Мистические сюрпризы жизни и смерти (рассказы) - Дэвид Кеслер

"Никак не могу привыкнуть к американцам. Они какие-то бешенные. Единственное, что их по-настоящему интересует, это собственный карман. А еще кичатся своей высокой моралью, набожностью. В церковь регулярно ходят, и если бы не желание разбогатеть, оттуда бы не вылезали. Странно все это, они ведь почти все англичане, неужели человек так меняентся только из-за того, что переехал через океан. К счастью я от них не завишу."

"Не все американцы такие, мы тоже американцы." - сказал Джон.

Городок, в который они приехали, был похож на тот, из которого они уехали. Экипаж остановился около большого дома.

"Вот и мое ранчо. У меня своя ферма, коровы, овцы, продаю молоко и мясо. И дом у меня большой, думал, детям все оставлю, а они разъехались кто куда, только младший остался, но и тот, когда подрастет тоже уедет. Оставайтесь у нас, всем места хватит. Денег я с вас не возьму, как я понимаю, у вас их немного, сможете сэкономить, так что живите моими гостями, а нам веселее будет. Когда ваш товарищ поправится, уедите, куда глаза глядят, удерживать не будем." - сказал он просто, как буд-то предлагал своим давним друзьям переночевать после застолья.

Миссис Райт оказалась такой же приветливой, как и ее муж.

София ни на шаг не отходила от больного Лоренцо, никому не разрешала входить в комнату, где он лежал, обтирала, клала холодные полотенца на лоб, чтобы уменьшить жар, поила отварами различных лечебных трав, а тот метался в бреду. Он что-то бормотал, и София смогла только разобрать два имени, Винченце и Ромеро, и то, что Лоренцо как-то сказал: "Вот и сбылся мой сон. Теперь я тоже дьявол". Прошло несколько дней, но болезнь не отступала.

"Еще не так холодно." - сказал Джон Софии. - "Мы можем выступать. Конечно, Лоренцо танцевать не может, он болен, но без тебя, София, нам не обойтись. Пойдем, а Лоренцо на несколько часов оставим на попечение миссис Райт."

"Нет, я не оставлю его." - сказала твердо София. - "Если он жив, то только благодаря мне и моей любви. Если я его оставлю, он умрет."

"Но ведь мы должны зарабатывать деньги, нельзя ведь вечно пользоваться гостеприимством добрых людей. Пойдем!"

"Я не оставлю Лоренцо, лучше сама умру от голода."

Она сидела рядом с больным и твердила как заклинание: "Ты должен жить! Ты не умрешь! Я люблю тебя и не дам умереть!"

Вдруг Лоренцо перестал метаться, покрылся потом, его лицо, до этого красное от лихорадки, побледнело. Софии показалось, что он умер, хотела позвать на помощь, но потом поняла, что Лоренцо стал дышать спокойнее и жар спал. Еще несколько дней он был очень слаб и не мог встать с постели.

Наконец, София смягчилась и разрешила всей труппе навестить больного.

"Благодари Софию." - сказал Джон. - "Это она тебя выходила и не дала умереть. Если бы не она, неизвестно, был бы ты сейчас жив."

Лоренцо с благодарностью посмотрел на Софию, но, встретив ее взгляд полный любви, отвел глаза. Он вспомнил свой сон и подумал, что не стоит любви этой девушки. Он никому не принес счастья, он убил своих друзей.

Когда они остались вдвоем, Лоренцо сказал: "Теперь я могу остаться один, я уже выздоровел. Иди спокойно, со мной ничего плохого не случится."

И как бы в доказательство, он встал около постели, но ноги отказали, и он чуть было не упал, если бы София не подхватила его.

"Вот видишь, ты еще не можешь быть один. Я бы осталась с тобой навсегда. Я люблю тебя и хочу всегда быть с тобой, заботиться о тебе. И стать твоей женой." - сказала она.

"Это совершенно невозможно. Мне не нужна жена, я должен быть один. Я проклят и приношу другим только несчастье. Так уже было, и не нужно больше поторений. Уходи!"

Лоренцо выздоравливал медленно, был слаб, ели ходил, почти ничего не ел. Но несмотря на недавний разговор, София, как и прежде каждое утро приходила к нему, умывала его, убирала, стирала. Они почти не говорили друг с другом. Глядя на грустную Софию, Лоренцо чувствовал раскаяние - он обидил девушку, которой обязан жизнью. Но воспоминания о своем вещем сне, о Винченцо, о Ромеро были еще так свежи, что он несмотря ни на что лучше бы умер, чем подверг Софию опасности погибнуть от человека, которого она любит.

Однажды она не пришла. Сам того не ожидая, Лоренцо почувствовал, что ему чего-то не хватает. София ведь всегда появлялась по утрам. А тут она не пришла. Шатаясь, Лоренцо вышел из комнаты и увидел ее в кухне за плитой.

"Почему ты не пришла?" - спросил он.

