Соколиные перья и зеркало Кощеевны (СИ) - Оксана Токарева

разразиться панегириком, заодно заклеймив позором безынициативность и безалаберность сотрудников лагеря, словно у кого-то из них имелись припрятанные миллионы. Но Карина Константиновна, бесцеремонно ее перебив, взяла слово сама и достаточно кратко и четко, без перехода на личности обрисовала перспективы.

Она уверила, что слухи о том, что на месте лагеря планирует построить коттеджный поселок, сильно преувеличены. А организация детского отдыха тоже может стать прибыльным бизнесом, тем более что в «Окских зорях», судя по отзывам детей и родителей, собрался уникальный коллектив, способный сделать лето в Средней полосе незабываемым. А если отремонтировать корпуса и провести давно назревавшую реконструкцию здания клуба, то в межсезонье лагерь может стать прекрасной площадкой для бизнес-тренингов и других мероприятий.

На этом планерка завершилась, и слегка сбитые с толку сотрудники разошлись.

— И зачем мы, спрашивается, от журналистов отбивались? — разочарованно нахмурилась, выходя на свежий воздух, Дина. — За нашей спиной все уже решили.

— Взяли Татьяну Ивановну на слабо, — скривилась Ксюша. — А она и уши развесила при словах про инвестиции. И доллары в глазах крутятся!

— Интересно, по какой же цене сюда будут продаваться после ремонта путевки? — по дороге до корпусов попытался прикинуть Вадик.

— Ты вправду веришь, что лагерь останется? — с сомнением глянула на него Дина. — Средняя полоса — это тебе не Турция и даже не наши субтропики. Желающих платить большие деньги за лес и комарье не так уж много.

— Ну не у всех же есть бабушки и дачи, — не сдавался Вадик. — Нынче в моде всякие языковые и просто тематические лагеря, к примеру, в стиле школы чародейства и волшебства.

Ева подумала о том, что, может быть, наследница Бессмертного и в самом деле хочет открыть в «Окских зорях» школу ведьм: надо же растить смену и передавать опыт таким, как Танечка Еланьина. Хотя та со своей гнильцой, кажется, родилась. Нет, дело, видимо, в другом. Похоже, Карине по большому счету все равно, что тут строить. Она заинтересована в том, чтобы любыми путями завладеть именно этим местом. Так же, как ее отец, владевший не одним десятков более прибыльных свалок, не говоря о деятельности на аффинажном заводе, не опасаясь угрозы для репутации, упорно держался за нелегальный полигон на территории заповедника.

Своими соображениями она поделилась с Ксюшей и Филиппом.

Подруга лишь недоуменно пожала плечами, отыскивая в мессенджере контакт приятеля из органов. При этом на ее суровом лице появилось выражение, какое Ева у себя пару раз замечала в зеркале, когда думала о Филиппе. Она не стала допытываться у подруги, при каких обстоятельствах та познакомилась с офицером следственного комитета, чья аватарка в Соцсети выглядела впечатляюще. Круг приятелей Ксюши и раньше поражал разнообразием.

Филипп стоял под сенью сосен, притихший и задумчивый, видимо, что-то сопоставляя и вспоминая.

— Я тут подумал, — наконец решился он поделиться с Евой, пока Ксюша, надковывающая своему знакомому голосовое, отошла в сторону. — Мой прадед Филипп Семенович, о котором мы вчера с тобой вспоминали, был родом откуда-то из этих мест. После войны перебрался в соседнюю область. Поступил на оружейный завод. Он же, как и почти все мужчины у нас в роду, владел кузнечным делом, ведовства даже стеснялся, денег за него не брал. Так ему отец завещал. А тот, говорили, хоть блох и не подковывал, а иголки толщиной с волосок для белошвеек делал.

Ева вспомнила фотографии шаманских оберегов, которые изготавливали не просто мастера, но ведуны-хранильники. Неужели один из предков Филиппа как раз к ним принадлежал? И почему предание семьи Балобановых сохранило воспоминания именно про иглу?

— А ты помнишь, как называлась деревня? — спросила она вполголоса

— Зорянка, — ностальгически улыбнулся Филипп и тут же нахмурился. — А лагерь назвали «Окские зори», — добавил он, спешно открывая поисковик.

Ева собиралась к нему присоединиться, думая о том, что советская власть, прошедшая по старой деревне огненным перстом, еще оказалась милостива, если отдала обжитую землю под детский лагерь. Но тут ей неожиданно позвонила Татьяна Ивановна.

— Евангелина Романовна, не могли бы вы зайти ко мне в кабинет по одному личному вопросу?

Ксюша с Филиппом переглянулись и, не сговариваясь, двинулись было за ней, но Ева их остановила.

Судя по припаркованному возле административного корпуса стильному немецкому внедорожнику черного цвета, в котором скучал водитель, Карина Константиновна еще не уехала. Да и могучий телохранитель теперь подпирал стены директорского кабинета. Сама дочь олигарха по-прежнему совсем уж по-хозяйски сидела за столом и, прихлебывая кофе, показывала Татьяне Ивановне какие-то сметы. При этом ее ухоженные пальцы с достаточно длинным французским маникюром неприятно напоминали Еве загнутые хищные когти.

— Евангелина Романовна, тут такое дело, — начала было Татьяна Ивановна, но Карина опять ее перебила.

— Мне рекомендовали вас как квалифицированного лингвиста с педагогическим образованием и знанием нескольких языков, — кивнула она Еве, оценивающе разглядывая ее со своим ведьминским прищуром. — Сказали, что вы в совершенстве владеете французским и португальским.

— Португальский я изучаю всего пять лет, французский знаю на уровне свободного владения, английский — где-то в районе порогового продвинутого или чуть лучше, — уточнила Ева.

— Язык Гюго и Бальзака — это, конечно, замечательно, — одними губами улыбнулась Карина, продолжая в упор глядеть на собеседницу. — Но, к сожалению, на нашем рынке французские компании представлены достаточно слабо. Во всяком случае, в интересующей меня сфере. Зато экономические связи с Бразилией крепнут год от года, и, хотя наши партнеры из Рио, конечно, знают английский, хотелось бы иметь возможность для упрощения переговоров и контроля за документооборотом говорить на их языке. А квалифицированных педагогов португальского, к сожалению, не так уж много.

— Вы хотите брать уроки? — не сдержала удивления Ева. — Сразу предупреждаю, что за короткий срок овладеть языком в достаточно большом объеме не получится.

— Я быстро учусь, — усмехнулась Карина. — И к тому же какое-то время жила в Рио и на бытовом уровне язык знаю. Я готова платить по профессорской таксе. Если вы согласны, мы могли бы начать уже завтра во время тихого часа, чтобы не совпадало с вашими основными занятиями. Ваш отец, кажется, работает на телевидении? — поинтересовалась напоследок она. — Видела его репортажи, посвященные нашему предприятию.

Ева не знала, стоит ли расценивать этот пассаж как угрозу. Последние отцовские материалы по аффинажному заводу и мусорной империи, особенно сделанные после исчезновения Василисы Мудрицкой и снятые по просьбе ее отца, носили разоблачительный характер. Впрочем, отказываться, показывая слабость, Ева не собиралась.

— Мы тебя одну не отпустим, — в один голос воскликнули Филипп и Ксюша, узнав суть беседы.

— И как вы себе это представляете? — глянула на друзей Ева.

Она, конечно, предпочла бы не иметь с