Последний шанс - Сара Грандер Руиз

с нуля. И за это время, проведённое здесь, я смогу испытать демо-версию новой и улучшенной Рэйн. Всё, что мне нужно, это план. Я составлю его прямо сейчас и начну завтра.

Когда я беру в руки телефон, я обнаруживаю на нём сообщение от сестры. Я надеюсь, что она ответит что-нибудь насчёт своего визита сюда, но это всего лишь ссылка на рецепт жареного цыпленка с овощами. Отлично. Я отправляю ей палец вверх. Новая Рэйн пойдёт в продуктовый магазин и приготовит этот рецепт до того, как овощи сгниют у неё в холодильнике, потому что новая Рэйн не только готовит, но и готовит еду с овощами. Новая Рэйн ест столько порций овощей в день, сколько нужно. (Правда, новой Рэйн ещё надо уточнить в Интернете их точное количество).

Я открываю приложение «Заметки».

«Утренний распорядок дня новой Рэйн», — набираю я.

Завтра я буду лучшей версией себя. Той, что не теряет важные документы в своей обуви, и не оставляет включённой воду в ванной, и не разговаривает с котами, когда рядом находятся другие люди.

Я покажу Джеку, что он не ошибся, поверив в меня. Я и себе покажу.

Глава 8

Новая Рэйн

Новой Рэйн удаётся продержаться целых два дня. А затем, несмотря на то, что Рэйн живёт прямо над пабом, она умудряется опоздать на работу на пятнадцать минут. Хотите верьте, хотите — нет, но для того, чтобы стать новым человеком — недостаточно составить план утренних дел. Его ещё надо соблюдать. И не один раз, а каждый день. И сначала всё было не так уж плохо.

Но сегодня, когда я стала искать десятиминутные видео по йоге, я каким-то образом начала смотреть ролики с котиками вместе с Себастьяном и наткнулась на видео, в котором рассказывалось о том, как сделать домик для кота из футболки. Мне показалось, что это легко и что это более полезное времяпрепровождение, чем йога. Но, конечно же, это оказалось нелегко, и к тому моменту, как я осознала, что потрачу на это всё утро перед работой, было уже поздно. Я уже погрязла в этой деятельности. Я, не переставая, смотрела на телефон, убеждая себя, что домик для кота можно доделать потом. Мне надо было сходить в душ. Мне надо было записать в телефон все свои идеи по обновлению паба перед встречей с Джеком. Но я не могла сдвинуться с места. Я продолжала мысленно просчитывать, сколько времени у меня всё это займёт. Мне ведь не потребуется целых пять минут на душ, если я собираюсь просто ополоснуться, верно? (Неверно). А для того, чтобы надеть рубашку, кардиган и джинсы мне нужно не больше шестидесяти секунд, верно? (Неверно).

— Прости, что опоздала, — говорю я, забегая в офис. — Я делала домик для Себастьяна из футболки и не рассчитала время.

Когда я, наконец, смотрю на Джека, моё сердце подпрыгивает в груди. Он сидит за столом с чашкой кофе в руках. Сегодня он одет в серую рубашку «Хенли», рукава которой закатаны, поэтому татуировки на его предплечьях хорошо видны. На нём также надеты чёрные джинсы и идеально белые кроссовки. Он выглядит как очень собранный человек, тогда как я выгляжу как человек, который собрался менее чем за пять минут.

Думаю, мне надо найти кардиолога.

Он откидывается на стуле.

— Ты закончила?

— Делать домик для кота?

Джек кивает.

— Да.

Он слегка поворачивается на стуле из стороны в сторону.

— Ему понравилось?

— Домик?

Джек кивает.

Что за нелепый разговор? Я не планировала начинать работу с нелепого разговора. Я пытаюсь стать новой Рэйн, а новая Рэйн не ведёт себя нелепо. Но Себастьяну действительно понравился домик, и у меня есть его милейшее фото, на котором он сидит внутри домика. Я решаю немного побыть нелепой.

— Ему очень понравилось.

Я сокращаю расстояние между нами и показываю Джеку фото.

— Он тут как король.

— Как по мне, это достаточно уважительная причина для опоздания.

Когда Джек поднимает на меня глаза, наши лица оказываются так близко, что я неожиданно начинаю переживать, что у меня плохо пахнет изо рта. Слава Богу, зубы я сегодня точно почистила.

Но я не помню, наносила ли я дезодорант. Поэтому я выпрямляюсь и делаю шаг назад.

Джек берёт со стола кружку и оглядывает меня, после чего делает глоток, и уголок его губ приподнимается.

— Готова приступить к работе?

— Да.

— Уверена?

— Думаю, да. Но выражение твоего лица заставляет меня начать в себе сомневаться.

Джек прищуривается и смотрит на мои ноги.

— У тебя авокадо на носке?

И как только он это произносит, я понимаю, почему он спрашивает.

— Я пришла без ботинок, да?

Джек только приподнимает одну бровь, а я опускаю взгляд и обнаруживаю, что на мне надет один носок с изображением авокадо, а другой — ярко розовый, с танцующими бананами и надписью «Выходные».

— В магазине был впечатляющий выбор носков с изображением различных продуктов с глазами, — говорю я.

— Мне, в общем-то, нравятся авокадо.

— Тогда тебе понравится моё нижнее белье. По крайней мере, оно сочетается с носками.

Джек давится кофе, а я вдруг понимаю, что только что описала своё нижнее бельё коллеге, который ведёт себя исключительно профессионально.

— О, боже, пойду, надену ботинки, — говорю я, направляясь к двери. — Если не вернусь через пять минут, считай, что я умерла от стыда.

Я выбегаю из офиса так быстро, насколько это возможно. Мне понравилось быть новой Рэйн, хоть и не долго. Но я не должна удивляться тому, что её хватило на такое короткое время. Я не в первый раз пыталась ею быть. Это всегда хорошо начинается, но я неизбежно теряю пыл, как только это перестаёт быть в новинку. Даже новая Рэйн устаёт от моего дерьма. Я чувствую, как она забирает с собой всю мотивацию и исчезает.

«Пока-пока, не хотела бы я быть тобой».

Когда я возвращаюсь в офис Джека пару минут спустя, мои разные носки надёжно спрятаны внутри ботинок.

— Это происходит чаще, чем мне хотелось бы, — говорю я.

Джек берёт со стола ручку и начинает крутить её между пальцами.

— О чём конкретно ты сейчас говоришь?

Я недоуменно смотрю на него.

— О ботинках, конечно.

Я опускаюсь на стул напротив него и вздыхаю.

— Хотя я также часто делюсь чем-то личным, когда меня об этом не просят.

Когда наши взгляды встречаются Джек больше не в силах оставаться серьёзным и роняет ручку.

— Я не хочу над тобой смеяться, — говорит он, но последнее слово выходит сдавленным,