Иллюзия обмана - Илона Романова

VII

Кайниол и Окт, возглавлявшие шествие, двигались рука об руку. Рядом, на правах вождя кошачьего племени, нёсся Тийнерет, даже на бегу сохранявший величавое выражение, так скажем, лица. Остальные шли, чуть поодаль. Подойдя к тому месту, где раньше находились ворота дюков, процессия остановилась, наткнувшись на невидимую преграду. Останки бывшей столицы Дросвоскра были окружены такой же непреодолимой стеной, которая не так давно замыкала выход из Тильецада. Тихий морозный воздух вокруг развалин был твёрже камня и металла.

— Странно, — безмолвно шепнул жене Хаймер. — Вчера мы подошли к городу почти вплотную, но ничего не заметили. Окт такие стены за много шагов чувствует… В высшей степени странно… — задумчиво повторил он.

— Может, чары ограждающие город, не работали, пока никто не собирался его восстанавливать? — так же беззвучно предположила Риаталь.

В это время раздались два голоса — гулкий дюковский и ломкий юношеский:

— Мы, владеющие Четырьмя Дарами и прошедшие посвящение Луча Правды, пришли в поруганную Амграману возвращать отобранное! — дуэтом произнесли вожди на явном наречии, простирая руки в сторону обгорелых камней. — Да восстановится этот город, во имя Творящих и Хранящих!

Кот тоже положил свою внушительную лапу на какой-то обломок и разразился грозной тирадой.

Дюки выстроились в ряд. Вторым рядом встали люди. Дюксы завели одну из своих волшебных песен. Спустя мгновение к ним присоединились женщины, чьи голоса стройно вплелись в общий хор. Окт долго стоял неподвижно, прислушиваясь не столько к песне, сколько к еле ощутимому дыханию разрушенного города. Потом начал отбивать каблуком ритм. Сначала медленно. Затем, всё скорее и скорее. Евл и Ырсь присоединились к брату. Они начали плавный вычурный танец, как тогда — в залах Тильецада. И вот уже все, пришедшие возрождать город, повторяя причудливые па, двинулись вокруг амграманских стен…

…Невидимая преграда рассеялась со стеклянным звоном…

Поначалу люди ещё удивлялись тому, что могут творить без подсказки. Потом привыкли и дело пошло быстрее. Танцующие разделились на группы, и вскоре крепостная стена со всеми её башнями, воротами и даже выбоинами в камнях стояла на прежнем месте, как будто гибельный огонь и не касался её стен.

Еле уловимым движением распахнув ворота, процессия вошла в город. Такого не видел ещё никто из них — казалось неумолчный стон стоит над поверженными домами и остовами деревьев. Однако останавливаться было нельзя. Несмотря на ужас и скорбь женщины продолжили петь, мужчины — танцевать. Восстановление Амграманы, не сговариваясь, решили начать с "Неудавшегося гладиолуса". Как только гостиница приняла первозданный вид, Рёдоф немедленно принялся готовить комнаты к приёму постояльцев, а тётушка Шалук — распечатывать подвалы, где, помимо совершенно немереных запасов знаменитого вина, хранилось множество разных полезных вещей. Когда и портрет дюка занял своё обычное место, хозяева занялись ужином.

— Давненько мы не готовили на такую ораву! — довольно ворчал Рёдоф.

Шалук лишь улыбалась да всхлипывала.

Остальные двинулись дальше, восстанавливая дом за домом, сад за садом.

Дюки чутьём узнавали дома, в которые уже некому возвращаться — целые семьи были уничтожены по приказу Правителя… Тогда на месте бывших строений стали появляться деревья.

Так трудились люди и дюки до самой темноты. И назавтра и во все последующие дни. Больше полутора недель заняло восстановление Амграманы. И вот она вновь засияла во всём великолепии. Только теперь некогда весёлый и радостный облик её стал строже и печальнее — слишком уж много появилось в столице Дросвоскра новых садов…

VIII

К тому времени, как город был окончательно восстановлен, Кайниол разослал по всем провинциям Сударба эдикт, в котором призывал амграманцев возвращаться в свои дома. Ещё несколько дней понадобилось на то, чтобы столица Дросвоскра ожила. И вот одним прекрасным утром над улицами поплыл запах свежего хлеба. Откуда-то раздалась песня. Пока ещё негромкая. Потом — смех. Робкий, но радостный. Всё становилось на свои места.

Ещё через пару дней был устроен большой праздник. Горожан не нужно было упрашивать прийти на площадь Великого Совета, где были накрыты богатые столы, и вино из рёдофовых запасов лилось рекой, а на ратушном подиуме выступали артисты, которых привёл Таситр. Дюки создали над площадью светящийся купол, под которым было тепло, как в конце весны.

Всё шло замечательно, только… если многие годы горожане теснились вокруг ратуши, то теперь места хватило всем… То ли площадь стала больше, то ли столько народа погибло на эшафотах по всей Империи… Постепенно это стало доходить до каждого. Веселье стихло само собой…

Когда все собрались, на подиуме появились те, кому город был обязан своим возрождением. Несколько припозднившийся Кайниол вышел к притихшей толпе, и как когда-то долго не мог произнести ни слова. Он знал, что горожане ждут, теперь без недоумения и недоверия и всё равно молчал. Таситр бросил короткий взгляд на друга, взял кубок и шагнул вперёд:

— Я думаю, что давно никто и нигде с таким удовольствием не собирался именем и по приказу Императора, — начал Советник.

Площадь одобрительно загудела.

— Он слишком давно не был в родном городе, много пережил и очень устал за последнее время, так что простите ему замешательство. В конце концов, дело ведь не в том, что он скажет. Правда? А как Кайниол из Дросвоскра начинает своё царствование, вы сами видите. Поэтому я предлагаю первый тост: за Юного Императора и успешное продолжение его дороги!

Сотни кубков взметнулись в приветствии.

Кайниол, наконец, справился с волнением. Рука, державшая кубок слегка подрагивала, но это было заметно лишь Таситру.

— Мой друг и Советник прав, хотя это и не оправдывает моего молчания. Много пережили мы все. И потери знакомы каждому из нас. Это уже не изменить. У каждого своя боль и своя память. С этого нужно было бы начать, и я хочу, чтобы по площади пошли поминальные кубки, — он прошептал имена тех, кого не хотел забыть. — Пусть добрым будет плавание наших ушедших. Светлой им дороги!

Когда стих шелест имён, Император кивнул, чтобы снова наполнили его кубок.

— И всё-таки, надеюсь, что возвращение законных хозяев в Тильецад и восстановление прекрасной Амграманы — это только первый шаг к возрождению всего Сударба. Я пью за тильецадцев и возвращение отобранного!

— Возвращённого — не отнять! — единым голосом ответила площадь.

Теперь Кайниол полностью освоился:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});