Мистические сюрпризы жизни и смерти (рассказы) - Дэвид Кеслер

"Ты стала настоящей женщиной и я люблю тебя все больше и больше." сказал он ей как-то.

Однажды Олаф поехал по служебным делам в другой город. Оставаться в одиночестве в гостинничном номере было скучно, и он пошел в местный бар скоротать вечер. Там он познакомился с художником и дал себя соблазнить. Потом, вспоминая об этом, Олаф не мог точно определить, кто явился инициатором связи, художник или он сам, но несколько дней, которые они провели вместе, доставили обоим большое удовольствие. Правда, и расстались они без слез - Олаф начал скучать по Сильвии, а художник по своему мольберту.

Несколько дней по возвращении домой Олаф наслаждался привычной жизнью, семейным уютом и любимой женой. Но через некоторое время он почувствовал непонятное беспокойство, как будто ему чего-то не доставало. Вскоре он все понял - ему просто не хватало мужского тела, ему нужен был мужчина, мужская любовь .

Сославшись на занятость по работе, он вечером пошел в бар, где собирались гомосуксуалисты. Хотя Олаф и не был красавцем, безобразным назвать его было тоже нельзя, высокий, с прекрасной фигурой, у него, как говориться, все было на месте, он без труда нашел себе партнера по вкусу, с которым провел с удовольствием несколько часов. С этого времени несколько раз в месяц он ходил в различные бары для голубых, городской парк, или под мост, где росли густые кусты и где всегда можно было найти желающих. Он появлялся неожиданно в самых разнообразных местах, за что и прозвали его Летучим Голандцем.

Олафу в голову не приходило изменить жене с другими женщинами, он любил Сильвию и другие женщины не интересовали его. Другое дело мужчины. Его волновал запах мужского тела, запах, который не мог заглушить ни одеколон, ни деодоран, запах, от которого у него кружилась голова и сердце стучало в висках. Так любовь к жене соседствовала у него с мужской любовью, эти два вида любви никак не мешали, наоборот, они даже усиливали друг друга.

В барах для голубых Олаф был всегда желанным гостем, его всречали улыбками и приветственным улюлюканием. В парке или в других злачных местах он ловил призывные взгляды желающих, любителей анонимной, ни к чему не обязывающей любви. Были и такие, которые предлагали ему постоянные отношения, но Олаф только улыбался и отрицательно мотал головой.

"Я женат и люблю свою жену. Для постоянной связи у меня нет ни свободного времени, ни желания."

"Cтранно, ты ведь регулярно появляешься в барах, в парке, под мостом, как будто все время кого-то ищешь. Неужели это лучше, чем найти человека, который тебе нравится, и быть с ним постоянно?"

"Я не хочу обманывать свою жену. Если у меня появится кто-нибудь постоянный, я буду чувствовать, что изменяю ей. А так, один раз, - это совсем не измена. Я - верный муж и хороший семьянин."

Насытившись мужским телом, он приходил домой и, сославшись на усталость, сразу засыпал. Но в другие дни Сильвия не могла пожаловаться на мужа - он был нежен и искусен в любви.

"Мне совершенно непонятно, как некоторые жены жалуются на мужей за их холодность в любовных отношениях. Тобой-то уж я довольна, лучшего мужа я и представить себе не в состоянии." - сказала ему Сильвия.

Олаф улыбнулся: "Я хочу предложить тебе нечто совершенно необычное. Давай поменяемся ролями - ты будешь мужчиной, а я женщиной."

"Как ты это себе представляешь? Я, например, даже не могу вообразить, как можно это сделать. Ты вечно что-нибудь придумаешь."

"Пойди в Sex -Shop и купи для этого приспособление. Там есть все, что угодно."

"Да я ведь даже не знаю, как там объяснить, что моему мужу пришла идея почувствовать себя в любви женщиной."

"Тебе ничего объяснять не надо, придешь и просто купишь."

"Ты просто сошел с ума! Там я могу встретить знакомых, здесь меня каждый знает. Что я им скажу?"

"Твои знакомые не ходят в Sex-Shop."

"Я в этом не уверена. А вдруг мужьям Греты или Кати тоже придет в голову идея почувствовать себя в любви женщиной и они пошлют их покупать приспособления. Я уже не говорю о Николь. Она незамужем и неизвестно, какой любовью она занимается. Теперь я начинаю понимать, когда говорят, что шведы все извращенцы. Нет, исключено, туда я не пойду. Не хочу позориться!"

"Как знаешь, тогда пойду я."

Но этот новый способ, на который так рассчитывал Олаф, разочаровал обоих. Он в тайне надеялся, что получит от жены то, что ему давали мужчины, она не рассчитывала ни на что и была просто рассержена. Они лежали рядом изнеможженые. Наконец, Сильвия сказала:

"Не понимаю, зачем это тебе нужно. Давай больше не повторять этих глупостей, нам ведь и так хорошо."

