Иные знания - Екатерина В. Коробова

Тина – нерадивая хозяйка, Тина – трусливая побитая жена, мечтающая, что этим вечером Баст заработается и забудет к ней прийти.

Тина, научившаяся замирать и скрываться в темных уголках дома так, чтобы услышать самое важное. Годами умевшая безропотно молчать и хранить секреты. Бесшумная, как мышь, и такая же неприметная. Спасшая этим жизнь единственному сыну.

Старый дом, в отличие от Речных Камней, не любил ее и постоянно выдавал. Половицы громко скрипели под тяжелыми шагами, вещи как будто сами лезли под локти, чтобы с грохотом опрокинуться, собственная тень убегала далеко вперед в дерганом свете чужих очагов. Дряхлый предатель.

Вот и сейчас он подвел ее. Тина старалась красться как можно тише, но рассохшийся пол издал протяжный скрип у самой комнаты, заставив все внутри тревожно вздрогнуть. Где-то в глубине дома один из полоумных пожилых родителей Баста словно в ответ закричал что-то невразумительное. Но Куница с Майей слишком увлеклись разговором, чтобы обратить на это внимание. Тина вплотную приблизилась к приоткрытой двери и заглянула в щель.

– По-твоему, у меня в запасе еще десяток медвежьих троек, которыми я могу свободно распоряжаться за спиной у Аврума? – Куница расхаживала по комнате, сложив руки за спиной. – Об этой, считай, никто не имел ни малейшего представления. А теперь они все мертвы. Ты хоть понимаешь, что натворила?

– Как минимум, ослепила его, – Майя нервно передернула плечами, словно вспомнила что-то мерзкое. – И увидела, на что они способны. То, что я узнала перед тем, как меня попытались убрать, – не выдумки.

Тина вздохнула и прикрыла глаза. Только бы речь шла не о Кае.

– Слепой не значит мертвый, – Куница остановилась и в упор посмотрела на Майю. Та не дрогнула.

Тина с ужасом наблюдала за тем, в какую жуткую механическую куклу обратилась Майя после лекарств Куницы. Когда госпожа главный цензор прибыла в Илистую Заводь, Тина решила было, что та собирается окончательно прикончить бедную девочку, и со слезами пыталась загородить ее постель своим телом. Но Куница с неожиданной для такой хрупкой женщины силой отшвырнула ее, как отшвыривают докучливых визгливых дворняг, и кинула через плечо: «Я пришла помочь». Тине оставалось только верить, что это правда. Когда Майя после снадобий Куницы впервые попыталась очнуться, Тина на миг почувствовала себя почти счастливой. Казалось, хоть в этом замаячила надежда на перемены к лучшему.

Но радоваться было рано. Майя еще ребенком порой пугала Тину: в отличие от Кая, она почти никогда не просилась на руки, даже если падала или ударялась. Взрослея, становилась жестче и циничнее и на все робкие попытки сблизиться отвечала презрительной ухмылкой. Но все стало в сотни раз хуже. Теперь совершенно мертвый, застывший взгляд, такой, что Майе приходилось все время поворачивать голову, чтобы посмотреть в сторону (Тина решила, что это последствия принятого яда или лекарств Куницы), придавал лицу выражение какой-то нечеловеческой бесконечной злобы. Движения Майи, когда-то плавные и грациозные, стали нервными и дергаными, словно она была сломанной шарнирной игрушкой. Бледность и худоба усиливали жуткое впечатление. Она больше никогда не улыбалась – только смеялась механическим глухим смехом не к месту, и от этого по спине бежали мурашки. Теперь Тина малодушно избегала даже лишний раз взглянуть на нее.

Но хуже всего была та ненависть, с которой Майя упоминала о Кае. Тина не знала, что такого наговорила ей про него Куница, но слова точно достигли цели.

– Обещаю, это только вопрос времени, – по яду, которым сочился шипящий голос, Тина поняла, что речь все-таки идет о ее сыне.

На секунду показалось, что она сейчас рухнет, пришлось крепко вцепиться в дверной косяк.

Ослеп.

– Ты же знаешь, откуда приходили письма. Я окрепла. Поедем туда.

Тина вся обратилась в слух.

– Это не так просто, как тебе кажется. На старый крючок он повторно не клюнет…

– Значит, нужно придумать новый. Мы же теперь видели, почему Аврум тянет к этим двоим свои зверские лапы. – Тина заметила, как Куницу передернуло от такой фамильярности по отношению к императору. – Только представь, сколько всего я могу узнать из мыслей Кая, прежде чем окончательно разберусь с ним! – Майя жутко захохотала и даже хлопнула в ладоши. – Имена, места, планы – что-то он точно знает, раз возится с этим сбродом. А наша мысленная связь никуда не делась, и умею я в этом плане побольше остальных. Надо только выманить его. Соглашайся. Не говорю, что будет легко, но в итоге обе получим то, что нам нужно.

Майя хищно улыбнулась. Долгую секунду Куница думала, а потом медленно кивнула.

Прикрыв рот ладонью, Тина отступила.

1009 год от сотворения Свода,

16-й день второго зимнего отрезка Себерия, Край Озер

Рут

Казалось, что этот день никогда не закончится.

Рут хлопотала у постели Лики, когда Мик мысленно позвал в гостиную. Лайм и Лика были куда слабее, чем Дарина после прибытия в Себерию, ведь им никто не носил исправно еду и теплые вещи, и пробыли в Тюрьмах они дольше. Рассказ обо всем, что произошло и узналось за время их заключения, тоже не придал им сил. Рут еще даже не успела толком все обсудить один на один с Лаймом. У его постели на нее каждый раз накатывала страшная неловкость, так что она даже благодарила Четырех за то, что он почти все время спал.

Самое постыдное – Рут почти забыла его Стихию. Она помнила жизнь, которая была у них в Пределе, но никак не могла воспроизвести в памяти Землю Лайма, и то, как звучали их совместные творения и как ее собственная Земля отражалась в них. А Огонь Мика будто не покидал ее ни на секунду, туго переплетаясь с ее Стихией.

«Иду», – Рут поставила на прикроватный столик чашку с травяным отваром.

– Выпей обязательно, – она улыбнулась Лике. В иных обстоятельствах им было бы неуютно друг с другом, но сейчас Лика в первую очередь была больной, нуждавшейся в помощи. – Силы скоро начнут возвращаться. Мне надо идти, Мик зовет.

– Все очень странно, да? – лицо Лики цветом почти не отличалось от белой подушки. – Мне так непривычно видеть его с тобой. И Лайму, наверное, тоже.

Рут вздохнула.

– Мне и самой еще не удалось до конца привыкнуть. Я ведь столько всего не помню.

– Зато Мик помнит, – Лика слабо улыбнулась, по-прежнему пытаясь прикрыть рот ладонью. – И мы с Лаймом снова вместе, а не по разным камерам. Я даже не знала все эти месяцы, что он на самом деле был так близко. Это так ужасно… – Лика нахмурилась.

– Главное, что все