Два капитана - Андрей Фёдорович Ермошин

ноги стоптал, весь город вдоль и поперек исходил. Так что поиск жилья может затянуться надолго.

Капитаны СОБРа переглянулись, и Иван тут же согласно кивнул головой в ответ на невысказанный вопрос товарища:

– Ну а чего? Вариант! Не факт ведь, что нам тот дом понравится, а может, в цене не сойдемся. А душ я бы уже сейчас принял.

– Сань, а нет ли рядом гостиницы приличной?

Несмотря на изначально неласковый прием, хозяин магазина как-то быстро вызвал у Сергея чувство доверия. Настолько, что он уже и обращался к нему словно к старому знакомому.

Немного подумав, Саня уверенно махнул рукой в нужную сторону:

– Полтора квартала выше по улице. Вполне приличная гостиница. Можете заселиться и подойти за покупками, как раз все уже оформлено будет.

Последовав совету «немца», парни уже через несколько минут подъехали к указанному им зданию.

– «Скандик Холменколлен», – с трудом прочел Иван написанное латиницей, да еще выведенное курсивом название трехэтажной гостиницы. – Что бы это ни значило, но выглядит опрятно.

– Наверное, хозяева – норвежцы.

В очередной раз проявивший эрудицию Серега подкатил автомобиль к самому крыльцу и кивнул на решетчатые ворота, перекрывающие въезд во двор гостиницы:

– Кажись, парковочка для своих имеется. И машина всегда под рукой, и светиться лишний раз не будет.

– Сереженька, – вкрадчиво произнес Дикий, – наклони-ка свою башню бестолковую ко мне, дядя Ваня заслуженный подзатыльник по ней отвесит. За норвежцев в частности и по совокупности за все сегодняшние умняки.

– Все-все, молчу, не умничаю. – Изображая испуг, Серега отгородился от товарища выставленными вперед руками. – И поперек батьки в пекло не лезу.

На этот раз Серегина логика оказалась не у дел, поскольку хозяином гостиницы оказался высокий бритоголовый итальянец Марко Бонуччи. И весь персонал «Скандика» состоял то ли из родственников, то ли просто из соплеменников хозяина.

Выяснив, что гости не говорят прилично ни по-итальянски, ни по-английски, сам сидевший за гостиничной стойкой Марко повернул к ним экран укрепленного в держателе планшета для выбора языка. После чего хозяин и новые постояльцы вполне сносно пообщались через программу-переводчик по-итальянски. Правда, Иван не мог удержаться от пары смешков, уж очень нелепо выглядела озвучка баса Конана мелодичным голосом молодой итальянки.

Как бы то ни было, спустя всего пятнадцать минут собровцы стали временными обладателями двухкомнатного номера на третьем этаже гостиницы «Скандик Холменколлен». Комнаты разделяла небольшая прихожая и совмещенный санузел, личного пространства каждому из друзей досталось по шестнадцать квадратных метров плюс балкон. Не королевские покои, но жить можно.

Сергей занял комнату, выходящую окнами на улицу, Иван – во двор. Во внутренний дворик был перегнан такой заметный на городских улицах «Тигр», оружие распределено по оружейным сейфам, которых было по одному на каждую комнату. Дальше Ванька занялся перетаскиванием вещей, отправив своего фактурного товарища забирать покупки в «Рубикон».

– Мне подкачаться нужно, а ты и так накачанный, – оправдал распределение обязанностей Дикий.

Сергей не стал спорить, молча развернулся и пошел на улицу. Можно подумать, он не видел, каким взглядом друг смотрит на симпатичную горничную, уже наверняка позабыв про бедняжку Грету из управления полиции. У Вани всегда так, хотя Конан упрямо продолжает верить, что должно когда-то и его друга накрыть большое и светлое чувство. Поживем – увидим.

У Сереги же все по-другому, ему метаться по сторонам не нужно, у него теперь есть четкая цель: как только он раздобудет мобильный телефон с местным номером, сможет позвонить Светлане. Вот вроде только позавчера вечером расстались, а чувство такое, будто прошла целая вечность. И от воспоминаний о рыжеволосой на душе становится светло и легко. Вот бы и у нее так!

– Но это вряд ли, – тяжело вздохнул Конан, бывший в сердечных делах большим пессимистом.

К его вящему удивлению, «Рубикон» оказался закрыт. По крайней мере, на двери висела соответствующая табличка. А перед входом болтался молодой парнишка в красной майке с большим двуглавым орлом черного цвета.

У Сергея было представление о том, почему орел на российском гербе имеет две головы, но вот наличие двух голов у орла албанского являлось для него большой загадкой. Зато специфическая майка вкупе с южной внешностью хлопца давали четкое представление о происходящем в магазине. Похоже, нового знакомого придется выручать.

– Простите, мне назначено!

Конан попытался мирно просочиться мимо оставленного на шухере товарища, но тот загородил ему дорогу, что-то грубо вещая на неизвестном собровцу наречии.

– Экскьюз ми, меня Саня ждет! – предпринял Серега еще одну попытку, но результат был тем же.

Пришлось полезть в карман за деньгами. Завидев в руке у «толстого тюфяка» денежную купюру, албанец осклабился и тут же протянул руку. По всей видимости, деньги он намеревался взять, но в магазин все равно не пустить.

Однако вышло все совсем по-другому. Рука парня оказалась в надежном захвате, тело мгновенно было развернуто, а шея сдавлена сгибом локтя другой руки оказавшегося таким расторопным «толстяка». Караульный попытался что-то сказать, но из придавленного горла вырвался лишь хрип.

Беглый досмотр обнаружил наличие в карманах у паренька кнопочного ножа, мятой пачки сигарет, дешевой зажигалки и пары местных мелких денежных купюр. Главной же ценностью албанской шестерки оказался заткнутый за пояс автоматический пистолет Стечкина! Приятный сюрприз, хотя стрелять из нового трофея было крайне нежелательно – настрелялись уже вдоволь за последние дни.

– Дверь открой! – очень спокойно попросил Сергей заложника, легонько подталкивая того в нужном направлении. Намек был столь очевиден, что знание русского языка молодому албанцу не потребовалось.

Прикрываясь невольным живым щитом, капитан Кононов осторожно вошел в торговый зал «Рубикона». Совершенно бесшумно это сделать не удалось, поэтому на звук открывшейся двери повернулись все действующие лица разыгрывающегося в магазине представления. За прилавком стоял угрюмый, но упрямо сжавший губы хозяин заведения. Там же находился держащий его за ворот сорочки чернявенький молодой качок, в левой руке которого красовался отнятый у Сани помповик.

По эту сторону прилавка сухой и поджарый, этакий классический урка, размахивал перед носом Абрикосова ножом-бабочкой. А чуть в сторонке стоял уличный авторитет – патрон, или как там у албанцев заведено – в темном костюме без галстука, чем-то неуловимо похожий на покойного Борю Березовского. Картина маслом.

Впрочем, любоваться этой картиной было некогда.

Лишь на миг сверкнув в воздухе, трофейная зажигалка врезалась в лоб качка, заставив бедолагу отпустить Абрикосова и, схватившись за голову, попятиться в сторону подсобных помещений. В следующую секунду направленный рукой Кононова живой щит врезался в урку, вынудив того отчаянно взмахнуть руками в попытке сохранить равновесие.

Равновесие-то он сохранил, а вот заткнутой за пояс «Беретты-92» лишился. И мгновение спустя ствол трофейного