка сумела совладать и с рефлексами, и с эмоциями.

– Дорогой, я лишь хотела спросить, когда ты навестишь меня.

– Скоро, милая, совсем скоро.

– Я сгораю от нетерпения.

– Взаимно, милая.

– Буду ждать хоть до утра.

Многозначительной паузой она аккуратно передала инициативу пожилому джентльмену.

– Все будет нормально, милая.

– Не сомневаюсь.

Диана хотела еще добавить, что, как ни крути, а четвертая жена – это не первая.

Но вслух выдала банальщину:

– Я никогда не была так счастлива.

– Немного терпения, милая.

Диана театрально промолчала.

Томас, ее Томас постепенно начинал походить на полноценного мужа.

– Милая, эротическим утехам можно предаваться без соблюдения жесткого графика.

– Да, это не в метро кататься.

– А вот регулярность в приеме пищи – основное правило для достижения максимального долголетия.

– Мне еще рано думать об этом.

– Зато для меня – в самый раз.

– Извини, дорогой.

– Милая, запомни, что я никогда, подчеркиваю трижды, никогда и ни при каких обстоятельствах не нарушаю графика своего питания. И тебе не советую!

– Учту на будущее.

Диана запахнула халат, прикрыв так и не пригодившиеся прелести.

– Обязательно учту.

– Надеюсь!

Диане захотелось снова прокричать в узкую дверную щель, благоухающую травами, язвительную колкость насчет того, что первая брачная ночь несовместима с излишним педантизмом и пунктуальностью.

Однако новоиспеченная хозяйка баварского замка ограничилась кратким:

– Так я буду ждать.

– Только, пожалуйста, в своей спальне.

– Я поняла.

– Но твое нетерпение меня радует.

Диана не успела ответить аналогичным комплиментом.

Дверь ванной комнаты закрылась, и резкий лязг внутренней задвижки дал понять настырной супруге, что своеобразная аудиенция закончена.

– Что же, Томас, милый Томас, – еле слышно прошептала супруга, не допущенная к гигиеническо-лечебному таинству. – И на этом спасибо.

Диана завязала махровый пояс.

Лишь одно оставалось загадкой: будет ли брачная ночь иметь хоть какое-нибудь приемлемое в смысле регулярности продолжение.

Кутаясь в халат, Диана направилась в свою, еще не обжитую, спальню.

Сколько раз в неделю будет наведываться супруг?

Фосфоресцирующие рыцари не выдавали общую мужскую тайну.

А то, чего доброго, будет исполнять свой долг разве что раз в месяц.

Диана присела на край своего ложа – увы, обреченного на отсутствие постоянного мужского пребывания – с заката до рассвета.

Или все ограничится первой брачной ночью, которая станет и последней?

Диана прилегла.

Вдруг Томас, ее Томас – хронический импотент, и замок в подарок – лишь жалкая компенсация за сексуальное бессилие?

Диана обняла подушку.

Но, несмотря ни на что, я должна сделать Томаса, моего Томаса, вполне счастливым.

Диана покрепче сжала веки.

А с регулярным сексом или без него – не имеет никакой разницы.

Засыпая, хозяйка крепостных стен, дюжины рыцарей, ухмыляющихся горгулий, зимнего сада, угрюмой библиотеки, великолепной кухни, совмещенной с роскошной столовой, желала хотя бы во сне получить или кунилингус на могильной плите, или коитус под чириканье кладбищенских птичек.

Молодой Ральф не подведет по сексуальной части.

Живой Ральф, а не призрак…

21. Боевая готовность

Диана, стоя обнаженной перед старинным трельяжем, решала трудную задачу: в каком нижнем белье встретить законного супруга.

Вот перед обоими Ральфами – настоящим и призрачным – она вполне могла предстать голенькой.

А как быть с мужем?

Диана припомнила инцидент в самолете, когда ее трусики превратились в желанный сувенир.

Былой сексуальный опыт, протекавший хаотично и беспорядочно, только запутывал ситуацию.

Диана закинула руки за голову, придавая грудям нужную объемность и возбуждающую упругость.

Механик из автосервиса лишил девственности юную смазливую дурашку, не утруждая себя раздеванием объекта минутной страсти.

Диана повернулась боком, разглядывая свой достаточно сексапильный и аппетитный силуэт.

Механик только спустил дурашке трусики до колен, а сам лишь расстегнул брюки.

Диана, невзирая на легкую прохладу, создаваемую кондиционером, прошлась вокруг балдахина.

Было так неудобно задирать ноги к ушам на заднем сиденье разобранного автомобиля.

Диана вернулась к зеркалу.

Потерять невинность – и при этом так и не увидеть мужского члена в натуральную величину.

Диана подмигнула отражению сдобной грации.

Только почувствовать там, где положено, упругую безжалостность и обжигающую напористость.

Диана снова напрягла груди, чтобы растревожить соски до нужной кондиции.

Как она тогда умудрилась не залететь?

Диана полуприсела, широко раздвинув колени.

И только рекламный агент просветил, что надевание презерватива на прямостоящий член – это прерогатива слабого пола.

Диана выпрямилась.

Кстати, рекламный агент всегда начинал веселую ночку с совместного принятия душа.

Диана повторила обход ложа предстоящей любви.

Ну и, разумеется, до самого рассвета они кувыркались абсолютно голые и даже завтракали в чем мама родила.

Диана распахнула шкаф, забитый бельем от лучших европейских кутюрье, – бельем, готовым к носке, бельем, конечно же идеально подобранным под ее фигуру.