Два капитана - Андрей Фёдорович Ермошин

теперь они пытались определиться на местности и найти нужный адрес.

– Короче, Склифосовский! – подражая известному персонажу Никулина, сказал Иван и хлопнул ладонью по панели. – Будем как вояки в анекдоте!

– Это как? – кисло спросил Конан, хотя прекрасно знал этот анекдот. Так, для поддержания разговора.

– А так. Из лесу вышли? Вышли! Карту достали? Достали! Теперь будем искать дорогу путем опроса местного населения!

– М-да. Быстро мы к навигаторам-то попривыкли.

– Ничего, разберемся! Вон впереди «гелик» с местным населением о чем-то с девушкой общается. Паркуйся, Серега, прям за ним. А я пойду спрошу, где эта улица Саванная, дом двадцать четыре, будь он неладен!

Впереди действительно стоял черный, тонированный в ноль «Гелендваген». Когда собровцы подъехали поближе, стала слышна бумкающая на всю катушку музыка. Иван распахнул дверку.

– Ты там попроси, пусть протянет вперед, вон там, видишь, карман впереди, слева, – попросил напарника Серега, – или еще чуть дальше. А то не разъедемся мы с ним. Все равно впереди Т-образный перекресток.

– Ок, – бросил Иван и направился к мерседесу.

Однако там что-то пошло не так, потому что буквально через минуту из-за машины раздались едва слышные из-за громкой музыки крики. Конану с водительского места было не видно, что там происходит, но, зная характер друга, он сразу насторожился. Спустя мгновение из-за «Гелендвагена» выскочила какая-то светловолосая девушка и порскнула в калитку соседнего дома, а следом в поле зрения появился Иван – с разбитым носом! И рванул прямиком к водительской двери.

– Двигайся, Конан, я им сейчас устрою! – крикнул он, распахивая дверцу.

Сергей не стал спорить – явно не время – и сдвинулся на пассажирское место, благо просторный салон позволял сделать это свободно даже ему. Дикий впрыгнул в кабину.

Бамх, бамх, бамх! – расцвели на лобовом стекле три цветка от попаданий пуль.

– Охренеловский район! – воскликнул Конан, ничего не понимая, но уже выхватывая из опломбированной сумки лежавший сверху «сто третий».

Возле «гелика» стояли два субъекта цыганской наружности, в ярких цветастых рубахах и с какими-то револьверами неимоверных размеров.

Бамх! – еще одно попадание в лобовое.

И тут незаглушенный «Тигр» собровцев взревел, будто живое раненое существо, и прыгнул вперед всеми своими шестью тонами.

– Сколько раз я мечтал сделать так еще там, на Земле! Н-нате, суки!

И броневик с ходу врезался в корму ни в чем не повинной, но уже обреченной черной машины. Субъекты в цветастых рубахах с громкими воплями отпрыгнули в сторону, пули забарабанили по броне. А «Тигр», ведомый взбешенным Иваном, продолжал толкать вперед визжащую тормозами машину, словно носорог легковушку.

– Ваня, может, хватит?!

Конан, пристегнув магазин, протянул Ивану автомат, другой рукой нашаривая в сумке второй.

– Хрена там хватит! Н-на!

Машины проскочили перекресток, и понтовый мерседес с разгона впечатался в бетонный забор. Забор, естественно, не выдержал такого надругательства, и одна из секций сложилась внутрь двора, и на ее месте торчал теперь изуродованный… Даже трудно подобрать название тому, что осталось от машины. Металлолом там торчал, вот.

Иван сдал назад на пару метров, после чего напарники уже с оружием выскочили из машины. Увидав в руках противника автоматы, «пестрые» рванули вдоль улицы в противоположную от машины сторону. Конан вскинул автомат. Бах, бах! Не успел.

Зато от Ивана беспредельщикам уйти не удалось.

– Контроль потом, я в машину, страхуй!

Сергей, метнувшись на другую сторону машины, взял на прицел полуоткрывшуюся от удара водительскую дверцу. Иван, подойдя сзади, попытался приоткрыть левую заднюю дверь, но она не поддалась.

В этот момент раздался вой приближающейся сирены. Оперативно!

– А вот и кавалерия! Ваня! Стволы на капот «Тигра», сами в машину, дверцы открыты!

Усевшись в машину, Иван поинтересовался:

– А чего в машину-то?

– А ну как кто там, в машине, выжил да шмальнет? – вопросом на вопрос ответил Конан. – Да и «пестрых» мы не проконтролировали.

– Ну да, ну да, – вытирая разбитый нос салфеткой, пробурчал Дикий. – О, уже подъехали. Шустрые, однако. Ну что, Конан, Антонио Пьезо, похоже, будет безумно рад снова нас увидеть, – усмехнулся Иван и подмигнул товарищу.

Ни разу Иван не угадал: шериф не был рад снова лицезреть очаровательную русскую парочку. Напротив, при их виде он практически впал в бешенство. Настолько, что начисто забыл о далеком от совершенства владении русскими английским языком, отчего уже битый час парни изучали исключительно нецензурную лексику английского, итальянского и, как подозревал Кононов, еще пары-тройки неизвестных ему языков. Когда этот час подходил к концу, у Сереги дико разболелась голова. Однако опытный в получении нагоняя от начальства Конан терпел – и нагоняй, и головную боль. И даже еще умудрялся притормаживать взбешенного напарника.

Когда запал Антонио Пьезо уже стал сходить на нет, в дверь кабинета робко постучали, и участникам семинара нецензурной иностранной лексики предстало дивное видение. В дверь заглянула девушка лет двадцати трех – двадцати пяти, высокая, стройная, на вкус Конана слегка полноватая, но это было почти не заметно из-за хорошо подогнанной формы. Кстати о формах: все было на месте, причем такого размера, что Иван просто впал в ступор. А если еще учесть, что ко всему этому прилагались длинные светло-русые локоны, собранные в хвост, и кукольное личико с пухлыми аккуратными губками и большими брызгами голубых глаз… В общем, было отчего Ивану выпасть из реальности.

– Что ты хотела, Грета? – довольно резко обратился к девушке Пьезо, еще не отойдя от нервного срыва, который с ним случился.

– Прошу прощения, сэр, – поплыл по кабинету глубокий, с еле заметной хрипотцой девичий голос. – К вам на прием немедленно просится господин Жариков.

– А ничего, что я занят? – опять начал заводиться хозяин кабинета.

– Так он говорит, что именно по этому поводу! – сказала Грета и игриво стрельнула глазками в сторону обалдело уставившегося на нее Дикого. – С ним его супруга, она хочет дать показания по этому делу.

– Какие еще показания, какая супруга, какой Жариков?!

Шериф явно заходил на второй круг, и Сергей понял, что его голова этого не вынесет. Он поднялся и очень вежливо обратился к Пьезо:

– Прошу прощения, сэр! Мы очень внимательно вас выслушали. Но если позволите, я напомню: там была девушка, которую силой удерживали люди, потом открывшие по нам стрельбу. У меня есть сильное подозрение, что это она.

Хозяин кабинета задумался, очевидно, припоминая суть того, что прочел в протоколах допросов.

– Подозрение у него. Подозрительный какой! Грета! Веди их сюда. Посмотрим, какая там девушка и откуда она взялась.

Буквально через минуту в кабинет вошла супружеская пара. Невысокая светловолосая молодая женщина лет тридцати – тридцати пяти, с милым личиком и стройной фигуркой, переступила порог