"Ты права." - ответил ей Олаф тихо. - "Больше не будем заниматься этим."

"Никогда никакая каучуковая штука не сможет заменить мне горячего пульсирующего мужского тела. Да и Сильвия пахнет женщиной, а мне нужен запах мужчины. Это придает сексу совершено другой аромат," - думал Олаф, лежа рядом с женой. - "Напрасно я надеялся, что это отвадит меня от злачных мест."

Прийдя в бар, Олаф рассказал о своем эксперименте. Его подняли насмех.

"Неужели ты рассчитывал, что какая-то искусственная игрушка, даже умело сделанная, будет лучше живого мужчины. Мужчина есть мужчина, а резина есть резина, и оставь свои глупости." - сказали ему.

Несмотря на безобидность шуток, которые неслись со всех сторон, Олаф не знал, как на них реагировать. Рассердиться? Но его ведь никто не хотел обидеть. Лучше просто уйти, решил он.

Вдруг Олаф заметил молодого человека, смотревшего на него. В этом взгляде не было ни иронии, ни насмешки, только любопытство, cмешанное с восхищением. Олафу показалсь, что он уже видел этого человека, но где, вспомнить никак не мог. Скорее всего в парке или под мостом в кустах, где было всегда почти темно, и партнеры познавали друг друга на ощупь.

Почти одновременно они пошли навстречу друг другу и сели рядом у стойки.

"Меня зовут Тим." - сказал молодой человек. - "Я много о тебе слышал и хотел с тобой познакомиться, но никак не мог найти."

Недолго думая, Олаф сказал: "Пойдем поищем место, где никто нам не помешает."

В полуосвещенной кладовке бара Олаф с замиранием сердца вдохнул запах мужчины, исходивший от партнера, поцеловал Тима, начал нетерпеливо расстегивать на нем рубашку и приник губами к его голой груди. У того была мускулистая грудь мужчины с почти невыраженными сосками, поросшая негустыми темными волосами, она была совершенно непохожа на пышную грудь Сильвии. Олаф был разочарован, почти возмущен. Этого он никак не ожидал.

Возбуждение сразу прошло.

"Я сегодня не в форме. Мне расхотелось. Не сердись, но я пойду."

Увидев Олафа, Сильвия очень удивилась.

"Ты ведь сказал, что прийдешь поздно. Так рано я тебя и не ждала."

Олаф отказался от еды и потащил Сильвию в спальню.

"Такого у нас давно не было, ты просто восхитителен." - сказала Сильвия. - "Подобной страсти я просто не ожидала. Знаешь, я бы хотела сегодня от тебя забеременеть. Может быть противозачаточные таблетки не устоят перед твоим натиском, и у нас родится еще один мальчик. От такой любви ребенок дожен получиться здоровым и счастливым."

Олаф с благодарностью посмотрел на нее и поцеловал.

Но счастье длилось недолго. Олафа как подменили, он стал раздражительным, ничто его не радовало. Даже любимая работа вызывала у него отвращение. Ему не нравилось все, и пышная грудь жены, и запах женщины, исходивший от нее, и нежелание пойти в бар и связанная с этим необходимость все вечера проводить дома.

"Что с тобой?" - спросила обеспокоенная Сильвия. - "Уж не заболел ли ты? На работе не задерживаешься, приходишь домой рано и сидишь как в воду опущенный."

"Нет, я совершенно здоров. Просто у меня последнее время почему-то всегда плохое настроение, даже сам не понимаю, почему."

"Если ты здоров, поедем в отпуск, куда-нибудь к теплому морю. Тебе нужно просто отдохнуть, переменить обстановку. Уверяю тебя, ты возвратишься совершенно другим человеком."

Но Олаф мрачно отказался.

"Может быть все-таки пойти в бар? Там среди веселых людей мое настроение возможно исправиться. Но как они меня примут, Тим наверное все рассказал." - подумал Олаф. - "Пойду, хуже не будет."

В баре обрадовались его приходу.

"Летучий Голландец, где ты пропадал, мы тебя целую вечность не видели. Но что с тобой, да ты как в воду опущенный. Ты здоров? Или может быть, у тебя неприятности? Или поругался с женой и хочешь, наконец, с ней развестись и завести постоянного друга?"

"Нет, у меня все в порядке, просто плохое настроение. И с женой разводиться не собираюсь, я ее по-прежднему люблю. В постоянном друге тоже нет необходимости."

"Жаль, а мы-то все на это надеялись. Ладно, у нас есть великолепное предложение. В Кельне будет Cristofer Street Day *, соберется много народу, там и повеселимся. Поедешь с нами? Уверяю тебя, не пожалеешь, там нас никто не знает и можно делать все, что душе угодно. Не то, что здесь."