"Я купила курицу и готовлю бульон. Будешь его пить и скоро выздоровеешь." - сказала она и улыбнулась. Он тоже улыбнулся. Оба почувствовали, что между ними опять восстановились прежние дружеские отношения. Бульон действительно оказался чудесным целителем - Лоренцо чувствовал себя лучше и лучше и креп с каждым днем.

Наступила зима, стало совсем холодно, и выступать на улице было невозможно. Чтобы как-то заработать на жизнь, актеры пошли работать на ближайшие фермы; работа была тяжелая, плохо оплачивалась, но другого выхода у них не было, нужно было зарабатывать.

После работы они собирались вместе и обсуждали планы на будующую жизнь.

"Лоренцо, где ты выучился этому танцу, который танцевал последний раз в кабачке?" - спросил Джон. - "Это было и прекрасно и страшно. Недаром та женщина приняла тебя дьявола. Расскажи нам о себе, мы ведь ничего не знаем, хотя и знакомы уже несколько месяцев."

Лоренцо посмотрел на Джона и понял, что рассказывать о себе он не хочет, вовсе не потому, что не доверяет своим друзьям, просто они не поймут его. Да и что говорить им, о себе мальчике на берегу моря, о Винченцо, с которым купался и загарал, а потом танцевал, о синьоре Мауриццио, почти без колебаний принявшего его предложение поставить балет для его бродячего театрика, - Лоренцо теперь уже знал, что спектакль, где только танцуют, называется балетом, - о черте, лежавшем на сцене с кинжалом в груди, о своей жизни в цыганском таборе, о Ромеро у погасшего костра, который был его другом, учил танцевать фламенко и с которым они хотели вместе танцевать на улице, а потом о смерти дорогого ему человека в обличьи черта. Все эти картины промелькнули у него перед глазами в один миг, но он видел их так отчетливо, как будто это случилось не несколько лет назад, а только вчера. Он еще раз мрачно посмотрел на своих друзей и твердо решил ничего им о себе не говорить.

Он вспомнил свой сон и тот страшный голос.

"Все сбывается. Я не могу полюбить Софию и не верю своим друзьям. Да и что расскажу им о Винченцо и Ромеро? То, что не каждый может отказаться от богатства, от привычной жизни и променять все это на жизнь бродячего артиста. И не каждый может найти в себе мужество уйти из родного табора. Странно, но последнее время мне снится не Винченцо, только Ромеро. Ведь когда-то Винченцо был частью моей жизни. Очевидно, это все потому, что Ромеро, изменил мою жизнь, научив фламенко, а Винченцо был только другом детства."

"Я долгое время жил среди цыган в таборе, а танец называется фламенко." - только и ответил он. - "Моя жизнь не была такой уж интересной, чтобы о ней рассказывать."

"Танец действительно великолепный." - продолжал Джон. - "Так и вижу тебя танцующим фламенко, как бы парящим в воздухе среди задутых грозой свечей. Может быть, ты и нас научишь танцевать?"

"Конечно. Можем начать хоть завтра."

"Нет, это невозможно!" - раздался голос Софии. - "Ты еще до конца не выздоровел. Через неделю - другую, когда ты встанешь совсем на ноги, будешь нас учить, но не раньше!" - Она сказала это так твердо, что никто не посмел ей возразить. Даже Лоренцо промолчал.

Почувствовав себя лучше, Лоренцо собрал труппу и предложил начать обучение на следующий день, вечером после работы. Начали они с разучивания движений руками. Затем начались занятия по обучению сапатеадо - движениям ногами. Лоренцо был еще сам очень слаб, и первые занятия проводил, сидя на стуле, но со временем уже смог показывать стоя, что стоило ему большого труда - странно, думал он, чтобы молодой сильный человек после болезни чувствовал себя немощным стариком. Потом группа освоила координацию танцевальных движений рук и ног, что для Лоренцо казалось самым сложным, он вспоминал, как Ромеро учил его танцевать фламенко. Потребовалось несколько недель, чтобы Лоренцо, наконец, сказал: "Вот теперь я доволен, вы делаете все правильно." Хотя Лоренцо и был удовлетворен, он понимал, что танцорам не хватало выразительности, которая отличала танцы цыган, но он был уверен, что это прийдет со временем.

Зима кончилась, и уже нужно было оставить гостеприимный дом Райтов, двигаться дальше вместе с весной.

"Вы стали для нас родными, такого радушия я уже давно ни от кого не видел. Значит, в Америке еще стались хорошие люди, значит, не все думают только о своем кошельке. Примите наши танцы на прощание в качестве благодарности за все." - сказал Джон. обнял мистера Райта и поцеловал его жену.

Семья Райтов смотрела на танцующих как завороженные. Когда же Лоренцо танцевал фламенко, миссис Райт расплакалась. Он со страхом посмотрел на женщину, неужели повториться то, что было уже в кабачке. Но миссис Райт сказала: